Да, это мой мужчина

— Но, Эми… — на губах Джильды заиграла удовлетворенная улыбка, однако интонации стали едкими, как щелочь. — Вы что, с ума сошли? Это же игрок в регби, который после игр таскает в душ всю команду. В прошлом за ним числится две попытки самоубийства…

— Птица из восьми букв?

Движением руки главный управляющий велел Сэму помолчать.

— Итак, кто за Шеридана Уорда?

Голоса разделились поровну. Но шеф не стал настаивать на выдвижении новой кандидатуры. Он показал рукой на игральный автомат в углу зала.

— Попробуем сделать вот что, Джильда. Вы сыграете за Шеридана. Эми — за кандидата, которого нам еще предстоит назвать. Начинайте, Эми.

Эми дернула рычаг изо всех сил. Выпали две вишни и один банан.

— Может быть, у вас получится лучше, — сказала она Джильде, садясь на свое место.

Джильда вознесла Богу страстную молитву, потянула рычаг и затаив дыхание ждала, каков будет результат столь необычного проведения совещания по-голливудски.

Лимон — лимон — лимон! И это в компании «Лемон [4] энтерпрайзис»! Это был прекрасный ход!

4

Lemon ( англ.)— лимон.

— Я с самого начала был за Шеридана, — заявил главный управляющий.

— Река в Индии из шести букв. Начинается с Г, — произнес Сэм.

— Волга! — крикнула Джильда и бросилась вон из конференц-зала.

В гостях у Уорда были Майлс, Бен и Кейт. Вся компания сидела во дворике и грелась на солнышке, когда в доме зазвонил телефон. Шеридан блаженно прищурился на темно-синее небо и лениво вытянул ноги.

— Ты не хочешь подойти? — Кейт покосился на открытую дверь. — Этот звон действует мне на нервы.

— Лично меня телефон нервирует только тогда, когда я поднимаю трубку, а с другого конца провода на меня обрушивается неприятное известие. — Майлс почесал волосатую грудь. — Не подходит ни в коем случае!

— Но, может быть, это как раз хорошая новость, — задумчиво произнес Бен и приложился к банке пива.

Майлс отрицательно покачал головой.

— Примерно половину населения земли составляют женщины. Стало быть, пятьдесят процентов за то, что звонит женщина, а она просто не в состоянии сообщить ничего приятного. Так было, когда раньше я снимал трубку, а моя лучшая половина говорила мне: «Знаешь, я подумала и решила, что ты свинья. Нам надо развестись!» Не пойму только, как она ухитрилась узнать телефон моей любовницы.

Шеридан с наслаждением пригубил пива. В доме продолжал звонить телефон.

— В данном случае это действительно женщина, которая непременно хочет со мной поговорить. — Его лицо вытянулось, когда аппарат снова разразился трелью. — Вчера я получил от нее предложение сниматься в новом фильме, но отказался. С тех пор телефон звонит не переставая.

— Фильмы должны быть чисто мужскими, — наставительно произнес Майлс. — Только тогда в мире не останется больше места для зла.

— Сделай что-нибудь, выдерни шнур из розетки, — закричал Кейт. — Выруби его, а то я за себя не ручаюсь!

Шеридан решил вкусить от кислого плода, но прекратить этот балаган. Он вбежал в дом, снял трубку и назвался.

В ту же секунду в динамике раздался голос Джильды.

— Шеридан, я…

— Меня совершенно не интересует, кто ты! Я не хочу!

— Но я…

— Я уже говорил, что меня не интересует фильм. Спасибо, но мне не за что тебя благодарить! — Он хотел было положить трубку, но отчаянный крик Джильды заставить его помедлить.

— Подожди! Для тебя это тот шанс, который никогда больше…

— Мне все равно, что это за шанс, — прошипел Шеридан. — Я отвечаю: нет! Мне совершенно не хочется снова работать с этой мисс Лоуренс. — Он набрал в легкие побольше воздуха. — Эти бабы! — заорал он во весь голос.

Во дворе раздались аплодисменты, и Шеридан резко положил трубку на рычаг.

— Хорошо исполнено, — подмигнул ему Кейт. — Давайте еще поговорим об этих недоделках — женщинах и об их бредовом понимании любви, которое, на мой взгляд, есть сущий идиотизм.

Шеридан сел на стул, вытянул вперед ноги и, блаженно потягивая пиво, погрузился в радужные размышления. Как он ее отбрил! Любо-дорого! «Эти бабы!» Хорошо сказано!

Майкл поднял руку, привлекая всеобщее внимание.

— Если тебе придется выбирать между женой и собакой, предпочти собаку… Она не станет допекать тебя слезами и жалобами, если увидит с другой собакой.

Бен застонал.

— Оставьте меня в покое с этими собаками…

— Это почему? — усмехнулся Шеридан.

— У меня есть собака… Она пьет столько виски, что скоро пустит меня по миру.

Майлс мечтательно посмотрел на море.

— А что у тебя за собака?

— Бобтейл — английская пастушка.

— Англичане… — Майлс содрогнулся. — Они так же страшны, как женщины. Если бы ты знал, что англичане едят в восемь часов утра, ты бы понял, какие они варвары!

— Кошки лучше… А еще лучше старлетки. Они похожи на маленьких кошечек. — Кейт сладко потянулся.

Слушая друзей, Шеридан разразился горьким смехом.

— Однако! Покажите мне старлетку, которая удовольствуется рыбьим хвостом и чашечкой молока.

— Да, кошки — это совсем другое дело… — Кейт прислушался… На улице перед домом раздался скрежет тормозов и визг шин по асфальту. — Ты ждешь гостей?

— Нет, но… — Шеридан застыл на месте. По деревянному настилу, ведущему во дворик, где нежились на солнышке четыре друга, послышались уверенные шаги, звучавшие подобно шагам командора. Шеридана охватило нехорошее предчувствие.

Оно полностью оправдалось и ворвалось во дворик, как снежный ураган.

— Шеридан, нам надо поговорить! Так дальше продолжаться не может, если ты… — Джильда осеклась, увидев еще троих мужчин. — В чем дело? — Она посмотрела на каждого из них по очереди. — Мне кажется, что ты не в первый раз видишь женщину. Я не понимаю, почему ты разглядываешь меня так, словно у меня четыре уха и три носа!

— Ну, что я говорил? — Кейт повернулся к друзьям со скорбной миной. — Только что мы сидели и мирно беседовали. Но стоило здесь появиться бабе — и вот, пожалуйста!