Да, детка
Шрифт:
– Мерлин, - расхохотался Гарри, рассматривая колдографии.
– Хорошенький какой. С ума сойти. Действительно ангелочек.
– Он нежно погладил пальцем улыбающегося мальчишку, и тот рассмеялся.
– И прическа похожа.
– Гарри притянул Малфоя к себе за шею, потрепал по волосам и поцеловал в губы.
– Это одни из первых фотоссессий, - улыбнулся Скорпиус, отправляя альбом на место.
– Тогда до демонёнка я ещё не дорос. Зато вот тут, - он вытащил очередное воспоминание - на этот раз с поездкой на мотоцикле, - вот тут вполне даже.
– О да! Чертовски горячий и опасный парень, - без насмешки
– Ух!
– восхищённо выдохнул Скорпиус.
– Ты охуителен, я уже говорил? У меня ничего такого в жизни не было, так что перейдём в другую плоскость. Как тебе такое?
На этот раз это был Хогвартс и четырнадцатилетний Скорпиус, стоящий за дверью в ванну старост и подглядывающий за высоким симпатичным парнишкой с обалденной фигурой. Стыд, страх, возбуждение - совсем лёгкое и оттого особенно приятное. Каждую эмоцию можно было буквально попробовать на вкус, ощутить себя терзающимся сомнениями подростком… Воспоминание было очень личным, интимным, но Скорпиус не боялся показать его Гарри, - в конце концов, тот совсем недавно наверняка испытывал что-то похожее.
– Кхм, - откашлялся Гарри, подняв голову из чаши, и ровно произнес, стараясь не показывать обжигающую ревность.
– Понимаю, почему ты стал геем. Красивый парень.
Гарри повертел палочку в руках, не зная, что еще сказать и какой реакции ждал от него Скорпиус. Он приставил палочку к виску и вынул очередную серебристую нить - ничего особенного, просто один совершенно замечательный день, когда он, двадцатипятилетний парень, впервые попал в парк аттракционов. Самое главное впечатление - американские горки и колесо обозрения. Они с Гермионой тогда отлично провели время, хохотали весь день, как дети. Очень эмоциональный для Гарри день.
– Гарри, - мягко сказал Скорпиус, просмотрев воспоминание.
– Ты меня не так понял. На парня этого мне начхать было. Я тогда просто впервые понял, что не такой как все.
– Ясно, - кивнул Гарри, все еще не в силах отогнать картинку, стоящую перед глазами..
– Извини, не сумел ухватить суть. Я особой сообразительностью никогда не отличался, - он криво улыбнулся.
– Тебе было страшно потом? Когда ты окончательно понял?
– Очень, - тихо признался Скорпиус и потянулся палочкой к виску.
На этот раз это была целая связка воспоминаний - вот юный Скорпиус улыбается какому-то парню, а тот презрительно кривит губы в ответ, вот кто-то насмешливо бросает: «Педик! Малфой-педик!», вот Скорпиус плачет, наглухо задернув полог… Но самое отвратительное оказалось в конце. Ледяной взгляд, полный презрения и холодной ярости, направленная на огромный расшитый золотом гобелен палочка. Рука Люциуса дрогнула, когда он выжигал имя внука с Семейного древа, дрогнула, но не остановилась. Где-то далеко был слышен плач Астории и крик Драко, но они так и не подошли к сыну - то ли не могли, то ли боялись… Скорпиуса на секунду окутало серебристое сияние, отделилось невесомой дымкой и впиталось в стены -
это попрощался с бывшим хозяином Менор. Хлопок аппарации, и вот уже Скорпиус здесь, в этой самой комнате, совсем еще мальчишка, сломленный, раздавленный, падает на кровать и беззвучно плачет.Гарри трясло, когда он отстранился от чаши.
– Скорпиус, - позвал он Малфоя и прижал его к себе.
– Спасибо, что поделился этим. Ты… ты хочешь взамен что-то равнозначное? Это может быть немного неприятно, предупреждаю.
И Гарри решился: показал Скорпиусу одни из самых важных и неприятных моментов своей жизни. Начиная с первой встречи с Волдемортом и до финальной дуэли, которую он помнил совсем мутно. Показал и то, как Драко «не узнал» его в Меноре, и как Нарцисса спасла ему жизнь. Скорпиус раскрыл перед ним душу, и. Гарри должен был отплатить не меньшим.
Вынырнув из воспоминаний, Скорпиус молча обнял Гарри за плечи и долгое время не произносил ни слова, переваривая увиденное.
– Я… - начал хрипло.
– Я даже и не думал, даже не представлял… Для меня все это было вроде сказки для детей, а ты… - он вдруг стиснул его изо всех сил.
– Мне очень жаль, что меня не было рядом. Я пошел бы за тобой… Вместе с тобой! Всюду.
– Мне тоже жаль, что меня не было рядом, когда и тебе было плохо. Я рад, что мы сделали это сегодня, - Гарри погладил большими пальцами скулы Скорпиуса и мягко поцеловал его.
– Больше я не позволю никому причинить тебе такой боли, слышишь? Всегда буду рядом. И твоя поддержка мне очень важна, родной.
Скорпиус подался вперед, прижимаясь, и на мгновение почувствовал себя снова тем мальчишкой из воспоминания. Снова показывать собственную слабость было неловко, поэтому он заставил себя улыбнуться и снова взяться за палочку.
– Не переживай, дальше все было не так плохо, - шепнул он, вытаскивая воспоминания.
Он показал первую съемку и знакомство с Лоли, покупку байка и лицо Драко, когда тот о нем узнал, первый подписанный контракт и веселую попойку с Ирсом и Лоли, и еще много-много-много светлых воспоминаний, которыми действительно дорожил.
Гарри был благодарен Скорпиусу, что тот не стал заострять внимание и пошел дальше. Да, у них обоих в жизни были поганые моменты, но хорошего случалось куда больше. Он тоже с удовольствием поделился многими чудесными воспоминаниями, и квиддичными победами, и веселыми розыгрышами с парнями из команды, и уютными вечерами с Гермионой, которая заменила ему всю семью. А последним он показал ту ночь на крыше, которую они провели вместе, чтобы Скорпиус увидел - с ним Гарри был счастлив так, как редко бывал за всю свою жизнь.
Скорпиус несколько раз прокрутил этот эпизод и сделал бы это еще раз, если бы не зазвонили сигнальные чары, которые он предусмотрительно наложил, зная, как может затянуть Омут памяти.
– Я очень хотел тогда сказать, что люблю тебя, - сказал тихо и резко встал с кровати.
– Жаль, что не сказал.
Гарри выдохнул, чувствуя, как обожгло все в груди. Он поднялся следом, встал позади Скорпиуса и сжал его плечи.
– Не поверишь, я тоже тогда думал о том же, - произнес тихо.
– Думал, идиот, что ты еще не готов, чтобы я на тебя это вывалил. Может оно и к лучшему, что мы тогда не поддались моменту. Зато теперь уверены, что это по-настоящему, верно?