Дача

– Бабуль, тебе бы только шпионом работать, – хихикнул Гоша, принимая куртку у Аниты. Свою он уже повесил в шкаф, и по ходу даже немного разгрёб сугроб из курток, не дававший шкафу нормально закрыться.

– Георгий, я никогда и не думала шпионить, я честная женщина и всегда такой была! Пойдём, Анюшка. Пойдём, моя хорошая.

Эльвира Валентиновна внезапно подхватила Аниту под руку и повела в зал. Несмотря на суетливость, Анита чувствовала себя рядом с этой деятельной старушкой спокойно: такая будет дирижировать вечером, и можно отсидеться, ничего не говоря.

В полутёмном зале их уже ждали родители Гоши Игорь и Марина. Увидев их, Анита сильно смутилась и от того поздоровалась тихо. У Игоря были такие же чёрные буйные кудри, как у Гоши, только местами седоватые. Он улыбнулся Аните глазами. Зелёная вельветовая рубашка была застёгнута на все пуговицы и казалась великоватой. Марина Крайнова слабо улыбнулась и сразу же вернулась к тоскующему выражению лица. Она вся была какой-то пожёвано-вялой: губы были бледными, каштановые волосы сухими и тусклыми, собранные крабом в высокую прическу. Аните она напомнила школьную историчку-грымзу.

– Это Марина Владимировна и Игорь Эдуардович, – представила бабушка. – Родители Георгия.

– Эльвира Валентиновна, а можно без отчеств? Просто Марина и просто Игорь, – поправила мама Гоши.

– Как без отчеств?! – неодобрительно покачала головой Эльвира Валентиновна и выдвинула для Аниты стул в торце стола. – Впрочем, как хотите. А Эдуард Петрович мой умер девять лет назад, Анюшка…

– Бабушка, мы с Анитой на диване сядем, – взял Аниту за руку вошедший в зал Гоша.

– Как хотите, дети. Я просто лучшее место гостье уступала. Сама я тут сяду, – Эльвира Валентиновна села. – Ну что ж, налетайте. Если не съедите, с собой наберёте. Свиней не держим.

Без спроса наложив Аните и Гоше картошки и запечённой говядины, Эльвира Валентиновна стал расспрашивать Гошу про их знакомство.

– На танцах познакомились?

– Нет, бабуль, на работе.

– Ну так-то ещё лучше. Мы с дедом тоже на одном заводе всю жизнь…

Гоша рассказывал, и рассказ его сопровождали неловкие паузы и напряжённые взгляды родителей, зато перламутрово-красный рот Эльвиры Валентиновны всё время растягивался в улыбке.

Анита отметила, что родители ничего не спросили про её семью, как будто уже всё знали, зато бабушка сыпала и сыпала вопросами:

– А чем родители занимаются, Анюшка?

– У них своя клиника, – ответил за неё Гоша. – У мамы, то есть.

– Ага-ага. Здесь у нас?

– Да, «МедЭксперт» – снова встрял Гоша.

– Я такой не знаю, – строго ответила Эльвира Валентиновна. – Я в свою восьмую хожу, там лишнего не пропишут. И бесплатно, у пенсионеров лишних денег не бывает, знаете ли.

– Хорошая клиника, знаю, – произнёс Игорь.

– А отец твой что ж? – продолжила Эльвира Валентиновна, она запустила ложку в общую миску с салатом, положила себе в тарелку, ложку затем облизнула и воткнула назад в общее блюдо. Рыхлое предплечье её колыхалось над столом, как штора.

– Отец умер, – ответила Анита.

Эльвира Валентиновна закашлялась Марина, сидевшая рядом, постучала ей по спине. Та закивала энергично, мол, хорошо всё.

– С отчимом шапочно знаком, – заметил отец, воспользовавшись паузой, и тут же поймал строгий взгляд жены.

– Да? Как интересно! Как хорошо! И чем он занимается? – Эльвира Валентиновна была в восторге, что будущие родственники уже почти знают друг друга.

– Насколько мне известно, у него мясные магазины, – ответил Игорь. – Больше ничего не знаю. Говорю же, шапочно знаком.

– У Аркадия одна точка на Центральном рынке и два ларька ещё по городу. Вот здесь недалеко от вас, на Стахановской, возле «Пятёрочки», – вступила Анита.

Пока она говорила, Гоша кивал.

– Надо же! Такая родня! – Эльвира Валентиновна подняла палец кверху.

– Ой, мама, перестаньте, – сказала Марина. – Ребята ещё только знакомятся, общаются. Не торопите, там видно будет. Посмотрим ещё, как родители Аниты отнесутся.

– Верно, верно, – закивала бабушка.

Гоша нахмурился.

– Они ничего не решают. Мы сами жизнь свою строим, – сказал.

– Сами-то сами, но куда невесту поведёшь? На что свадьбу сыграешь? Надо ещё всё обдумать, Гоша, – ответила мама, препарируя на тарелку салат.

– Это не проблема, – ответила Анита.

Гоша положил ей руку на коленку, мол, не надо, я сам объясню.

– Мы уже всё обдумали, – заявил он. – Не хотели говорить до знакомства с Виолеттой Захаровной и Аркадием Павловичем, но мы думаем подать заявление. Денег нам не надо, мы своим кругом хотим отметить.

Эльвира Валентиновна просияла и почти подпрыгнула. Родители испуганно переглянулись.

– Лучше всё же ещё обдумать. И не потому, что Анита нам не нравится. Очень даже нравится, – затараторила Марина. – Просто… надо ещё немного времени, чтобы лучше узнать друг друга.

– Так это, получается, свадьба у нас будет, а к семидесяти я успею прабабкой стать! Вот так новости! Архиповна охренеет! – развеселилась Эльвира Валентиновна. – Выпьем тогда за семью! Марина, перестань, не лезь к детям!

***

Игорь и Марина, пребывающие в оторопи, через полчаса потеплели, привыкли к новым вводным. Шаркая тапками по вздыбившемуся линолеуму, Эльвира Валентиновна принесла старые альбомы в потёртых тканевых переплётах.

– Здесь Георгию год и девять месяцев, – тыкала она толстым пальцем в блеклую фотографию, точно подёрнутую розовой тенью.

Для удобства она пересела на диван к Аните и с удовольствием рассказывала ей про всех, кого видела на фотографиях, а особенно много про единственного внука.

– Он у нас выдумщик, знаешь.

– Ба-а… – протянул Гоша.

– А что? Не так разве? – подмигнула Эльвира Валентиновна Аните. – Всё детство ему мерещились призраки, мертвецы. Один раз даже наша соседка Лидия Ивановна, хо-хо, на краю его кроватки якобы сидела. Это сразу после похорон придумалось ему. Фантазёр, ничего не скажешь! После того как мать Маринкина умерла возле него, на даче, ничего такого, просто сердечница была… Так вот после этого всё ему мерещилось… Его даже водили к этому, как его… Марина!