Цунами
Шрифт:
Рад стремительно поднялся, прошел к двери и вышагнул на крыльцо. Глаза после света ничего не видели, за последней ступенью крыльца зиял провал тьмы.
— Рад! — тотчас позвала его тьма голосом Нелли. Словно его появление на крыльце ожидалось. Или, скорее, требовалось.
Ступени прогремели под ногами Рада стиральной доской.
— Нелли?! — воззвал он, вглядываясь в силуэты перед собой. Их было три. — Женя?
Третий силуэт был мужской, и принадлежал он — погружение во тьму сразу сделало ее проницаемой для взгляда, — не кому другому, как одному из рокеров — тому, второму, что поджидал своего
— О, Грегори Пек! — воскликнул рокер.
— Ра-ад! — Женя-Джени вкладывала в звучание его имени мольбу о помощи, и в нем эхом отозвался голос, поднявший его от компьютера: это точно был ее голос.
— Hands off! — Убери руки! — рявкнул Рад. — Let her go! — Освободи девушку!
Он не надеялся, но рокер, чуть помедлив, отпустил Женю-Джени.
— Извини, дружище, — изрек он, качнувшись на Рада, и Рада обдало волной пивного воздуха, выдохнутого рокером. Похоже, тот выдул целую бочку. Бочонок, по крайней мере. — Нам с тобой нужно потолковать.
— Ну? — спросил Рад, показывая Нелли с Женей-Джени рукой, чтобы они поднялись в Интернет-кафе. — О чем разговор? Давай.
— Давай, — согласился рокер. — Девочку мою видел? Сладкая девочка, да?
— Не знаю, — сказал Рад. — Дальше.
— Сладкая, сладкая, — уверил его рокер. — Предлагаю убедиться в том лично. Она говорит, ты похож на молодого Грегори Пека. А ей всегда хотелось Грегори Пека. Идет, да? Взаимный обмен. Я тебе — свою девочку, ты мне — свою.
Следовало бы хорошенько выругаться. Завернуть английским трехэтажным на сленге. Но у него был язык, выученный в аудитории, он не знал никаких толковых ругательств. «Fuck», да и все.
Факаться рокера, за неимением другой лексики, он и послал.
Рокеру, однако, хватило оскорбиться и этой заурядщины.
— Fuck you! — проблажил он, и Рад не успел ничего ни сообразить, ни уклониться, как получил удар в лицо.
Удар пришелся в губы и, судя по всему, оказался удачным: у Рада во рту вмиг стало солоно. Давая сдачу, Рад одновременно получил еще один удар — в скулу под глаз, обещавший там назавтра хороший фонарь.
Но Рад вмазал хуком в челюсть, и он был трезв, а рокер хорошо подшофе, и хук Рада снес рокера с ног. Голова его глухо стукнулась о дорогу, упав, он остался лежать. Рад наклонился над ним — рокер был в сознании, но его оглушило болью.
— Ра-ад! — услышал Рад голос Жени-Джени, поднял глаза — она стояла на верхней площадке крыльца одна, Нелли рядом не было. Но он не успел ей ответить — в следующее мгновение рядом с Женей-Джени были уже все: и Нелли, и Дрон, и Тони.
Дрон с Тони, не задерживаясь, скатились вниз и оказались около Рада. Рокер лежал на спине у их ног и, кривясь от боли, молча переводил взгляд с одного на другого.
— Даешь! — сказал Дрон Раду по-русски. — Без этого нельзя было? Полиции нам здесь только не хватало!
— Надо уходить, — словно понял Дрона, произнес по-английски Тони. — Хозяйка кафе вызовет полицейского не раздумывая.
— Я сейчас расплачусь — и сматываемся, — бросил Дрон, кидаясь обратно к крыльцу.
Рад снова посмотрел наверх — в освещенном дверном проеме
стояла целая толпа. Человека четыре, во всяком случае, точно.Рокер заворочался и стал подниматься. Поднявшись, он все так же молча двинулся от сарайчика Интернет-кафе вниз, к проезжей дороге, но, сделав несколько шагов, обернулся.
— Жди! — ткнул он в Рада пальцем. — Я вас отвозил, я знаю, где вы.
Спустя полминуты в темноте внизу взревел двигатель «хонды», засветилась фара, красными точками зажглись габаритные огни. Рокер, разворачиваясь, выстрелил на миг лучом фары в сторону сарайчика кафе и укатил.
Путь от Интернет-кафе до курорта, давшего им приют, занял минут двадцать. Шли быстро, не разговаривая, прислушиваясь, не звучит ли на дороге клекот мотоциклетного мотора. Рот у Рада был полон крови, натекавшей из раны на нижней губе. Видимо, губу рассекло об угол зуба. Слюна в фонарном электрическом свете, когда сплевывал ее, казалась совершенно черной.
Не расходясь по бунгало, все впятером поднялись на террасу бунгало, где жили Дрон с Нелли. Нелли было щелкнула выключателем, зажгла на террасе свет, Дрон, вставляя ключ в замок, приказал ей погасить лампу.
— Светомаскировка, — сказал он серьезно.
— Ну уж! — фыркнула Нелли. Дрон прикрикнул на нее:
— Что «ну уж»?! Нелли умолкла.
Тони с Женей-Джени остались на террасе следить за дорогой, а Рад вслед за Дроном и Нелли, сняв обувь, зашел внутрь.
— Давайте в душевой, чтобы здесь тоже света не зажигать, — распорядился Дрон.
У Нелли в аптечке была перекись водорода, она продезинфицировала Раду рану и, осмотрев ее, вынесла вердикт, что ближайшая угроза его здоровью — старческий маразм.
— Главное, к хирургу нужно? — спросил из комнаты Дрон.
— Мне кажется, не обязательно, — отозвалась Нелли — теперь без иронии.
Она наложила на рану крест-накрест бактерицидный пластырь, выпустив конец одного из них наружу, и в таком виде Рад отправился из душевой представать перед взорами всех остальных. Первым из остальных естественным образом был Дрон в комнате. Ожидая их из душевой, он отдернул занавески на окнах, уличное электричество наполняло комнату светом, и, вглядевшись в Рада, Дрон всхохотнул:
— Достойное завершение островного релакса.
— Завершение? — переспросил Рад. — Из-за этого происшествия?
— Гонец из Москвы, — сказал Дрон. — Завтра днем следует быть в Бангкоке.
— Успел получить сообщение? — ненужно поинтересовалась Нелли.
— Успел, — подтвердил Дрон.
— А что же молчал?
— До того было, — указал Дрон на Рада.
Он как бы обвинил его в происшествии, хотя по дороге из Интернет-кафе обо всем ему было рассказано, но Рад счел ненужным оправдываться.
— Вот и отлично, что уезжаем, — сказал он.
— Ты имеешь в виду — от твоих друзей-рокеров? — спросил Дрон.
— Естественно.
— Надо еще дожить до утра.
— Придется применить приемчики, которым ты обучен, — вызывающе произнесла Нелли.
— Придется, — согласился Дрон.
Рад вспомнил, как на причале в Паттайе, когда шли на катер, чтобы отправиться на яхту, Нелли определила по выговору австралийца.
— Интересно, как ты полагаешь, кто этот мой друг, судя по произношению? — спросил он Нелли.