D.R.E.A.M.E.R. Гепталогия

Маркиз выпустил когти на левой руке и стал их загибать. Его лоб смешно морщился, а огромные уши ходили туда-сюда.

— Пять — это максимум. Мы поднимем все свои накопления, сольем резервы, продадим всякий фуфел, но этого хватит только на пять «Мухобоек»! Реальные бабки я вливать не буду. Не люблю донат.

— Понимаю, — Ингвар почесал бороду, — наш клан тоже может дать пять зениток, но этого не хватит. Нужна плотная оборона, чтобы ни один дракон не пролетел.

— На это и расчёт, — согласился я, — чёрные знают, что у вас нет бабла, поэтому уверены в победе.

— Что, будем продавать тачки? Брать бабло в ипотеку? — Ингвар рассмеялся, — нет, я прекрасно понимаю, что в любой мобилочке можно спустить тысяч 30-100 рублей и построить самую крутую базу, чтобы защититься от крутых врагов, но тут уже перебор. Были бы эти баллисты навсегда — я бы влил реальное бабло хоть сейчас, но они же временные! Двадцать баллист — 20 миллионов рублей! Бросьте, это же сюр!

— Так и вас не 10 человек, а 80 и среди вас нет тех, кто последний хер без соли доедает, — заметил я, — и играешь ты в игру совершенно иного уровня. Если стартовый комплект игры стоит почти два ляма рублей, то все логично. Костя еще по-доброму цену поставил.

— А тебя послали, чтобы из нас бабло выбивать, что ли? — Маркиз нахмурился, — сидишь да подначиваешь. Признавайся, тебе за это платят? Какой процент с каждой зенитки идёт в премию?

— Охлади пыл, — я улыбнулся, — мне твои бабки не впились вот ни в какое место. Наоборот, я сам могу дать вам пять зениток.

Все замолчали. Громко барабанили по столу острые когти мехара. Ингвар чуть не вырвал клок из бороды.

— Подгон от Азраеля? — подмигнул мне он.

— Нет. Мои личные накопления. Я больше чем полгода баню и убиваю хаев, а всё их бабло собираю в карман. Редких вещей тоже не гнушаюсь. Потом продаю по минималке на рынке. Вот и накопилось как бы. Я терпеть не могу Каина и его друзей по личным мотивам, а теперь еще и состою в твоём клане. 15 зениток будет достаточно, чтобы отбить их атаку с воздуха.

— Ты это, если надумаешь от «Волков» сваливать — мне маякни, — Маркиз усмехнулся, — такие у нас всегда в почёте.

— Главное — уничтожить их драконов и перебить всех, кто выживет при падении с высоты, — продолжил я, — дальше оборону будет держать проще, хотя бы потому, что мост узковат, пропасть глубока, а ворота выдержат даже таран средних размеров.

Тут я, конечно, сильно преувеличил.

— Значит, покупаем и ставим зенитки завтра, — заявил Ингвар, — сегодня тут полно тёмных, а перед осадой они свалят. Расставлять пушки будем все вместе. Доставляют их ящиками моментально. Отличный способ изъять последние бабки придумал Азраель.

— Чёрным тоже придется вложиться нехило, — я попытался его утешить, — летающие маунты совсем не дешёвые, и осадные орудия тоже.

— У них людей больше, расходы будут все равно меньше, — Маркиз встал из-за стола, — тогда завтра ждем всех в городе. Выпнем под сраку всех черных, да расставим баллисты, если сливать бабло, то по полной. Удар по репе им будет нанесен немалый.

— Это только если мы победим, — заметил я. Веры у меня в победу не было.

День 7

Я проснулся достаточно рано, окинул взглядом закутанную в одеяло с головы до ног Аннику, нацепил трусы и, порывшись в одежде, достал сигареты и зажигалку. Так, курить в комнате я точно не буду — нужно найти курилку. Уверен, что она здесь есть. Тихонько открыл дверь и вышел из спальни. Ну и домину ведьмы отгрохали. Я аккуратно двинулся по коридору и услышал страшное рычание за одной из дверей. Тьфу. Чуть не испугался — это храпел Степан. Деревянная дверь была приоткрыта, и я мельком разглядел его огромную волосатую спину. Настоящий медведь, наш, русский! Гордость за таких берет!

Я прошел дальше и увидел застекленную лоджию. Тихо прокрался к ней. Стекла были затуманены, поэтому я не видел, что внутри кто-то есть. Мое предчувствие молчало. Нет никакой опасности. Открыл дверь, вошел внутрь и столкнулся с курящей, полностью обнаженной Дашей.

Она приветливо улыбнулась.

— С добрым утром, — выдавил я из себя, доставая сигарету из пачки.

— Привет, Серёжа, как спалось? Еххи говорит, что ты оказался весьма неплох в бою.

— Да, чуть не ухлопал её, но пришла Анника и все обломала, — Даша внимательно смотрела на меня.

— А тебе не кажется, Серёжа, что стоять при голой женщине в трусах — моветон? — весело спросила ведьма.

— Эээ, — протянул я, — если тебя это смущает, конечно, я могу их снять.

— Брось, я не твоя хозяйка, ругать не буду, но вообще у нас тут никто не стесняется наготы, если ты еще не заметил.

— Ага, у вас тут прямо нудистская тусовка, — подтвердил я.

— А ты хоть понимаешь, почему мы так себя ведем? — с интересом спросила ведьма.

— Нравится вам голыми бегать и мужиков своими красивыми телами соблазнять, да? — брякнул я первое, что пришло в мою буйную голову.

— Нет, Серёжа. Просто мы не относимся к наготе, как чему-то мерзкому. Понимаешь?

— Проясни, — я закурил и сел в небольшое плетеное кресло. Рядом стояла батарея, поэтому на лоджии было тепло. За окном виднелся черный лес в белых снежных шапках. Скоро весна.

— Чтобы стать магом, нужно уметь расширять свое сознание. Дурачки пользуются всякими психоделиками, ловят передозы, сходят с ума, всё как обычно, но это не наш путь.

— Кастанеда тоже вон пейотль жрал и умер от цирроза печени, нет? — улыбнулся я.

— Всё-то ты знаешь. Не помню, чтобы эту теорию доказали. Ему это было необходимо, чтобы понять, как вообще происходит смещение точки сборки, потом он уже не пользовался даром природы. Видишь ли, Серёжа, — Даша достала ещё одну сигарету, села напротив меня и грациозно положила ногу на ногу. Красивая баба она всё-таки. Очередная роковая дьяволица, но чувствуется в ней какая-то простота, в отличие от Еххи, которая сразу в позу встает и угрожать начинает.

— Наше сознание в детстве находится в стеклянном домике с очень хрупкими стеночками. Представляешь? Если с нами происходит нечто ужасное, то сознание травмируется на долгие годы, да так, что не любой психотерапевт сможет вылечить. Со временем мы растем, развиваемся, и стеклянные стенки становятся каменными, а у некоторых людей так вообще стальными. Тебя с детства учат, что такое хорошо и что такое плохо. Родители, учителя, дети во дворе, армия, чмыри на работе, политики в телевизоре. Все это придумано, чтобы сделать тебя обычной тупо шестеренкой в существующем порядке мира. На самом деле правильно и хорошо, но только для человека, который не думает ни о чем кроме этого, который не тянется к знанию, которому достаточно оставаться на его месте.

— Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, — улыбнулся я. Да, с ней хотя бы пообщаться можно.

— То, что обычному человеку хорошо, то магу скука. Чтобы овладеть силой и знанием, мы должны выбиться из этого порядка, делая вид, что продолжаем быть его частичкой. Искусно загримироваться, чтобы никто из близких не подумал, что мы изменились и стали белыми воронами. Мы должны потихоньку сносить эти стены внутри себя, чтобы нашему сознанию было куда расширяться. Вот почему мы голыми не ходим по улицам?