Да, детка, это - реальность

– Если это был маг.
– голос Алисы прозвучал подобно щелкнувшему хлысту. Даже Генри обернулся с любопытством, а у Кирилла и вовсе глаза на лоб полезли.

– В смысле, коллега?
– не удержался он.

– В прямом. Александру зомбировали где-то месяцев восемь назад, примерно же в это время она начала сотрудничать с Адель.

– Но Адель вампир.
– вмешалась Лиза. Судя по ее лицу, вспоминать красавицу блондинку ей было неприятно.

– Может быть...- Алиса выглядела очень задумчивой.
– Но мне не нравится, что ее слишком много во всей этой истории. Кирилл, нам надо приготовить «коктейли» и оружие. Генри, у тебя есть пистолет?

– Есть.
– коротко ответил вампир.
– И не только он.

– Отлично, покажешь мне.
– Алиса хлопнула в ладоши.
– Значит так, едем спасать Александру. Лиза, остаешься дома и смирно лежишь на диване. Никуда не выходи, никому не открывай. При малейшей опасности запирайся в подвале, туда без кода доступа никто не попадет.

Кирилл ощутил, как внутри поднимает голову холодный азарт Охотника.

– Я сделаю «коктейли», - сказал он, имея в виду специальные препараты, которые вводили себе Охотники для повышения реакций и выносливости. Откат после таких вещей был жестоким. Но оно того стоило.

– Я отнесу тело в холодильник.
– кивнул Генри и похлопал рукой по завернутому в плед Бартосу.
– Лиза, спускайся в подвал, я помогу тебе там устроиться.

– Я займусь оружием.
– подытожила Алиса. Кирилл покосился на нее со скрытым восхищением: женщина преобразилась. Глаза сверкали, движения стали скупыми, отточенными, даже голос изменился. В нем отчетливо зазвучали стальные нотки.

Видимо, и впрямь не бывает бывших Охотников.

Глава четырнадцатая

– Mon cher, очнись. Ох, что же ты такая слабенькая? Ну же, приходи в себя.

Знакомый голос с характерным французским акцентом врезался в уши, разогнал дурманную тяжесть в голове. Боль, правда, по-прежнему вгрызалась в виски. Так что Алекса не выдержала и застонала.

– Голова...
– шепот вырвался сам собой. Вампирше очень хотелось открутить себе голову и хоть так избавиться от боли.

– О, прости, mon cher, у тебя слишком нежный разум. Сейчас станет легче.

Прохладные пальцы коснулись висков, и боль стала уходить. Он словно выливалась из-под черепной коробки, оставляя после себя блаженную пустоту. Алекса рискнула открыть глаза.

– Теперь легче?
– сидевшая рядом Адель убрала руки и улыбнулась.
– Прости, mon cher, что пришлось поступить с тобой грубовато. Но твои друзья...они для нас представляют опасность.

– Адель?
– вампирша кашлянула: в горле стояла дикая сухость. Продолжая покашливать, Александра быстро огляделась: небольшая комната, обставленная стильно, но со вкусом. Нечто среднее между кабинетом и строгой гостиной. Окон нет, все стены задрапированы бежевой тканью. Мягкий свет льется из многочисленных светильников.

Сама она лежала на узкой мягкой кушетке. Рядом, на низком столике, чуть покачивались желтые розы в изящной вазе. До вампирши долетел их сладкий запах.

– Адель, - повторила Алекса, с недоверием разглядывая коллегу. Та сидела, как всегда безупречно причесанная, в деловом бледно-розовом брючном костюме, с ниткой жемчуга на белоснежной шее.

– Oui, дорогая.

– Какого черта?
– прямо спросила вампирша. Она села, продолжая переводить взгляд с обстановки на Адель.

– Ты вообще...мать жеж вашу, что происходит? Что за херня?

– Ты чересчур экспрессивна, chеri. У тебя повышен уровень адреналина. Успокойся, ты в полной безопасности.

– Да ладно?
– рявкнула Алекса, пропустив мимо ушей слова о безопасности.
– Ты пропадаешь, лабораторию громят нафиг, Лизке кто-то вкалывает нашу разработку, а на меня устраивают Охоту. После чего заманивает в ловушку какой-то козел, а затем, вуаля, я очухиваюсь тут...где, кстати?

– Это был производственный цех. Я выкупила его. Теперь здесь моя лаборатория, - отозвалась Адель.
– Понимаю твое возмущение. Вероятно, с моей стороны было недальновидно поступать именно так, но ты должна была стать изгоем.

Алекса молча смотрела на Адель. Она не переспрашивала, а просто переваривала догадку.

– Господи, - прошептала, наконец, - это же все ты подстроила!

– Что? Нет, chеri, я изначально была против такого развития событий, но мне приказали. Я предлагала все рассказать тебе. Но другие решили не рисковать. Дескать, велик риск неадекватной реакции. Ты все же стараешься чтить законы. Ты в душе бунтарка, но на деле не решаешься открыто идти против своей расы.

– Кто приказал?

Адель покачала головой, а потом встала и протянула Александре руку.

– Идем. Идем, я все тебе покажу. И ты поймешь меня. Может, ты хочешь переодеться и умыться?
– вдруг предложила она, скептически разглядывая коллегу. Алекса примерно представляла, как выглядит: в измятой рубашке, джинсах и я растрепанными волосами. Махнув рукой, проворчала:

– Не на светском приеме. Сначала дело, остальное - потом.

– Вот что меня в тебе восхищает. Ты целиком предана науке, дорогая. И твое любопытство, твоя хватка ученого...я в восторге.

«Я буду в восторге, когда пойму, какого черта тут творится», - подумала Алекса, ступая за Адель. Предупреждающий холодок внутри не желал исчезать. Более того, он увеличивался с каждой минутой.

За дверью оказался широкий коридор, один из многих. Настоящий лабиринт со множеством дверей. Все это напоминало деловой офис. Алекса то и дело провожала взглядом пробегавших мимо вампиров и магов. Почти все в белых или синих халатах, с планшетами или бумагами в руках. На Алексу и Адель они не обращали внимания.

– Сколько вас здесь?
– поинтересовалась Александра.

– Около двадцати. Нам здесь не надо много народа. Главное не количество, а качество.
– с этими словами Адель ладонью коснулась сенсорного замка. Белая тяжелая дверь с мягким шорохом отошла в сторону.

– Сердце нашего убежища.
– негромко проговорила белокурая вампирша, пропуская Алексу вперед. Та вошла и замерла на пороге, впитывая открывшееся зрелище. Одновременно отвратительное и затягивающее.

Большая лаборатория, светлая и чистая, полная странных приборов. Алекса таких еще не встречала. Даже у Генри. Она затруднялась сказать, для чего они.

Посредине комнаты стояло несколько прозрачных капсул. В них лежали маги и вампиры, обнаженные, неподвижные. Из них тянулись многочисленные тонкие разноцветные трубки, исчезавшие в тихо гудевших приборах со множеством огоньков и мигающих над ними трехмерными изображениями организмов подопытных.