Цветочный мёд

— Спасибо за танец! — мужчина подвёл Ангелину к её столику. — Вы чудесно танцуете.

— Спасибо, Борис! С Вами тоже очень приятно танцевать, — вежливо улыбнулась Геля.

Куранты пробили двенадцать, все закричали «Ура!», подняли бокалы с шампанским и принялись поздравлять друг друга, за окнами вспыхнули разноцветные огни салюта, оркестр заиграл вальс из «Карнавальной ночи».

Борис снова пригласил Ангелину на танец. Её узкая рука вновь легла в сильную мужскую ладонь. И на этот раз они танцевали ни слова не говоря, мужчина не нашёптывал банальностей, не шутил, кружились молча, словно музыка говорила за каждого из них, и Геля не понимала: самолюбие или стеснение не позволяют её партнёру начать разговор, а возможно, ему, как и ей, не хочется ни о чём ни с кем говорить, если можно просто танцевать и думать о своём.

Сев на своё место, Геля скосила глаза на столик Константина: её любовник хмуро жевал, не глядя, как его жена, радостно улыбаясь, показывает соседям по столу только что выигранную в лотерею мягкую игрушку. За Гелиным столом тоже царило оживление: Вероника в той же беспроигрышной лотерее выиграла тряпичного зайца, но ликования не выказывала, а готовилась принять участие в очередном конкурсе — ей надо было быть лидером даже на новогоднем банкете.

Праздничное застолье было в разгаре — танцы, конкурсы, выступления кавер-группы сменяли друг друга, но Константин с женой покинули праздник, а через весь зал к Ангелине шёл Борис.

— Кто тебя танцевать весь вечер приглашает? — поинтересовалась Ника и добавила — Импозантный такой.

— Его зовут Борис, и это вся информация, — Ангелина провожала глазами выходившего из зала Костю. — Мы скоро отсюда пойдём? Спать уже хочется.

Утром первого января, как всегда после встречи Нового года, Геле хотелось бездействия и покоя, но Вероника сообщила, что они должны после завтрака, как минимум, пойти в бассейн, но хорошо было бы ещё попасть в спортивный комплекс с термальной зоной и тренажерным залом. Ангелина послушно стала собираться.

— Зачем ты красишься? Мы же в бассейн пойдём, — Ника осуждающе наблюдала за тем, как тщательно готовится Ангелина к выходу из номера.

— Никогда не знаешь, где встретишь судьбу, — отшутилась Геля. Не говорить же Нике, что, выйдя из номера, она в любой момент может столкнуться с Константином, и потому должна выглядеть отлично. Рассказывать подруге историю расставания с Костей не хотелось — Ангелина представила, как осуждающе Вероника посмотрит на неё и назидательно скажет: «Нельзя, чтобы тело руководило головой». Конечно, правильно скажет, но от этого на душе станет так тоскливо, что лучше не откровенничать со школьной подругой.

В ресторане на «шведском столе» стояли тарелки с новогодним декором, демонстрируя гостям, что праздник продолжается. Рядом с Ангелиной остановился Борис, поздоровался, посоветовал взять брускетту с мягким сыром и отошёл.

— Так вот зачем ты полчаса красилась, — прокомментировала Вероника появление Бориса.

— Ну, положим, далеко не полчаса. Но результат, как видишь, есть. — усмехнулась Ангелина. Не говорить же Нике, что того, для кого она наводила красоту, в зале нет, а Бориса, пока он не заговорил, она даже не узнала: в памяти остался дорогой костюм и шёлковый галстук партнёра по танцам, а лицо просто не запомнила.

Вероника рассуждала о том, сколько калорий в их завтраке, а Геля кивала головой в такт словам подруги и думала, что Константин мог заказать завтрак в свой номер и сейчас он обнимает жену, нежно целует её шею, затылок, а его ладони жадно гладят ей грудь, едва касаясь сосков, отчего она тихо постанывает. У Кости такие ласковые губы, такие нежные пальцы, и они так возбуждающе касаются кожи… От этих воспоминаний по спине пробежали мурашки, но энергичная Вероника не дала углубиться в ненужные размышления, вернув подругу к запланированным, по её выражению, мероприятиям — день был заполнен до предела.

— Ник, ты когда-нибудь просто отдыхаешь? — поинтересовалась вечером Ангелина.

— Разумеется, — не поняла вопроса Вероника. — Вот сейчас отдыхаю.

— Я имею в виду «просто отдыхать»: на кровати с книжкой поваляться или кино посмотреть.

— У меня на такое праздное лежание времени нет, — вскинула брови Ника. — Я себе никогда не позволяла так разбрасываться временем.

Раздался Ксюшин звонок:

— С Наступившим! Как дела, отдыхающие?

— Вот Нику морально разлагаю: учу без дела на кровати валяться.

— Ты нам Лозовскую не порть! Сегодня без калькулятора в кровать ляжет, а завтра мужика с собой туда потащит.

— До такой степени мне её развратить не удастся. Наша Вероника работу на мужиков никогда не променяет, — Ангелина подмигнула Нике, слушающей разговор, и серьёзно добавила. — В отличии от нас она умеет правильно выставлять ориентиры.

Подруги искренне восхищались карьерными успехами Лозовской, её целеустремлённостью и работоспособностью, хотя не раз подшучивали над Никиным равнодушием к личной жизни. Но она только презрительно пожимала плечами: «У всех свои приоритеты». Поэтому Ангелина изумилась, когда, положив телефон, увидела слёзы в глазах подруги.

— Что я, по-твоему, не живой человек! Я тоже хочу и любить, и быть любимой. Я созрела для настоящих искренних отношений. Но для настоящих, а не для минутных и бесперспективных.

— Ника, ты чего? Ты наша гордость, пока мы дурака валяли, ты и образование второе получила, и диссертацию защитила, и китайский выучила, и ведущую должность занимаешь. У тебя вон машина какая, и ипотека почти выплачена. И отношения будут настоящие, на всю жизнь, а не как у меня. Просто ты же всё время в делах, тебе не до того. Но обязательно встретишь человека, с которым тебе захочется быть рядом.

— А что толку, что встречу? Им до меня дела нет, — всхлипнула Ника. — К нам два года назад в отдел региональных продаж начальник новый пришёл из филиала. Умный, энергичный, с ним интересно работать было. И мне показалось, что я ему нравлюсь. Он со мной про море говорил, Вероничкой называл. Я думала, что у нас с ним отношения складываются, а потом на выездной семинар с ним поехали, а он так какую-то блондинку нашёл, и она к нему в номер вечером пошла. А он мне: «Приятных снов, Вероничка. До завтра!».

— А у тебя с ним кроме разговоров про море ничего не было?

— Было. Он мне про собаку свою рассказывал, про автомобили говорили. И я вспоминала, как в детстве с бабушкой на дачу ездила, как в школе училась. Ты же знаешь, я закрытый человек, а ему, можно сказать, душу раскрывала.

— Ник, а потом два года вообще никто не нравился?

— Нравились, — вздохнула Вероника, — а что толку? Это тебе легко. Вчера в ресторане, не успели войти, как на тебя какой-то брюнет вылупился, и весь вечер глаз не сводил, хотя с девушкой был. Потом этот, красивый, в тёмном костюме, танцевать весь вечер приглашал.