Цветы для Анюты

– Ты же поиграть хотела! – вспомнил я первоначальную прихоть сестрички. – А теперь уже ревешь из-за реферата! – я злорадствовал, но Анька продолжала всхлипывать, и потому не ответила мне.

– Так, все, - не вытерпела мама, - я не собираюсь разбираться, кому там что нужно. Сереж, ты напишешь Анечке реферат.

– Два! – напомнила Анечка.

– Да – да, два, - согласилась мама, и снова обратилась ко мне: – Ты закончишь все свои дела, и сделаешь Ане рефераты, а потом освободишь компьютер.

– Чтобы Анечка уселась играть? – горько съязвил я. Мама нашла компромисс, но все равно не в мою пользу.

– Ничего плохого в этом нет, сынок. Тем более Павлик звонил, звал тебя гулять. Неужели откажешься ради того, чтобы проторчать у монитора? А?

– Когда звонил Пашка? – удивился я.

– Минут сорок назад.

– Почему не позвала меня к телефону?

– Так он и не просил, передал только, чтобы ты перезвонил ему, как надумаешь пойти гулять. Кстати уже девять, так что поторапливайся.

– Да не гулять мы собирались, – раздраженно буркнул я. – В кино мы хотели. Сеанс в десять.

– Ааа…- понимающе протянула мать. – Ну, ничего, если поторопишься, быть может, успеешь.

– Конечно, успею! – не выдержал я. – Анькины рефераты я делать не собираюсь! Анечка не сказала тебе, что пятиклассники пишут их от руки, а не приносят в печатном варианте? Она должна была пойти в библиотеку, и написать все там, а не слизывать с интернета! Марина Васильевна женщина не глупая, так ведь, Анечка? Быстро сообразит, что реферат скачан с интернета, даже если ты рукой его напишешь? Угадай, что она тебе скажет? Она школьную литературу наизусть знает! – я с наслаждением смаковал свою победу, но Анечка молчала, и по-прежнему всхлипывала. Она уже не ревела, только шмыгала носом, и все больше раздражала меня.

– Если ты не выйдешь в четверти отличницей, мы с папой не будем ругать тебя, слышишь? – мама наклонилась к Нютке, - но впредь будь внимательнее. Ты никогда ничего не забывала, всегда была собранной. Что случилось на этот раз? – мама ждала ответа, но девчонка молчала. Наконец, она выдохнула:

– Не знаю.

– Ладно, это все не страшно, – успокоила ее мама. – У тебя полно энциклопедии, и время еще есть. Если приступишь прямо сейчас, можешь еще успеть, хотя я бы не хотела, чтобы ты готовила уроки по ночам, – мама погладила Аньку по голове, затем посмотрела на меня, и вышла из комнаты.

– Истеричка! – с презрением обозвал я сестру. Нютка ничего мне не ответила, и даже не взглянула на меня. Последний раз шмыгнув носом, она тоже покинула комнату.

Я открыл окно с нашей со Светкой перепиской, но девушка не дождалась, и вышла из сети. Она согласилась на встречу, но я не успел назначить время и место свидания. Вот же черт! От такой досады я сильно стукнул кулаком ни в чем неповинный стол. Скачав первый попавшийся реферат, я выключил компьютер.

Я прошел в зал, чтобы позвонить Пашке, но он опередил меня. Я взял телефон, и краем глаза взглянул на Нютку. Девочка сидела на диване, и смотрела мультик. «Географию мне надо исправлять!» - завопил в моей голове нюткин голос. Она была поглощена мультфильмом, и не заметила моего презрительного взгляда. Я отвернулся от нее, и ответил на звонок:

– Алло.

– Ты уснул там что ли? – недовольно буркнул Пашка.

– Нет, я просто…

– Мы идем или нет?

– Да, да. Давай встретимся через десять минут на остановке?

– Идет, – согласился Пашка.

Я положил трубку и крикнул маме, что ухожу. Она возилась на кухне, дожидаясь отца, который почему-то сегодня задерживался.

– Не задерживайся, пожалуйста, слишком долго, сынок, – попросила мама.

– Ма! – одернул я ее. Маленький я, что ли?

– Сеанс закончится, и сразу домой! – не сдавалась мама. Я оделся и выскочил из дома, пока мама не придумала, как меня задержать. На фильм мы так и не попали – кассирша, продававшая билеты, потребовала у нас паспорта, так как сеанс поздний, а мы без сопровождения взрослых. Мы попытались обмануть тетку, мол, нам уже есть восемнадцать, но та потребовала предъявить документы.

– Ладно тебе! Чего скис?
– Пашка с аппетитом жевал попкорн. – Ну, не попали на сеанс, ну, и что, умереть теперь с досады, что ли? В конце концов, сами виноваты – надо было идти пораньше!

– День сегодня не задался. В любой другой нас бы пустили, – мрачно подытожил я. Пашка озадаченно посмотрел на меня, но промолчал. Минут сорок мы слонялись по улице, пока Вика – двоюродная сестра Пашки, не начала стучать зубами от холода, к тому же пошел снег, который таял, не успев коснуться земли. Под ногами хлюпала мерзкая, скользкая жижа, и я шагал осторожно, опасаясь поскользнуться.

– Кем ты выходишь в четверти? – поинтересовалась у меня Вика, когда мы шли к автобусной остановке.

– Э-м-м… Не знаю… По биологии, скорее всего, будет тройка, – замялся я. Мне вдруг стало неловко от того, что я так плохо учусь. Вернее, неловко признаваться в этом. Дело в том, что не так давно я впервые посмотрел на Вику как на девушку, но не смел показать этого ни словом, ни жестом. Пашка открутил бы мне голову, узнай он, что я неровно дышу в сторону его четырнадцатилетней сестры, пусть я и старше ее всего на год. Сам виноват – не стоило на каждом шагу выпячивать напускной интерес ко всяким Светкам Болотовым и ей подобным.

– Всего одна? – воскликнула девушка. Я кивнул, не поворачиваясь к ней. – Значит, ты почти хорошист! – снова воскликнула Вика с непонятным мне восхищением, но мне было приятно. Я позволил себе слабую улыбку.

– А я почти отличник! – встрял Пашка. – Почему-то меня ты не хвалишь! – возмущался друг, но я понимал, что он всего лишь шутит. – Нет, вы посмотрите на нее! – не унимался Пашка. Вика не оценила шутки – громко цокнув языком, девушка отвернулась от нас, делая вид, что разглядывает витрины магазинов. – Честно говоря, я не хотел ее брать с нами, - шепнул мне Пашка, когда мы ехали в автобусе, - но матушка заставила меня – возьми ее с собой, ни то тетя Нина обидится на меня!

– Ничего, она прикольная, - заверил я друга, и совсем уже ни к чему добавил: - Я рад, что она пошла с нами.
– Пашка, конечно, же, насторожился:

– Чему это ты рад? Не втюрился ли ты часом в мою сестру?

– Нет! Нет! – спохватился я. – Ты же знаешь, что мне Светка нравится!

– Ага, нравится она тебе! – захохотал Пашка. – Знаю я, для какого дела ты за ней волочишься! Да ладно, насчет Вики я пошутил. Я знаю, что ты не козел.

Я едва не подавился собственной слюной. Зачем он так? Неужели специально сказал это, ибо догадался, что Вика нравится мне? Огорчение в моей душе сменилось негодованием – в конце концов, что с того, что Вика симпатична мне? Совращать я ее собираюсь, что ли? Не помню, как попрощался с друзьями, когда мы вышли из автобуса – так я был расстроен. В моей голове совершенно не было мыслей, когда я волочился по дороге – ноги, словно сами по себе двигались, совершенно самостоятельно, и я как будто не управлял ими. В любой другой день это открытие позабавило бы меня, но не сегодня.