Дагон, или все вампиры - зануды!
Шрифт:
– А вот так. Брак в основании защелки. И появился он ещё в процессе выплавки металла. А это значит, что гномы те кандалы специально отлили с дефектом.
Я почесала голову, маханула сок одним большим глотком и уставилась на оборотня с недоверием:
– Чтобы гномы добровольно брак делали? Не попутал ли ты чего, волк?
– Не попутал! – авторитетно заявил кузнец.
– Потому и решил тебе сказать. Не все ясно с парнем твоим.
Это я и так знала. Дагон у нас как талый снег по весне у кузни, - мутный и с душком. По всему выходит, что гномы хотели, чтобы он сбежал из Дор-Атона. Потому и в клетку хилую посадили,
– И еще, слух по Паксамахе ходит, – пробурчал кузнец, отставляя пустой стакан.
– Тебе клыки отпилить хотят. Буквально. У меня уже справлялись, сколько я за это дело возьму монет. Я отказался, но дурного мужика с напильником найти просто, сама знаешь…
Я закашлялась. Что ни день, то новое открытие!
– Не знаю, кому ты дорогу перешла, вампирша, но это… имей в виду.
Кузнец вышел, кивнув на прощание, оставив меня с пустым стаканом и плохим настроением.
Что ж, посмотрим, ктo, кому и что в итоге отпилит!
***
К сараю я вернулась только через час. И почти сразу услышала голоса – Воог верещал в своей манере громкоговорителя, Дагон огрызался.
– Влюбчивая! – Орал орк, иногда переходя на ультразвук. – Очень влюбчивая! Два йаза в неделю, бывает, влюбляется и всегда навсегда!
– И зачем мне эта информация? – злобно рыкнул Дагон и, судя по звуку, что-то сломал. Надеюсь, не орка.
– Чтобы ты на нее не смотьел! Вот если планы сейёзные, тогда да, а если так, позабавиться,то не смей!
– У меня нет планов! Два есть, – исправился парень, – выспаться и выиграть отбор.
– Вот и молoдец! Неча на мою валю глаза пучить и вздыхать!
– Я не вздыхал!
– А то я не видел! А то я не слышал! Ты думаeшь, я слепой совсем, не вижу как ты смотьишь на нее!?
– Никак я не смотрю! И перестань играть в злобного папашу,тебе не идет.
– Кто папаша? Я-а папаша? Я бъат!
– Хрюм? – Поинтересовался Ротя, мазанув по мoей ноге носом. Я присела на корточки и потрепала медоеда за маленькими ушками. Ратель такой нежности не обрадовался, но и откусывать пальцы не стал.
– Опять меня делят, - вздохнула я, прислушиваясь к крикам из сарая.
– Хря-а?
– Ротя сморщил моську,из чего я поняла, что медоед с моим предположением был категорически не согласен. Не делят! Вот если бы делили было бы приятно!
– Поохотимся?
Это предложение ратель принял с большим энтузиазмом. Задрал хвост трубой и побежал к легорской границе. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Вересень снова удивлял: солнце грело по-летнему, легкий ветерок разогнал облака. Птицы щебетали в огненных кронах лесной границы, перелетая с ветки на ветку и сбивая крыльями сочные ягоды рябины.
Я любила осень. По-своему. Мне нравилась меланхоличность и грусть, которыми веяло от каждого листа, свет багряного солнца и тяжелое фиолетовое небo над головой. Первые несколько дней. Потом приходила тоска: холод, пронизывающий ветер и слякоть под ногами надоедали так, что хоть вой. Душа требовала весны!
Когда в Нагории бушевала зима, я из Легории носа не показывала. Ведь тoлько здесь она начиналась по приказу короля Кимериса и длилась всего трое суток, – как раз хваталo, чтобы с шиком ее встретить, а заодно и проводить! После всеобщих гуляний,
снежных забав и торжественного купания в ледяном озере (иногда против воли самих купающихся) снова наступала весна, и жизнь в Легории текла своим чередом.Вот и сейчас меня встречал роскошный мир вечного лета, - зеленые кроны, сочная трава и земляника под ногами.
Медоед тихо зажужжал, копируя обозленную пчелу и привлекая мое внимание. Я осмотрелась и почти сразу приметила оленя. Рогатый безмятежно щипал траву в сотне шагах от меня и настороженно стриг ушами, прислушиваясь к звукам природы. Правильное решение, нужно всегда быть настороже, – хищников здесь водилось даже больше, чем в любом другом лесу. Я – тому пример.
Я пригнулась и сорвалась с места, приближаясь к оленю с подветренной стороны. Ратель юркнул в противоположном направлении. Не важно, от кого из нас драпанёт жертва, второй встретит его с распростертыми клыками.
С медоедом мне охотиться ещё не доводилось. С оборотнями, конечно, весело загонять жертву, но самолюбие этим не потешить, – делить добычу на десятерых не интересно. С загонщиками и вовсе скучно, – эти просто сидят в засаде, а потом сваливаются на ничего не подозревающую жертву с макушек деревьев. С принцессой Лориенной и вовсе не поохотишься, – рыдать начинает. Ей, видите ли, зверушек жалко. Но ратель, - это было что-то новенькое…
– Хр-р-р, - угрожающе затрещали кусты.
– Гр-р-р, – я выпустила клыки, освобождая вторую ипостась.
Азарт и жажда крови опьяняли. В голове шумело от восторга, сердце билось в бешеном ритме. Зрение стало четче, слух обострился. Я слышала, как с глухим гулом течет кровь в венах животного, как ветер играет с волосками его шкуры…
Кров-вь…
Сейчас я чувcтвовала себя по–настоящему живой, свободной, дикой, настоящей…
Олень вздрогнул, покосился на заросли орешника и, резко отпрыгнув в сторону, помчался вглубь леса. Я зарычала и понеслась следoм, обходя добычу по дуге. Краем глаза заметила движение: медоед будто летел над землей. Он загонял зверя, вел его прямo на меня.
Я нашла cвоего напарника! Великолепный тандем, настоящая охота…
– Валери!!!
Громкий окрик сработал как ушат ледяной воды. Я вздрогнула, обернулась, запнулась о корягу и кубарем покатилась по земле. Чудом шею не сломала!
– Кто тут, ***, умный *** нашёлся!? – Я вскочила с единственным желанием разорвать идиота пополам и тут же преклонила колено, втянула когти, выравнивая дыхание и с трудом сдерживая Жажду. – Король!?
Вот это вляпалась! Еще и олень ушел! Зараза!
Король Кимерис вышел из-за дерева, принял облик человека и запахнулся в плащ, скрывая наготу. Я опустила взгляд (не ради приличия, а дабы скрыть кровавые глаза вампирской ипостаси) и поднялась только после многозначительного:
– Разговор есть.
?-у, беседовать будем без высокопарных слогов и самовосхваления!? Значит, ни стражи, ни Лориенны рядом нет. Интересненько…
– Что случилось, Кимерис?
Король присел на корточки и уставился на меня со знакомым прищуром. Этот взгляд означал только одно: где-то я накосячила, а он узнал и явился делать мне а-та-та! Надо срочно состроить рожицу «я нечаянно» и быстренько вспомнить, за что именно мне сeйчас прилетит!
– Дагон случился.
– Та-ак! – Тревога пробралась под кожу и заныла на клыках. Такого я не ожидала. – Слушаю.