Cудья и палач
Шрифт:
– Не врешь, это хорошо…
Главарь уничтоженной банды сидел на заднем сиденье в «уазике». Справа Рома, слева Саня. За рулем Кузьмич, штатный водитель. Гнедого можно было кинуть на самый зад, зарешетить. Но он должен слышать, о чем говорит Степан. Хотя его слова как будто и не предназначались для его ушей.
– Где крюк? – спросил он, усаживаясь на переднее сиденье.
– Да вот…
Кулик достал откуда-то и взвесил на руке стальную цепь с острым крюком на конце. На таких свиные туши за ребра подвешивают. И Гнедой, похоже, понял это. Его взгляд забегал.
– Отлично… Давай, Кузьмич, к вагончику
На Гнедого Степан не обращал никакого внимания. Будто его здесь и не было.
Всю дорогу в машине висело напряженное молчание. Словно его нарочно нагнетали. А так оно и было. Гнедой раскисал на глазах. В конце концов он не выдержал.
– Э-э, начальник, что за дела? – Язык его развязался.
Только на этот раз молчал Степан. И опера не торопились отвечать.
– Не, ну чо такое? Куда вы меня?… Э-э, я ничего не понимаю…
А «козел» уже трясся по ухабам проселочной дороги.
– Что это за цепок? Зачем он? – скулил Гнедой.
Но ему по-прежнему никто не отвечал. Это не просто давило на его психику. Это срывало его с катушек. И он сорвался. Задергался в руках Лозового и Кулика. И тут же тяжелый Санин кулак вмял его живот до самого позвоночника. Тот захрипел. Но дергаться перестал.
Когда машина подъехала к вагончику за озером, Гнедой был никакой.
Вагончик этот у третьестепенной дороги в самом глухом месте у Глубокого озера поставил какой-то дебил-кооператор лет десять назад, в самый разгар перестройки. Думал что-то вроде трактирчика здесь открыть. Да только скоро понял, что клиенты у него будут лишь по большим праздникам вроде «маевки», когда горожане толпами на природу выезжают. А в будни к нему даже рэкетиры не заглянут. И он решил бросить это гиблое дело.
А вагончик остался. Он уже тогда был дряхлый. А сейчас и вообще ни для кого не представлял интерес.
Кулик взял цепь и с ней вышел из машины. Гнедой провожал его взглядом, полным ужаса.
– Пошел! – Лозовой с силой вытолкнул его из салона.
Вышел сам, схватил его за шкирку и потащил к вагончику, где уже скрылся Саня. Но внутрь заводить не стал, швырнул на землю перед самым входом.
– А может, его просто пристрелить? – вроде бы нехотя спросил он у Степана. – Все равно, где бабки, мы уже знаем…
– Бабки-то мы заберем, не вопрос. Мне, кстати, хату обставлять надо…
– Ну так чего зря время терять. Давай в землю его, а сами за бабками…
– Не-е, – лениво ответил Степан. – Спешить не будем. Пусть эта гнида помучится. Как Игорь… Ты помнишь его…
– Ну да.
– Игорь кореш мой. В «Гордон» охранником устроился. А эта падаль его из автомата завалила. Долго Игорь мучился, очень долго. А потом умер. Уже в больнице…
Дело по ограблению железнодорожных касс висело за отделением. И Степан постоянно отслеживал информацию о случаях ограбления в столице. Захват кассы в компьютерном салоне «Гордон» и убийство охранника он справедливо отнес на счет банды, за которой охотился вместе с муровцами.
Из оперативной сводки он знал фамилию, имя и отчество убитого.
– Да это не я его! – заскулил бандит. – Его Семафор замочил…
Ну вот, процесс раскола начался. Осталось только его ускорить.
– А мне какая разница? – вяло усмехнулся Степан. – Главное, Игорька уже
не вернуть… Саня! – крикнул он в утробу вагончика. – Цепь закрепил?– Ага! – послышалось оттуда.
– Зачем вам цепь? – взвыл Гнедой.
– А хлебало тебе носками твоими стоячими забьем, а самого за ребро и на крюк, – без всякой злобы, спокойно объяснил Круча. – А потом паяльной лампой чуть-чуть пройдемся… К вечеру сдохнешь. А там тебя и закопаем…
– Вы не имеете права! Меня должны судить! По закону…
– У меня свои законы, – хищно сузил ледяные глаза Степан. Его голос звучал зловеще. – И я тебя уже осудил. Ты же знаешь, кто такой Волчара…
– Не надо! Прошу вас! – Гнедой был полностью деморализован. – Я все скажу… Осталось только его добить.
– Поздно, – вздохнул Рома. – Твой подельщик уже во всем сознался…
– Да что он знает! – презрительно скривился Гнедой. – Он у меня совсем недавно. В натуре, мужики, он же ни хрена не знает. Так, малость…
– Так чего ж ты раньше молчал? – будто бы удивился Степан.
– Так вы ж не спрашивали…
– Ладно, будем считать, что у тебя появился шанс. Сейчас мы тебя в отделение свезем. Я вызываю следователя, и ты подробно ему все излагаешь.
Договорились?
– Да! – Гнедой ожил.
– А пока один вопросик…
– Да хоть сто…
– Железнодорожные кассы в Битово твоих рук дело?
– Да, мы их намыли. Век воли не видать!
– Да ты ее и так не увидишь… Кассы собирались брать четырнадцатого апреля. Но перенесли сроки.
– Слива мохнаткой накрылся. Вместе с тачкой, которую свинтить хотел…
– Взорвался то есть…
– Ну да…
– Кулик, снимай цепь, – крикнул Степан Сане. – Пусть пока живет… – И снова к Гнедому:
– Кто видел, как взорвался Слива?
– Да сам видел. Своими собственными глазами, отвечаю!
Сазон, эта ходячая энциклопедия уголовного мира, говорил Степану, что «Волгу» собирались угнать налетчики, взявшие кассы. Так оно и оказалось.
– Кто такой Сазон, знаешь? – на всякий случай спросил Степан.
Он помнил, что собирался прищучить эту «энциклопедию», если он хоть каким-то боком связан с налетчиками.
Гнедой задумался и отрицательно покрутил головой.
– Ладно, Сазона опускаем… Значит, ты видел, как взлетела на воздух «Волга»…
– Да, да, это была «Волга». В натуре, «Волга»… – с готовностью уточнил Гнедой.
Зато Степан не стал уточнять, что эта «Волга» его личная собственность.
– А что ты интересного до взрыва видел?
– Ну как же, «девятка» была. Серебристая. С левого борта к «волжанке» причалила. Из нее мужик высунулся. Вроде как блеванул. А между делом мину под днище машины сунул. Гадом буду, так оно и было…
Признаться, Степан не ожидал такого признания. Снова серебристая «девятка». И уже какой-то мужик изрисовывается. Получается, не Болотов машину заминировал. Кто-то другой. Но кто сказал, что этот «кто-то» не работал на Болотова?
– Мину, говоришь, сунул. А почему тогда твой Слива в машину сел? Он у тебя что, камикадзе?
– Да нет, это я потом врубил, что мужик тот бомбу установил. Он блеванул. А мне так противно стало. Я и отвернулся. Поэтому я ничего не видел…
– Значит, ты не видел, как мужик взрывное устройство под машину устанавливал?