Цветик-2 . Обычные судьбы

С первых дней папа и дед Иван начали купать малыша сами. Лешка только посмеивался на охи-ахи тещи:

– Мам Аля, у меня опыт ого-го какой, с детьми-то смала занимался, а тут сын, гордость и радость моя.

А дед Иван, обмирая от восторга, постоянно ходил гулять с малышом, из него получилась заправская нянька. Аверы, видя такое бережное отношение и к Насте, и к малышу, лишний раз удостоверились, что дочка их в надежных, так сказать, руках, и немного переживали за своего сына, но надеялись, что и их Минечки судьба где-то ходит. Вон как у мамульки, столько времени не появлялся, нагаданный блюдечком Саша.

Старшие Аверы решили отправить своих сынов на море, чего сидеть в душной Москве, да и Миньке надо бы отогреться после своих северов. Козыревы собирались в Каменку. Там на свежем, не загрязненном воздухе ребенок будет здоровее, единогласно решили все. Немного расстраивался только Лешка - ему так не хотелось через три недели выходить из отпуска, но понимал, что для сыночка там будет лучше. Тем более, что по соседству с Ситниковыми поселилась одинокая пенсионерка - детский врач, всю свою жизнь проработавшая в детской поликлинике. И опасаться за малыша совсем не приходилось.

В Каменке оказалось столько много бабушек... каждая выразила желание помочь, а больше всех суетилась конечно же, Валюшка, вот уж кто, как и бабуля Альбина, замирая от восторга, бережно держала малыша, приговаривая:

– Маленький ты наш, долгожданное солнышко!!

Дед Козырев аж заревновал, ворча, что мальца приучают к рукам всякие, а он потом будет отдуваться. Забегая вперед, так и оказалось, но к рукам как раз приучил его, к своим, он сам.

Настюшка бурчала:

– Чисто дед Панас с Минькой!

– Ага, - подтвердил папа Саша, - а кто-то забыл, как с двух месяцев будучи долгожданной унучечкой, вил веревки из деда похлеще Миньки.

Про их необыкновенного деда что Настя, что Минька могли рассказывать часами, а уж его говорок и привычка носить кирзачи... В их с Лешкой спальне с первого дня появления Настюшки, на комоде стояла фотография в рамочке, где дед держит на руках совсем мелкую Настю, показывающую в заразительном смехе свои тогдашние четыре зуба.

Игнатьич, слушая про деда, задумчиво говорил:

– Вот, обычный деревенский мужик, а какую жизнь прожил и какую память о себе оставил, вон как его любят все Аверы и Цветики.

– Его невозможно было не любить, - грустно сказала Алька, - он такой как ребенок - местами наивный, и хитроватенький, и добрый. Иногда и противный, мы с Серым сколько с яго тулупом воявали... хорошо, у нас Ванька был, Иван Егорович, великий человечище - дедов командир на хронте, от яго он слухал.

Лешка частенько просил Асеньку, поговорить як дед, очень уж здорово получались у ничуть не похожей на Цветиков унучечки, все дедовы жесты и мимика.

Игнатьич, глядя на них, даже немного завидовал, но у него теперь есть тезка - правнук и он надеялся, что у них будет такая же всеобъемлющая любовь. Да и грызла его в глубине души вина, за те годы, когда он закаменевший в своем горе, мало уделял внимания детям, и если бы не Лешка...

А маленький кареглазый Козыренок с момента выписки из роддома стал для деда Игнатьича центром вселенной. Был у него ещё и старший правнук - Игнашка, тоже нежно любимый им, но далековато жил, в Красноярске, а это чудо - вот оно в коляске посапывает, а дед Ваня потихоньку прогуливается по улицам Каменки, объезжая попадающиеся на пути ямки и выбоины.

ГЛАВА 21.

Баба Тоня, после Нового года засобиралась домой, внук удивил:

– Чё так рано собралась-то? Сама сказала по весне, а вона, ой, вон - снегу полно и морозяка?

– Игоречек, надо рассаду посадить, весна-то на за горами.

– Рассаду посадить, сама же говорила - купишь вон у соседки и делов-то. Мне ведь ещё помощь твоя требуется и Соне, наш с папкой праздник случится скоро, а ты чё, и подарка мне не подаришь? А тама и ваш восьмой март наступит, мы с папкой вона уже подарки вам придумали. У меня, конешно деньгов, ой, денюжек нету, но папка обещал выделить, это ж надо ещё и Елен Сергеевну, и дядь Серегиных женщин поздравить, упарюся. Это Мурке ниче не надо, вон мясца положу и все, а вы едой-то не обойдетеся. А чё, и никого забыть нельзя. Вона, вон, на Новый год сколько подарков мне вроде дед Мороз принес - я же знаю, что его совсем настоящего-то нету, но ждал же, первый раз вот пришел.

А подарков и впрямь было много: мама, папка, Соня, баушка, дед Иван Петрович, Афанасьевы, Елена Сергевна, все постарались. Пока дед Мороз доставал и доставал подарки из мешка, Игорешка только изумлялся, почти весь мешок был для него. Потом у мальчишки разбегались глаза, он в немом восторге рассматривал гору подарков - Алина опять плакала, поспешно ушла на кухню и баба Тоня, а Игорешка все сидел и смотрел на коробки с игрушками, всякие домики и коробочки со сладостями, и делился со своей Муркой:

– Мур, я чё-то такой богатый, смотри, какие у меня подарки, я такие даже и не видел. Ой, а тама чё?- он полез в самую большую коробку, в которой оказались ролики... Вопль индейца, какой он издал, напугал маму, она встревоженно влетела в комнату, за ней тут же появился папка, а их сынок, просунув руки в ботинки, прыгал и вопил от восторга!! Потом аккуратно положив ролики, подбежал к ним.

– Нагнитеся оба!

Обнял их за шею и, прижавшись к их лицам, сказал:

– Вы у меня самые лучшие родители, я честно-честно буду ваш хороший сынок! Лесли забудуся, вы мне сразу говорите: "Игорёшка, ты говорил, будешь хороший сынок" и я исправлюся!!

– Ладно, запомним, - засмеялся папка.

А мама Алина подхватила его на руки:

– Сынок хороший, а ты потяжелел, а то все как перышко был!!

– Ну я же занимаюся всякими приемчиками с папкой и есть чё-то стал побольше, не шкилет уже совсем.