Цвета пламени

Обожженное лицо Томуза кривилось абсолютно бесстрастно. Как у какого–то чудовищного манекена, куклы из аттракциона Комнаты страха на ярмарке. Половина круглой, будто бы раздутой, головы была гладкой, нежно бликующей словно фарфор, на котором тонкой кистью нарисована чешуя, а вот вторая наоборот… сквозь рваные осколки черной истрескавшейся шкуры видна плоть демона, скользкая, багровая, истекающая бесцветной сукровицей. И вообще этот крикливый засранец напоминал Данте заварочный чайник. Пузатый такой, безвкусно кокетливый, как из бабушкиного сундука. Демон выглядел бы почти умилительно, если бы не нижняя часть его исполинского тела — его живот и задница плавно переходили в десяток лязгающих, копошащихся, ни на секунду не перестающих двигаться щупалец. Данте откинул со лба непослушную челку. Сильная, однако, тварь, но уж больно неповоротливая и медлительная.

— Знаешь, по–моему, тебя смазать бы не мешало, — охотник лениво уклонился, и металлическое щупальце с грохотом рухнуло на пол ровно туда, где только что стоял блондин. Медные шестеренки сыпанули в разные стороны, брызнуло масло. Мужчина брезгливо стряхнул жирные пятна с рукава, бросив быстрый в сторону колонны, за которой пряталась Талия. Томуз заметил его взгляд и торжествующе взревел. Сразу несколько щупалец обвились вокруг мраморного столба, раздался противный скрежет и треск, и колонна, грубо выломанная, упала вниз, подняв тучи пыли. Демон захохотал, но его лающий смех захлебнулся, когда он увидел, что дочь архонта не погребена под обломками.

— Ха, попался, толстячок, — нагло хохотнул сын Спарды, — давай, малютка!..

Талия, стоя за спиной Томуза, выдула пузырь из жвачки и покрутила в ладони Феникс. Демон мучительно медленно повернул голову. При виде девушки его уродливую морду исказила гримаса гнева. Самого настоящего ослепляющего гнева. Дочь архонта игриво подмигнула и взмахнула хлыстом. Пылающее кнутовище, словно живое, опутало извивающиеся щупальца. Талия резко дернула на себя, опустившись на одно колено, демон протестующее заверещал.

— Нет! — отчаянно хрипел он, — не падать!.. только не падать!

Девушка криво улыбнулась и потянула сильнее. Томуз покачнулся, замахал тонкими короткими ручками, пытаясь удержать равновесия. Охотник нервно прикусил нижнюю губу. Дурочка, что ж ты встала прямо за ним! Если эта туша будет падать, то он ее раздавит же! Демон напрягся, пытаясь вырваться из хватки Феникса, рванулся вперед всем телом, едва не вырвав оружие из рук Талии. Дочь архонта зашипела, пробороздив коленом по полу, но кнута из рук не выпустила. Татуировки на ее лице и руках все ярче и ярче мерцали оранжево–алым, словно раскаленный металл. Томуз дернулся еще раз, но кнутовище Феникса лишь туже сомкнулось вокруг его щупалец, которые плавились в месте соприкосновения с огненной косицей. Бронза и медь тягучими каплями падали на пол.

— Держись, детка! Я уже близко, — Данте разогнался, оттолкнулся от расколотого алтаря и подпрыгнул в воздух, разрядив обоймы Эбони и Айвори в морду Томуза. Шкура демона покрылась паутиной тонких черных трещинок, бес пронзительно заверещал и, подавшись вперед всем своим тучным телом, растянулся на полу храма огня. Святилище не хило тряхануло, Талию рвануло вперед, и девушка упала вслед за Томузом. Наемник вскочил на спину барахтающегося демона, поставив ногу на его затылок. Мятежник голодно скалил череп, украшающий его эфес.

— Джек пот, жирдяй! — Данте усмехнулся, и лезвие его меча вонзилось в шею демона.

***

Она не атаковала. Ни разу. Ловко уклонялась, уворачивалась, блокировала его удары, но ни разу не напала сама.Неро, рыча, наносил удар за ударом, Красная Королева уже жалобно пела в его руках, мотор слабо дымил, но рыцарь ни на мгновение не ослаблял напора.

— Ты слишком стараешься, мальчик. Быстро устанешь, — хмыкнула Гейлавер. Как он похож на ее брата. Михаэль в возрасте блондина был точно таким же — нетерпимым, самовлюбленным, болезненно реагирующим на любую, даже самую крохотную насмешку. Впрочем, Фриндесвайд–младший таким и остался. Блокировав рубящий удар его меча сверху, каратель ударила храмовника ногой в живот. Юноша выдохнул сквозь сжатые зубы, зажмурившись от боли, но все же вскинул Синюю розу. Прозвучал выстрел, блестящий кусочек свинца вгрызся в камень стены.

— Мимо, — нежно шепнула брюнетка, оказавшись за спиной храмовника. Ее пальцы, затянутые в черную кожу перчаток, запутались в снежно–белых волосах парнишки. Неро дернулся, зашипел, и демонесса несколько раз ударила его головой об стену, которая отозвалась печальным треском. Храмовник сдавленно охнул, но тут же, зарычав, вырвался из рук Фриндесвайд, оставив в ее кулаке несколько светлых прядей.

— Я тебе сейчас покажу мимо! — взревел полу демон, терзая рычаг акселератора. Красная Королева возбужденно задрожала в его руке. Глаза демонессы сузились.

— Нет уж, хватит! Ich bin krank von diesem Tanz!^1 — отрезала демонесса, встряхнув черными волосами. Нет, этот сопляк точно такой же, как и ее братец. До обоих очень долго доходит, что пришло время сдаться. Истина вновь обратилась кинжалом, и когда блондин, ведомы жаждой побед и демонической крови, бросился на нее, женщина с размаху ударила его рукоятью клинка в нос. Юноша пискнул, оглушенный болью и острым привкусом крови, и носящая четвертый чин, удерживая его за воротник, ударила коленом ему в пах. Блондин захрипел, выпучив глаза, и упал на колени, прижимая руки к ушибленному месту. Оброненная Королева огорченно звякнула о каменные плиты.

— С–сучка… — простонал он, буравя Гейл ненавидящим взглядом. Хрустально–голубые глаза были полны слез. Фриндесвайд надменно фыркнула.

— У меня нет настроения и времени на твоем воспитание, рыцарь, — процедила она, — и не скули. Я не оторвала тебе яйца, а лишь легонько стукнула. Держу пари, я первая женщина, до них коснувшаяся, — каратель хихикнула и устремилась прочь, во тьму коридоров, оставив Неро скорчившимся на полу.

***

— Ай!

— Терпи, — промурлыкала Триш, откидывая копну бледно–золотистых волос на спину. В лазурных глазах демонессы играло синие пламя.

— Проклятье, детка, — простонал Данте, уткнувшись лицом в подушку. Пальцы наемника вцепились в спинку кровати так, что костяшки побелели, а дерево издало печальный треск. — Если б я знал, что так будет, хрен бы согласился!

— Будто бы ты мог отказаться, — блондинка немного поелозила на ногах охотника. Сын Спарды недовольно дернулся.

— Садистка… — язвительно прогудел он, — ну, скоро ты там?

— Уже заканчиваю, — девушка зачерпнула немного жирной желтовато–белой мази, остро пахнущей чем–то мятным, и принялась осторожно покрывать ею ожоговый рубец, пересекавший поясницу наемника и плавно перетекающий на ягодицу блондина. Мужчина приглушенно захныкал, когда тонкие пальчики напарницы пробежали по израненной части его тела.

— Я умираю, — всхлипнул Данте, косясь на Триш озорно поблескивающим голубым глазом. Демоница сморщила носик, нахмурившись.

— Не преувеличивай! Тебя мечом насквозь пронзали, и ты даже не почесался, а тут всего лишь крохотный ожог…

— Ни хера себе крохотный! Я даже сесть толком не могу!

— Переживешь, — безапелляционно заявила наемница, звучно шлепнув блондина по целой ягодице. Данте напрягся и медленно повернул голову.

— Детка… не думай даже, — отчеканил он, пристально глядя на Триш сквозь серебристо–белую челку, упавшую ему на лоб, сурово сдвинув брови и кусая губы. Блондинка хотела было перевести все в шутку, но слова почему–то застряли в горле, а улыбка покинула лицо так резко, будто кто–то обрезал нити, удерживающие уголки ее рта. Другая на ее месте бы обиделась бы или разозлилась… другая ли? Демонесса сама была близка к тому, чтобы закатить скандал. Она, значит, ему задницу мазями натирает, трясется над охотником, а он… Триш рывком поднялась на ноги.