Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1

— Непристойное? — издевательски уточнила она. — Значит, знаете.

На желтоватых щеках дознавателя вспыхнули розовые пятна.

— Вот наагалей туда и ползал.

— Но, простите, он же только вчера заявил, что вы его невеста, — виконт прищурился. — Тогда почему он пошёл… туда?

— Вот и мне интересно, — и Дейна вперила горящий яростью взор в жениха.

— Ну… ну, Дейночка… — заюлил тот.

— Красивая, всё при мне, до свадьбы с ласками не морожу. Чего тебе ещё нужно?! — хранительница развернулась к мужчинам, явно вознамерившись продолжить утихший было скандал. И заодно показать, что именно бросил наагалей, смывшись в бордель.

Из ложбинки между грудями выглянул уж и рассерженно зашипел. Виконт оторопело моргнул, и наг яростно ощерился:

— Прикройся!

— А чего это мне прикрываться? Я женщина теперь свободная! Виконт, вот вы женаты?

— Я?! — изумился его милость и оторопел под наливающимся кровью, почти немигающим взором наагалея. — Я… нет… неженат… то есть не свободен! Зайду попозже, — и, попятившись, торопливо захлопнул дверь.

— Да я туда Арреша просто сопроводил! — высоким голосом известил Ссадаши, косясь на дверь.

— Какой Арреш?! Он был со мной. Ещё и науськал его меня не выпускать, подлец!

— Я хотел испытать свои чувства!

— А вот теперь я буду испытывать свои! Пусти, мерзость чешуйчатая!

— Чего? — едва слышно возмутился Ссадаши.

Дейна растерянно и виновато заморгала.

— Больше ничего в голову не пришло, — шёпотом оправдалась она.

В дверь деликатно постучали, и внутрь заглянул улыбающийся Оршош.

— Он убежал, — известил охранник и, подмигнув Дейне, утянулся обратно в коридор.

Ссадаши и Дейна обменялись оценивающими взглядами. По губам нага скользнула довольная улыбка, а женщина с наигранным безразличием отвела взгляд.

— Ладно, прощена, — смилостивился наг.

Дейна с трудом удержалась от недовольного «В чём я виновата?» и вместо этого спросила:

— Я могу пойти привести себя в порядок?

— Ну если ты хочешь отпустить меня в одиночку шляться неведомо где… — провокационно протянул господин.

— А вы помыться не хотите перед этим?

— Хочу? Потрёшь мне спинку? — наагалей прищурился как кот.

Дейна прищурилась в ответ.

— Вообще-то я ваш хранитель, — ворчала женщина, намыливая Ссадаши голову.

— Я тебя не заставлял, — заметил тот.

Расслабленный наг лежал в исходящей паром купальне, откинувшись на бортик. На полу за его спиной, свернув босые ноги кренделем и закатав рукава, сидела Дейна. Рядом стояла большая плетёная корзина с кучей склянок, которые женщина порой придирчиво перебирала.

— У тебя неплохо получается, — поддел наагалей Дейну.

Сильные женские пальцы ловко и сноровисто проминали кожу голову, скользили между намыленными прядями и растирали шею.

— У меня тоже были длинные волосы, — рассеянно отозвалась женщина, принюхиваясь к очередному бутылёчку. Фу, какой раздражающий запах, слишком резкий для наагалея. А этот больно сладкий…

— И зачем срезала? — умиротворённый Ссадаши попытался представить хранительницу с длинными волосами, но в голову упорно лезла нынешняя лихая причёска, напоминающая опытному кошатнику о кошачьем языке.

— Без них проще. У меня не такие послушные волосы, — длинные пальцы нежно разделили пряди, наг едва не застонал от блаженства. — Кудрявые, торчат в разные стороны, не прочешешь… Так лучше, — Дейна почти не кривила душой, но по своим прежним локонам она очень скучала. Как порой скучала по красивым платьям.

— Эй, ты чего делаешь? — всполошился Ссадаши, когда хранительница смыв пену начала наносить на его макушку что-то кашеобразное.

— Это чтобы волосы были красивыми и здоровыми, — Дейна от души зачерпнула травяной жижи.

— Они и без этого были здоровыми, брось! — наг недовольно заворочался.

— Я уже почти закончила, — женщина свернула позеленевшие волосы в куколь. — Посидите так немного. А пока поднимитесь чуть выше, спинку потру.

Ворча, Ссадаши пересел на ступеньку выше и подался вперёд, облокачиваясь на хвост. Плеч коснулось жёсткое мочало.

— Ты как будто и раньше мужчин мыла, — фыркнула наг и запоздало припомнил, что Дейна всё же вдова.

— Бывало, — равнодушно пожала та плечами, растирая мыло по всей спине наагалея, до самой кромки чешуи. — Мой брат одно время часто болел и нуждался в уходе. И дяде иногда требовалась помощь.

— Он калекой был? — нахмурился Ссадаши.

— Нет, просто иногда он… не мог сделать это сам.

Дейна не стала говорить, что порой дядя бывал несколько невменяем. Зачем господину знать об этом. Вообще не стоило упоминать.

Не сказать, что она совсем не была смущена, но всё же полуголое мужское тело — не то, что могло ввести её в трепет. Порой Дейна тренировалась с другими мужчинами дома, а они даже в угоду нежным девичьим чувствам не любили париться по жаре в рубахах. Крепкие мускулистые тела, смуглые и светлые, волосатые и по девчачьи нежные, как у Шерра… Успела налюбоваться на всякие. Наагалей, правда, не походил ни на одного из виденных Дейной ранее мужчин. Вроде хрупкий, в плечах ладони на две шире чем она, но крепкий. Весь торс перевит тугими, хищными мышцами, спину для анатомического справочника перерисовывать можно. А кожа белая-белая, нежная-нежная. Немного потёрла, и вся раздражённо порозовела.

— Поднимите руки.

Ссадаши лениво закинул руки за голову, и Дейна прошлась мочалом по его подмышкам и бокам.

— А у всех нагов нет волос на теле или только у вас? — не смогла удержаться от вопроса женщина.

— Бесстыдница, — фыркнул наг, весело косясь на неё красным глазом. — У всех. Совесть не мучает так бесцеремонно пялиться на меня?

— Не мучает, — Дейна подалась ближе, и её рука скользнула с бока нага на его живот.

Ссадаши с недоумением уставился на блуждающую по его прессу ладонь, вяло поражаясь её наглости.

— Я выросла среди двуногих мужчин, поэтому простите, господин, но вашу наготу я не могу воспринимать как наготу. Боги одарили ваш народ очень приличным обликом и… — Дейна запнулась.

Она как раз перегнулась через плечо нага, чтобы намылить ему грудь, и замерла, уставившись на бесстыже-розовые соски. Ссадаши хмыкнул.

— С моим обликом боги пошалили, — с удовольствием протянул наг, и щёки хранительницы всё же нежно заалели.

Она повесила мочало на плечо наагалея и отстранилась.