Цветик-2 . Обычные судьбы

Никитич отправил Миньку и Олега в Тюмень забрать ценные и хрупкие - стекло, приборы которые при перевозке вертолетом, как их не упаковывали и не берегли, оказывались повреждены или разбиты. Привезти 'бережно и нежно, держать как хрустальную вазу'.

С вокзала Олег повел Миньку какими-то переулочками и дворами, говоря, что он привык за годы учебы в Тюмени бегать напрямки.

– Вот, ща ещё один переулок, и выйдем прямо к нашей базе, если все готово, получим, оставим сумки у другана и рванем по злачным местам! Я тебе, Мишк, все покажу!
– увлеченно говорил Олег,

А Минька увидел вбежавшую в переулок какую-то встревоженную девчонку, а следом за ней забежали два 'лица кавказской национальности'. Вот тут-то и сказалась Аверова выучка - видеть и замечать все на свете. Минька враз понял, что эти два... хотят поймать девчонку.

– Подержи-ка.
– Он скинул с плеча ремень сумки и не глядя сунул её Олегу. Расстегнул молнию на куртке и приготовился к драке, а что она случится, он не сомневался.

Девчонка оглянулась назад, а потом, резко прибавив шаг, подбежала к Миньке и повисла на шее:

– Милый, наконец-то, я так бежала к тебе. Как я рада, что именно здесь тебя встретила, что ты так долго?

А сама лихорадочно вцепившись в него шепнула: - Помогите!

Минька на автомате обнял её, а потом глядя на тормознувших кавказцев, крепче прижал к себе и сказал:

– Я тоже рад. А это что за дружки за тобой идут? Забыла что ли, как я в морду всем даю? Я тебе сколько раз говорил - я ревнивый.

Он задвинул девчонку за спину и стал снимать куртку, прикидываясь недалеким суперменом:

– Ща я разберусь!

Увидев Минькину мускулатуру - он был в облегающей водолазке, красавцы резко заторопились назад.

– Э-э-э, ми мимо шли, хатели девушька проводить, зачем сразу дратся? Ми уходим. Глядя на закатывающего рукава Миньку, оба рванули назад. Мишка забрал куртку, которую держала в руках трясущаяся девчонка.

– Ну все, прогнали мы твоих обидчиков!!

А она разревелась... Всхлипывая, размазывая по щекам тушь и слезы, она тряслась и не могла успокоиться. Минька видел такие истерики и знал, что уговорами не поможешь, только ещё больше начнется слезоразлив. Отодвинув Олега, который так и делал - пытался уговорить девчонку не рыдать -Минька с легкостью поднял её на руки и потащил вперед.

– Надо же, высокенькая, а совсем весу не чувствуется!!

Девчонка ещё порыдала, а потом как-то резко всхлипнув, удивленно спросила:

– Вы куда меня несете?

– Куда-нибудь, устроим похищение века, пока ты рыдаешь и увезем тебя... в тундру.

– Зачем в тундру?
– глупо спросила она, - как в песне, что-ли?

– И как в песне, и потому, что мы там живем!
– на полном серьёзе ответил Минька.

– Поставь меня на землю, пожалуйста, - попросила она.

Минька с каким-то огромным сожалением поставил её на снег. Олег тут же сунул ей большой носовой платок:

– Возьми, вытрись.

– Спасибо!!
– она вытерла размазанные глаза, и подняла их на Миньку.

– Вот, теперь я понимаю, почему эти красавцы за тобой увязались!
– удивленно разглядывая её проговорил Минька.
– За твои глаза ведь и в омут можно, с головой, как говорится!

– Я им повода не давала. Они третий день за мной ходят, мне надо уезжать, я боюсь до трясучки их. Сегодня и выбежала-то за хлебом.
– Она передернула плечами, - а они от подъезда за мной рванули, ну я и побежала, со страху вот неслась, куда не знаю, а тут вы, спасибо вам, ребята!!
– Она опять передернулась.
– Брр, холодно как!!

– Пошли-ка с нами, как тебя хоть зовут, спасенная?

– Катя.

– Ну вот и хорошо, познакомимся, я -Олег, а это наш богатырь - Миша. Мы ща свои дела командировочные сделаем, а потом тебя проводим и при случае вломим и этим любителям "дэвушька".

Минька, повинуясь какому-то предчувствию ли, озарению ли, не понял сам чему, протянул свою лапищу Кате, она как-то несмело вложила узкую ладошку, и через переулок, Минька сам себя мысленно похвалил за прозорливость - опять мелькнули эти два.

– Я что, Вас так и буду везде встречать, провожающие?
– заорал он изо всей дури, - Олег, звони своему брательнику-менту. Разборки будем наводить, хорош уже!

Кавказцы испарились, а Катина ладошка вмиг заледенела в его руке.

– "Не отпущу, - понял Минька, - как можно такие глазищи кому-то отдать?"

Он искоса поглядывал на буквально с неба свалившуюся Катюшку: милое личико, немного вздернутый носик и огромные серые глазищи в пушистых ресницах, заглянув в которые можно и впрямь утонуть.

– "Попал ты, похоже, Мишка Аверченко!" - подумал он про себя, и опять же удивился, сколько в нем батиного? Тот помнится, тоже увидев мамулю сразу понял, что это его половинка. Судя по рассказу Ивана, тот, биологический не пропускал все, что шевелится. Минька в глубине души боялся, что и у него, не дай Бог, 'взыграет ретивое'.

– "А ни фига!
– мысленно воскликнул он.
– Я чистый Авер!!"

Приняв про себя такое мгновенное решение, совсем успокоился и стал всегдашним разумным и четко просчитывающим все действия, истинным сыном Саши Авера. Оформили заявку, получили все хрупкие приборы, упаковали их в дополнительные слои поролона, устроились в гостиничном номере - для Кати сняли номер рядом со своим, пошли забирать Катюшкины вещи у однокурсницы. Все это время Минька старался не выпускать ладошку девочки из своей руки. А сзади пыхтел Олег, понимая, что между этими двумя проскочила искра, и ему тут ловить нечего. Но будучи неисправимым оптимистом, хмыкнул, у него-то все впереди, да и молодой ещё, у него, как у Мишки, серьезности совсем нет.