Цветение розы

Она невольно сравнивала Теда с Ником.

Ник тяжел в общении и слишком падок на женщин. И с Ником ей никогда не было так легко и весело. Все сравнения были в пользу Теда, но Ник не шел из ума. Мысли о Нике продолжали изводить ее даже теперь, когда Тед, казалось, полностью овладел ее вниманием.

— Если бы ты была парнем, — неожиданно сказал ей Тед, — я бы не задумываясь предложил тебе выпить у меня…

— Осторожно, Тед! Я могу и согласиться, — пошутила Роза.

— Серьезно? — спросил он с притворной надеждой.

— Как-нибудь в следующий раз…

— Сегодня я зря потратился на девчонку… Ах, я вновь выставил себя болваном, — шутливо проговорил Тед, расплачиваясь с официантом. — Надеюсь только, что это пойдет мне в зачет. Кстати, у меня есть парочка рекомендательных писем. Ты не первая, кого я откармливаю в надежде на большее. Меня не покидает мечта, что однажды и бедолагу Теда кто-нибудь осчастливит.

— Тед, прекрати. Не то я лопну от смеху!

— Не смей. Подозреваю, что это будет не самое эстетичное зрелище. Для человека с такой тонкой душевной организацией, как у меня, любое потрясение может стать роковым.

— Зачем вообще ты встречаешься с девушками? — тихо спросила его Роза. — Не проще ли открыто признать все, как есть?

— У меня есть мамочка. А мамочки это не одобряют, — шутливо бросил Тед, откровенно смущенный ее прямотой.

— В наше время? Тем более в твоем кругу это не редкость…

— Ты права, Роза. Слишком часто людям приходится играть как минимум две роли, одну в течение белого дня, другую — на случай безлунной ночи.

Тебе ли это не знать? — хитро намекнул Тэд.

— О нет, Тед. Это не про меня. Я банальный интроверт, зацикленный на самой себе вне зависимости от времени суток и лунных циклов.

— Но твой наряд, который осудил тот грек, говорил об обратном, — шепотом напомнил ей собеседник.

Роза задумчиво вздохнула. Наконец-то у нее появилась возможность вслух сказать о наболевшем тому, кто не осудит.

— Ты прав, в тот день я дурно играла свою роль. Я даже не имела возможности импровизировать, потому что представления не имею, чего хочу.

— Даже если это обстоятельство — единственное, что нас связывает, Роза, мы станем настоящими друзьями, — твердо проговорил неунывающий Тед, пожав ей руку.

— Надеюсь на это, — отозвалась Роза, поднимаясь из-за стола.

Ник Папэлиу, исходя желчью, наблюдал, как Роза и Тед, взявшись за руки, покидают пиццерию.

Соблюдая дистанцию, он проследовал за парочкой. Но на крыльце заведения ненароком столкнулся с ними, потому что Тед замешкался в поисках ключей от машины.

— Ты?! — изумленно воскликнула Роза, увидев Ника. — Что ты тут делаешь?

— Перекусывал, — буркнул Ник Папэлиу, раздосадованный из-за своей оплошности.

— Странно, — отозвалась Роза.

Тед с интересом наблюдал за ними обоими, придерживаясь позиции нейтралитета.

— Что странного? Мне уже перекусить нельзя? И раз уж мы встретились, я мог бы подкинуть тебя до дому.

— Нет необходимости, Ник.

— Почему? — раздраженно спросил он, облив презрительным взглядом Теда, который на этот раз не смог удержаться от откровенной насмешки.

— Потому что я наверняка сегодня, как и всегда, одета неправильно и, скорее всего, скомпрометирую такого безукоризненного джентльмена, как ты, и своим внешним видом, и поведением. А учитывая, сколько ты для меня сделал, не хотелось бы причинить вред твоей кристальной репутации.

— Прекрати язвить, Роза. Надо уметь вовремя останавливаться, — выговорил он ей.

— Так и есть. Тебе, Ник, следовало остановиться давным-давно, а не преследовать меня и моих друзей.

Розу ободряло присутствие Теда, его дружеский взгляд вселял в нее уверенность. Благодаря этому ее спор с Ником больше напоминал игру, чем проявление откровенной враждебности. И голос ее звучал мягче, и упреки скорее журили, чем секли. Роза не смогла сдержать улыбки.

— Прости меня, — неожиданно кротко проговорил Ник Папэлиу, отведя Розу в сторону.

— За что именно?

— Я знаю, что несправедлив к тебе. Я знаю, что обязан появляться с цветами и конфетами, когда хочу видеть тебя. Мне все это известно. А придираюсь я только потому, чтобы заставить тебя прислушаться ко мне.

— Ты хочешь сказать — чтобы я зависела от твоего мнения?

— Позволь мне проводить тебя. Мы сможем поговорить обо всем.

— Уже поздно, Ник, — серьезно проговорила Роза.

— Еще только десять, — сообщил он, посмотрев на часы.

— Ты не понял меня, Ник. Поздно вносить ясность там, где все и без того оговорено.

— Я целиком принимаю все твои упреки…

— Прекрати извиняться, — перебила его Роза. — Тебе это не идет.

— Но как же мне заставить тебя…

— Заставить? — вновь оборвала его Роза. — Твоя единственная ошибка и вина в том, что ты всегда стремишься понужадать людей, вместо того чтобы довериться естественному ходу вещей. Ты получаешь все нахрапом, а затем понимаешь, что жажда тебе дороже самого обладания.

— Но если ты так хорошо меня поняла, то я не представляю для тебя опасности. И тебе ничто не помешает пригласить меня на чашку кофе, отпустив своего кавалера.

— Вот только хочу ли я пить с тобой кофе, Ник? — усомнилась Роза.

— Хочешь пить кофе с ним? — спросил Ник, кивнув на терпеливо ожидавшего в стороне Теда.

— Ты просто ревнивец, который занервничал, подозревая, что теряет над женщиной власть. А ведь с Тедом мы просто друзья. Границы нашего общения мы определили сразу. Если бы с тобой все было так же понятно… — посетовала она.

— Я знаю точно, что не хочу твоих встреч с другими мужчинами, даже если они и зовутся просто друзьями, — решительно произнес Ник Папэлиу.

— Это говорит человек, который неделю назад был замечен с некой рыжеволосой девушкой.

— Тебе известно, почему я был с ней.

— Чтобы уязвить меня. Но вместо этого ты лишь подвиг меня на встречи с другими мужчинами. Неожиданный эффект! Или же это говорит о том, что не все зависит от твоего желания?

— Ты заклеймила меня до конца жизни. Сейчас я готов признать любую вину, чтобы ты позволила прикоснуться к тебе.

— Зачем мне это?

— Ты не скучаешь-по мне?

— Достаточно сумасбродств. Я не сожалею о том, что было на Борнео. Но и тосковать не стану. Это было горько, хоть во многом и приятно, — призналась она.