Да поможет нам Босс
Шрифт:
И убедив саму себя, что дело тут именно в немытых фруктах, Мариша несколько успокоилась. Но в одном майор был безусловно прав, упрекая Маришу. Следовало приниматься за дело. И не откладывать его в долгий ящик.
Глава десятая
Юлька же была если не на седьмом небе, то где-то очень близко. Давно ей не выпадало такого интересного и романтического расследования. А вот надо ж – выпало! Казалось бы, вначале такого поворота событий ничто не обещало. Ведь кто такой был, по мнению подруг, этот Арташ? Ну да, вор, мошенник, мелкий жулик. Во всяком случае,
Само собой, что Арташ проявлял к ней очевидный интерес. Во всяком случае, парень ни на шаг не отходил от Юли. Ради нее он даже приоделся. Разумеется, не в лагерные лазоревые штанишки и шелковый галстук, чье отличие от пионерского заключалось лишь в цвете и серебристой пряжке с эмблемой лагеря. Форма одежды для сотрудников была свободной. И Арташ в светлых летних брюках и обтягивающей его мощный торс черной трикотажной футболке выглядел великолепно.
В создавшейся ситуации от Юльки не потребовалось бы много усилий, чтобы выведать у Арташа темную историю с акокантерой его матери. Арташ был просто находкой для шпиона. И болтал без умолку. Шутил, веселил Юльку и сам радостно смеялся в ответ на ее шутки. Вечером он пригласил ее на берег озера. И там за двумя бутылками пьянящего голову фруктового вина пересказал ей всю свою жизнь.
У Юльки оставался только маленький вопросик: а всю ли правду он ей открывает? Но в ответ на этот произнесенный Юлей вслух вопрос Арташ оскорбленно вскинулся:
– Как ты можешь во мне сомневаться?!
– Я не сомневаюсь. Просто мне кажется, что ты не до конца со мной откровенен.
– Конечно, я рассказал о себе только правду.
– Но не всю.
– И что же я утаил?
Ляпать, что он умолчал о двух, или даже больше, уголовных делах, по которым проходил пусть и свидетелем, но очень и очень подозрительным, Юля не стала. Вместо этого она кокетливо покосилась на Арташа и протянула:
– Я видела, как к тебе липнут девушки. Наверное, ты и тут прячешься от какой-нибудь оставленной тобой малышки.
Арташ расхохотался.
– Вовсе нет! И не думал даже!
– Что так?
– У меня даже девушки нет!
– С кем же ты встречаешься?
– Нет, девушек много, ты права. Но ни одна из них мне неинтересна. И проблем с ними возникнуть просто не может.
– Наверное, кто-то из них забеременел от тебя, – продолжала развивать тему ревности Юля. – Вот ты и прячешься.
Арташ помрачнел.
– Если бы такое даже и случилось, то я не стал бы прятаться! – заявил он. – Я мужчина. И привык держать ответ за свои поступки. Возникни такая проблема, я бы ее решил.
– Что же ты тут делаешь? Только не говори мне, что работа водного инструктора радует.
– Нет, конечно. Тупая работа. И сезонная к тому же. Совсем не по мне. Но я должен… В общем, тебе это будет неинтересно слушать.
– Отчего же? Очень даже интересно.
– Не нужно тебе это слушать, – поменял пластинку Арташ. – Одно могу тебе сказать: это никак не связано с девушками. Поверь мне: ты для меня одна.
Юлька надулась.
– Ну, конечно, – сделала
она обиженное лицо. – Ты просто не хочешь мне рассказывать, потому что я буду ревновать.– Да глупости это все! Это мои проблемы, и я их решу! Никакими девушками тут и не пахнет. Если хочешь знать, то с этой минуты они все для меня словно испарились!
– Совершенно? – почему-то замирая от счастья, спросила у него Юля.
– Да!
– И ты бросишь эту должность инструктора у соплячек?
– Ты все еще ревнуешь меня к ним? Даже после того, что я тебе сказал?
– Не могу видеть, как эти девчонки трутся возле тебя, – призналась Юля.
– Но они для меня пустое место!
– Они-то об этом не знают. И строят тебе глазки!
– Какая же ты ревнивая.
– Знаю, что не имею на это права, – опечалилась Юля.
Она даже напустила слезу. Да так натурально, что Арташ немедленно кинулся ее переубеждать. Он даже заявил, что если кто и имеет право ревновать или любить его, так это только она – Юля. Вот до чего дошло! А все за какие-то несколько часов.
– Ну так уйди с этой работы, – настаивала Юля. – И я буду довольна.
– Я готов сделать для тебя все, но только не это! Не могу сейчас вернуться домой.
Наконец-то! Наконец он произнес ту фразу, ради которой Юлька и несла весь этот в высшей степени нелепый любовный вздор – ревность, слезы и прочее. От этой фразы она собиралась оттолкнуться, словно хороший спортсмен от трамплина.
– Почему не можешь? – спросила она, сияя улыбкой, но тут же насупилась и спросила: – У тебя что, какие-то тайны от меня?
Переход от ласковой и нежной Юли к холодной и озадаченной был настолько разителен, что Арташ не выдержал. Если вначале он и не собирался делиться с девушкой своими проблемами, то теперь передумал. Ясное дело, этого и следовало ожидать. Не родился еще тот мужчина, который был способен противостоять коварным уговорам женщины. И слава богу, что не родился.
– Я не могу вернуться, потому что один мой приятель снова подставил меня. И на этот раз по-крупному. Его я выдавать не хочу, но и сам садиться вместо него за решетку тоже не буду.
– За решетку? Значит, дело касается убийства?
Тут бы Арташу насторожиться и поинтересоваться, откуда это у Юли такие познания. Но ничуть не бывало. Он, похоже, в самом деле влюбился. А влюбленный мужчина слеп и глух ко всему, что хоть самую малость порочит предмет его страсти.
– Мы с Сако дружили еще со школы, – начал рассказывать Арташ. – Я был заводилой. Вечно что-то придумывал. Ребята шли за мной. И я всегда думал, что являюсь лидером в нашей компании. Но потом понял: все, что я придумывал, на самом деле были мысли Сако. И всегда дело кончалось для нас выволочкой. Причем в качестве зачинщика все указывали на меня. А Сако оставался в стороне.
Только после окончания школы пути приятелей разошлись. Арташ уехал в Ереван, учиться на художника. Но спустя несколько лет снова вернулся в родной город. И снова встретился с Сако. Тот нигде не работал, однако выглядел преуспевающим.
– У Саркиса богатая родня, – продолжал Арташ. – А у меня только мама. Ну, родня Сако и помогла ему. Открыли на его имя два магазина. И он предложил мне, пока нормальной работы по специальности у меня нет, поработать у него сторожем.
– Сторожем? Тебе? Но ты же художник?