Цветы для Анюты

– Семь лет всего, – процедил я сквозь зубы.

– Да, да! Всего семь лет! – захохотал Пашка, и я растерянно уставился на него. Чего это он? – Всего-то семь, как же! А сам даже не узнал! – продолжал заливаться он. Мои губы скривились в подобие улыбки. – Ведь не узнал же, признайся! – Пашка сильно хлопнул меня по спине, и я едва удержался, чтобы не вломить ему в ответ.

– Ага,– снова пробубнил я.

– Да я и сам хорош. Растерялся не меньше тебя! Ну, здравствуй, друг! – Пашка протянул мне руку, а затем обнял, и снова принялся наяривать по спине. Издевается, не иначе. Впрочем, я в долгу не остался… Могу только представить, как это выглядело со стороны. Неспроста Нютка смотрела на нас как на двух идиотов. Черта с два она поверила в комедию, что мы перед ней разыграли. – Ну, выпьем за встречу!

– Я за рулем, – отбрил я.

– Да, брось! По чуть-чуть, ну?

– Нет, – решительно ответил я. – Ты лучше скажи, давно ухлестываешь за моей сестрой?

Пашка как раз отхлебывал вино. Бедняга поперхнулся и зашелся кашлем. Я любезно похлопал его по спине.

– Что? – сквозь кашель прохрипел он. – Ты не так понял…

– Да ладно! – засмеялся я. – Теперь-то чего отнекиваться? Просто, мне как брату, хотелось бы знать, насколько серьезны твои намерения? Сам понимаешь, родителей у нас нет, поэтому все вопросы касательно свадьбы, придется решать мне. Я должен буду собрать приданное, и….

– Хватит! – прошипела Нютка. – Перестань паясничать!

– А кто паясничает? – не сдавался я. – Ты вот, может быть, скоро замуж выскочишь, или ребеночка понесешь, а я ни сном, ни духом не знаю!

Анька резко вскочила и выбежала из-за стола. Пашка тут же встал, намереваясь догнать ее, но, остановившись, бросил мне:

– С тобой мы еще поговорим.

– Поговорим, не сомневайся! – с вызовом ответил я.

Я не стал догонять Аньку, и когда они с Пашкой ушли, я подозвал официанта, и велел принести мне чего-нибудь покрепче.

Домой я добрался благополучно, несмотря на то, что был пьян. Квартира оказалась пуста. Эта маленькая дрянь, Анька, снова где-то шляется. Я со злостью пнул ее рюкзак, оказавшийся у меня под ногами, и, добравшись до дивана, провалился в пьяный сон.

Я проснулся от шума в квартире. Вокруг меня что-то гремело, швырялось, падало, и, по-моему, даже ругалось. Я с трудом разлепил опухшие веки. Анька с громким топотом носилась по квартире. Она что-то укладывала в сумку. Предметы и вещи то и дело падали у нее из рук. Когда сон окончательно покинул меня, я понял, что Нютка собирает вещи. Я резко сел на диване, и едва не застонал он пульсирующей боли в висках. Анька бросила на меня короткий взгляд, но, не сказав ни слова, продолжала укладывать вещи.

– Что ты делаешь? – просипел я. Анька не ответила. – Что ты делаешь? – повторил я.

– Собираю свои вещи, разве не видно? – холодно ответила она.

– Видно, – согласился я. – Но зачем? - я встал с дивана, но остановился в растерянности, не зная, что делать дальше. Помешать ей? Уговорить остаться? Или оставить ее в покое и позволить уйти? Но куда она пойдет? – Аня, - мягко позвал я ее, - не надо. Не уходи. Я обидел тебя вчера. Извини меня за это. Пожалуйста.

– Не могу, – Анька покачала головой. – Не могу остаться. И не хочу. Я не в силах больше терпеть твои выходки. Как ты ведешь себя? Кто дал тебе право так обращаться со мной? За что ты так? Если в тебе еще сидит та детская неприязнь, так и скажи! Просто скажи это, а не издевайся надо мной!

– Я не…

– А Пашка? Он-то в чем провинился перед тобой? Что плохого он тебе сделал? Ты даже не поздоровался с ним при встрече!

– Я поздоровался.

– А еще наговорил ему гадостей. Его-то ты зачем обидел?

– Обидел? Я? Его? Бедный, бедный Павлик! – завелся я. – Он окручивает тебя, ты это не понимаешь?

– Мы с Павлом друзья.

– Друзья, как же! – захохотал я. – Запомни, глупая, мужчина не дружит с женщиной, а если и дружит, то в надежде когда-нибудь ее…

– Все! Хватит! Не хочу больше тебя слушать! – закричала Анька.

– Как будто я не видел ничего вчера! Как будто я дурак, чтобы не заметить, что никакой дружбы между вами нет!

– Ты следил, что ли? Ты следил за нами? Или за мной? Что ты вчера делал в кафе, один?

– Это не твое дело,– огрызнулся я.

– Тогда и тебя не должны касаться мои дела!

– Я просто хочу вразумить тебя. Я хочу отгородить тебя от возможных ошибок. Думаешь, маме понравилось бы, если бы она увидела, как ты крутишь с двумя парнями? А как бы поступил папа? Да он бы выпорол тебя!

– Как ты сказал? Я кручу…. С какими такими двумя?

– С Пашкой и тем типом, что подъезжает за тобой на черной тачке. Я пару раз случайно видел,– на мгновение я смутился, но эмоции снова захлестнули меня, и минутная неловкость ушла.

– Ах, точно следил! – воскликнула Анька. – Зачем? Какое тебе дело, с кем я общаюсь?

– Прямое! – заорал я. Как она не понимает? – Этот тип тоже друг?

– Тоже! – дерзко заявила Нютка.

– И цветы с мишками он дарит тебе, конечно же, по дружбе? И в рестораны возит тоже по-дружески, да?

– Да! Тебя что-то смущает?

– Смущает. Меня смущает, что ты ведешь себя как шлюха! – выпалил я, но тут же пожалел об этом, и даже не потому что получил звонкую пощечину.

– Никогда тебе не прощу этих слов! – со злостью и горечью сказала Анька. Ее лицо пылало, а в глазах блестели слезы. Она схватила свою сумку, и, прежде чем я успел остановить ее, выбежала из квартиры.

– Аня! – крикнул я уже в пустоту. – Анечка…

Я ждал, что она одумается, и вернется к вечеру, но Аня не вернулась ни вечером, не на следующий день. Я звонил ей, но она не отвечала на звонки. Я отправлял ей сообщения с просьбой хотя бы сообщить, где она, и все ли с ней в порядке, но телефон молчал. Признаюсь, я сходил с ума от переживаний. Случись с ней что, я никогда не смогу себя простить. Почему? Почему я всегда все порчу? Как так получается, что все, к чему бы я ни прикоснулся, рушится, ломается, умирает? Почему и в своих, и страданиях близких, всегда виноват я? Что это – злой рок или исключительно мои пороки?

Через четыре дня я начал поиски, хотя понятия не имел, с чего начинать. Я начал с того, что выписал имена всех анькиных подруг и знакомых, которые числятся в списке ее друзей в социальной сети. Я уже обзвонил некоторых, но никто ничего не смог мне сказать. Я боялся невольно пустить ненужные слухи, поэтому оставил затею с обзвоном знакомых. И вот, когда я в пустую потратил больше недели, оставался только один выход – позвонить Пашке.

Я пообещал себе, что не стану скандалить, если выяснится, что Аня у него. Сейчас, когда сестры нет уже две недели, для меня важнее всего знать, что с ней все в порядке. К счастью, Пашка ответил после первых же гудков.

– Догадываюсь, по какому поводу ты звонишь, – буркнул он в трубку вместо приветствия.

– Так она у тебя? – спросил я, подавив в себе появившееся раздражение. Но Пашкин ответ все же огорчил меня:

– Нет. Она ушла из дома, верно?

– Да. На следующий день после того, как…

– Она не отвечает на мои звонки, – перебил меня Пашка.

– Как не отвечает? Почему? – удивился я. Анька обижена на меня, но причем здесь Пашка? А что, если… Нет, не хочу даже думать о том, что с ней что-то случилось.