Цветок Амелии: первый опыт
Шрифт:
– Нам конец! Нам конец! Нам конец! – Кричал Лео и хватался за голову. Он подбежал к Амелии, начал тянуть её за ногу. Бесполезно.
– Я не понимаю! Я не могу её вытащить! Ещё и руки скользят! Лео!
– Отпусти её!
– Я не могу!
– Если ты её не отпустишь – тебя засосёт!
Вдруг хлопнула дверь. Амелия и Лео обернулись, там стоял дедушка. Увидев детей, он бегом побежал к ним.
– Дедушка! Только не злись, я просто…
– Молчать! – Кричал он на бегу, – сначала закроем колбу! Лео, отпускай и прыгай!
Лео повиновался и Амелию вдруг начало затягивать с большей силой. Ещё бы секунда и конец! Лютер схватил её обеими руками, вытащил вместе с сумкой
– Что я тебе говорил?! Ты понимаешь, что могла погибнуть! А ты, – он посмотрел на Леонарда, – мог бы и отказать ей, в конце концов! Хоть это и невозможно…
– Но ведь обошлось же…
– Молчать! Да, всё обошлось! Не успей я вовремя, уже плавали бы в чёрной дыре!
– Чёрная дыра? – Сказали они хором.
– Да! В банке… Наше с твоей матерью наказание. Оно слишком опасное…
– Крутяк, деда! А что это?…
– Уж точно не игрушка. Пойдёмте. Лео, я отведу тебя домой. А ты – живо спать! Утро вечера мудренее.
Друзья попрощались и Лео с дедушкой покинули дом. Лютер пообещал ничего не говорить Питеру, но при одном условии: тот больше не будет вестись на провокации Амелии. Хотя бы постарается. Лютер был слишком добрым дедушкой.
Амелия поднялась в комнату, кинула сумку на стул, переоделась в пижаму и улеглась. Её любопытство удовлетворилось, но появилось новое. Как же им удалось сделать такое зелье? О таком даже в учебниках не пишут – оно и понятно почему – да и сама она ни разу не слышала о чёрных дырах. А они взяли и сделали! С этой мыслью она заснула и спала крепко-крепко до самого утра. Скоро вернулся и дедушка. Он проверил, спит ли внучка, перепрятал ключ – от греха подальше – и тоже заснул.
После такой сумасшедшей ночи все трое спали как убитые. Всем им снились странные сны: Лео снилось, как кошмары из книг вытаскивали Амелию из колбы с чёрной дырой; Лютеру, будто дети всё-таки свалились и он не успел; Амелии снилось, что это она придумала зелье и стала богатой и знаменитой. А потом колба всё-таки разбилась…
На утро ей было немного стыдно за прошлую ночь и она пока не хотела показываться на глаза дедушке. Она вышла из комнаты, собиралась свернуть за дверь, к умывальне, но дедушка заметил её с кухни.
– А-а, проснулась! Умывайся и завтракать. Стол почти накрыт, – Сказал Лютер.
Ей не нашлось, что ответить, поэтому она пошла дальше, сделала все свои дела и спустилась вниз. Дедушка приготовил овощной салат, разогрел остатки вчерашнего кролика и приготовил чудесный горячий напиток из молока, джема и чая. То, что нужно в холодную зиму. На кухне ярким пламенем сверкала печь.
– Ты сердишься на меня, дедушка? – Спросила Амелия. Вид у неё был виноватый.
– Сержусь? Если только немного! Я ведь знал, что ты всё равно меня ослушаешься. Что любопытство возьмёт верх. Это не плохо. Без любопытства не бывает открытий. Понимаешь? – Он сделал большой глоток молока. Протёр рукавом молочные усы, – Но ты могла пострадать. Когда любопытство работает вместе с рациональностью и здравым смыслом – это правильно. Помни об этом.
Она обрадовалась, что дедушка не обижается.
– А мама… Расскажешь ей?
– О, что ты, пусть это останется нашим… Приключением, – он улыбнулся. – Но при одном условии: ты больше не будешь вытаскивать Леонарда из дома ради сомнительных авантюр. Только если он сам не согласится.
– Договорились!
– О! Время уже одиннадцатый час, скоро родители придут.
Тут же дверь отворилась. Вошли Мари и Джером.
– Легки на помине, – произнёс со смехом Лютер. – Здравствуйте, дети мои. Не уж то за внучкой?
– Привет, пап, за ней самой.
–
Пахнет едой. Здорова, бать! – Джером снял пальто и проследовал к столу.– Ну что, как ночь? – Спросила Мари.
– Всё хорошо, волноваться не о чем! Посидели вчера, поговорили про зелья. Ты молодец, дочь, уже так многому научила Амелию.
– Да брось ты, это она как губка! Впитывает и впитывает!
Амелия и Джером, тем временем, дрались за последний кусок крольчатины. Амелия схватила отца за ухо одной рукой и вывернула его так, что тот взвыл, а второй уцепилась в кролика и целиком пустила в рот. Только тогда и выпустила отца из своей мёртвой хватки.
– За столом не драться! – Прикрикнула Мари. – О, зелье, как дети… Амелия, солнышко, домой пойдём?
– Да, мам, только сумку надо забрать! Я сейчас схожу…
– Доешь сначала, – перебила мать, – я сама схожу. Где она?
– В комнате, – она взяла кружку с дедушкиным фирменным чаем и залпом её осушила.
Наверху Мари предалась воспоминаниям. Она ходила мимо полок, трогала старые книги и игрушки, которые отец привозил ей из странствий. Вдруг её взгляд упал на старого-доброго плюшевого медведя. Это была её любимая игрушка. Мари постоянно с ним спала. Она привезла его со своей родины. Вдруг она решила, что заберёт его с собой. Открыла сумку Амелии, чтобы положить мишку внутрь. Щёки её побагровели. Брови нахмурились.
– Я убью вас обоих! – Кричала Мари. – Какого, чёрт побери, сумка Амелии внутри размером с дом?!
Лютер и Амелия переглянулись. Им явно было, что сказать, но как – они не имели понятия. Мари спустилась вниз.
– Мам, не ругайся… – Начала Амелия. – В общем, я уронила свою сумку в чёрную дыру…
4 Глава. Время больших изменений.
В тот день стояло знойное, летнее утро. На улице светило солнце, на огромных, покрытых зеленью, деревьях сидели и перекликались пташки, а меж веток прыгали белки, выискивая запасы на зиму. Мари давно проснулась и готовила обед. Джером час назад вернулся с ночной смены и спал. А Амелия:
– Маму-у… ик!… сик! Йа дома! – Она появилась на пороге пьяная вдрызг. Разулась, раскидав обувку по прихожей, и проследовала на второй этаж.
– И тебе привет, блудная дочь! – Ответила Мари. – Где тебя носило? Ты что – пила?
Ответа не последовало. А что говорить? Ребёнок отбился от рук? Или она забросила свой талант и стала очередной деревенской пьянчугой? От части да, от части – нет. Дела обстояли так…
В подростковые годы Амелия совсем не хотела учить науки, которые учат в школе, она хотела учиться только зельеварению. Мари такой расклад не устраивал, из-за чего у них случались ссоры. Амелия мирилась с тем, что нужно учить математику, язык и биологию, но не могла мириться с изучением, к примеру, истории. Иногда мама шла на уступки и они переставали изучать предмет, освободив больше времени для того, к чему стремилась девочка.
В тринадцать она во всю начала придумывать собственные зелья. Девочка перестала копить, а все деньги, что давали родители, уходили на ингредиенты, котелки да палки-мешалки. Изобретать получалось скверно, из-за чего она постоянно злилась и хотела всё бросить. Год Амелия в пустую переводила ингредиенты, в надежде, что получится хоть что-то интересное и новое. Она тщательно записывала все свои выкладки, что с чем смешивает, каким образом и сколько времени варит то или иное зелье. Правда, избегать ошибок не выходило. Выходило только создавать новые.