Цветы для Анюты

Гости заулыбались и закивали. Не показалось.

– Не стоило ждать меня, – смутился я. – В честь чего торжество?

– В честь твоего прошедшего дня рождения! И в честь приезда моей племянницы.

– Племянницы? – удивился я. – Ты не говорил, что у тебя есть племянница.

– Она жила в Лос-Анджелесе с родителями, но месяц назад случилась беда – родителей Илоны застрелил ее собственный жених, а затем этот поганец и сам свел счеты с жизнью. У бедняжки никого не осталось кроме меня, и я опасаюсь за ее душевное состояние.

– Еще бы! Такой стресс! – горячо согласился я.

– Пойдем, я познакомлю тебя с ней.

Я занервничал – не хотелось дышать на девушку не выветрившимся до конца перегаром. К удивлению для самого себя, весь оставшийся вечер я из кожи вон лез, чтобы произвести на нее впечатление. Илона оказалась высокой стройной брюнеткой. Она была очень красива, и к тому же образована. Я пожалел, что не поступил в институт – поддерживать беседу с этой девушкой было трудновато. Но я старался не выглядеть дураком в ее глазах, и думаю, мне это удалось, так как Илона уделяла мне больше внимания, нежели остальным гостям. К концу вечера мы общались совершенно легко и свободно, словно были знакомы давно. Илона заканчивала университет в Лос –Анджелесе, и готовилась стать переводчиком. Кроме того, что она владела несколькими языками, она еще увлекалась музыкой, живописью и литературой. Она читала как русских, так и зарубежных классиков, и обожала Шекспира.

Вечер был довольно приятным, и поэтому подошел к концу совершенно незаметно для меня. Разгоряченные от разговоров и выпитого шампанского, мы с Илоной вышли на террасу. Руки Илоны покрылись «гусиной» кожей, и я пожалел о том, что у меня не было пиджака – очень хотелось согреть эту девушку. Она достала из сумочки сигареты, но, спохватившись, смущенно обратилась ко мне:

– Ты не будешь против, если я закурю?

Я улыбнулся:

– А разве Минздрав не предупреждает о вреде курения?

– Без сигарет никак.

Я заметил, как дрожат ее пальцы. Откровенно говоря, я ненавижу задушевные разговоры с женщинами. Они начинают плакать, а я понятия не имею, как вести себя в такой ситуации. Я совершенно теряюсь от женских слез! И кстати женщин я считаю прекрасными манипуляторами. Да. Разве я не прав? Подумайте! Чуть что, и они пускают в ход свое оружие – слезы!

Но Илона показалась мне другой. Она часто-часто заморгала, и ее влажные глаза вновь стали сухими. Она и не думала искать во мне жилетку, но ей необходимо было выговориться, и я охотно стал слушателем.

– Знаешь, последний месяц я не живу, а просто жду… ну, жду конца, что ли.

– Не говори так.

– Это правда. Моих родителей убил мой бойфренд, – последнее слово у девушки получилось с английским акцентом. Вообще, я заметил, что она говорит с легким акцентом, и это, на мой взгляд, придавало ей шарма.
– Этот чертов кретин без каких либо объяснимых причин расстрелял мою семью, затем и себе пустил пулю в лоб. Я не понимаю, что за тараканы в его голове заставили сделать это. В наших отношениях все было замечательно.

– Иногда мы не знаем, что происходит с нашими близкими, и часто попросту не догадываемся об их переживаниях и чувствах, а возможно, и скрытых психических проблемах.

Илона пожала плечами.

– Возможно. Но это паршиво! Это чертовски паршиво!

– Согласен. Ужасно не знать, что творится в голове близкого человека, особенно, когда думаешь, что знаешь его как самого себя.

– Я и себя-то не знаю. Не узнаю, – Илона сделала очередную затяжку. – Кто я теперь, и для чего живу.

– Жить нужно в любом случае. То есть я хочу сказать, что, не смотря ни на какие трудности нужно продолжать жить, даже если кажется, что смысла больше нет.

– Да ты философ! – Илона невесело засмеялась. У нее низковатый, с сексуальной хрипотцой, голос. Я вдруг подумал, что курит она давно, возможно, с подросткового возраста.

– Нет. Просто знаю, о чем говорю.

– Правда? – девушка с интересом посмотрела на меня. – Расскажи мне о себе. У тебя есть семья?

– Нет. Я женат на своей работе.

– А родители?

– Мне было шестнадцать, когда умер папа. Мама умерла, когда мне было девятнадцать. В их смерти я виню себя.

– Винишь себя? Почему?

– Да. Я был трудным подростком. Однажды по собственной глупости, попал в неприятную ситуацию, и в итоге остался инвалидом. Мама здорово намучилась со мной.

– Ты был….Но как?

– Да. Ты не обратила внимания на мою походку? – я хохотнул.

– Ты ходишь медленно и вальяжно,- согласилась девушка.

– Ходить быстро мне сложно.

– Я рада знакомству с тобой, – неожиданно призналась Илона. – Вот я поговорила с тобой, и дышать стало легче.

– Я думаю, дышать станет еще легче, если перестанешь дымить.

– Ммм… В учителях я давно не нуждаюсь, – отбрила Илона. Но сигарету потушила. – У тебя тоже бизнес? Вы с моим дядей напарники?

Я не успел ответить – нашей беседе помешал подошедший Виталий.

– Вот вы где! Я вас повсюду ищу! Гости уже расходятся и хотят попрощаться.

– Мы идем, – резко развернувшись, Илона направилась к дому. Она ни разу не обернулась. Все ее жесты, движения, слова отражали уверенность в себе, и даже некую резковатость характера. Она знала, что нравится мужчинам, она знала, что нравится и мне тоже. Она умела притягивать к себе внимание, и с удовольствием этим пользовалась.

– Я не буду заходить в дом. Уже поздно, я поеду к себе, – обратился я к Виталию.

– А попрощаться с Илоной? – заулыбался тот. Илона! Илона! Ну и девчонка – не успели и глазом моргнуть, а ее и след простыл!

– Попрощайтесь с ней за меня.

– Думаю, «прощаться» было бы не совсем правильным словом. Уверен, вы еще встретитесь, если Илона не заскучает по своим друзьям.

– Она уже взрослая девочка, и вполне сможет решить, где ей будет лучше, – ответил я.

– Согласен, – кивнул Виталий. На этом мы и разошлись.

Утро следующего дня, а это было утро понедельника, было одним из самых ненавистных – разгульные выходные не обошлись без последствий. Голова гудела так, что я не в шутку задумывался о помощи топора.

Пересилив желание воспользоваться преимуществами любимчика босса, я все же поплелся на работу, и всю неделю работал как проклятый. У меня нет нормированного рабочего графика – я могу работать и до полуночи, бывают и форс-мажорные ситуации, когда мне приходиться вскакивать ночью, и тащиться по делам, чтобы уладить возникшие проблемы. Если вы назовете меня мальчиком на побегушках, я не стану мотать головой в отрицании. Ну, если только для вида.