Дагор Дагорат

Размышляя подобным образом, но так и не придя к однозначному решению, Морейн сама не заметила, как заснула.

***

Проснулась Морейн острожного стука в дверь. Тихая почтительная служанка деликатно сообщила ей, что король желает видеть ее к ужину, который должен был состояться прямо сейчас. В ответ же на то, что она не успела переодеться, женщина с улыбкой сообщила, что ужин будет приватным, и в смене гардероба нет большой необходимости.

После этого Морейн ничего не оставалось делать, кроме как последовать прислугой в обеденную залу. Тот факт, что в несколько помятом костюме она будет выглядеть не слишком презентабельно, красотку не смущал совершенно. Как уже говорилось, Морейн сильно отличалась от девиц своего возраста и гораздо меньше времени обращала на всякого рода тряпки и наряды, нежели ее сверстницы.

В обеденной зале ее уже ждал король. Никого более здесь больше не было. Даже слуг, которые, приготовив все необходимое, молча удалились.

– А вы стали еще прекраснее со времени нашей последней встречи.
– Мягко улыбнулся Анор, и Морейн сразу поняла, что это не было дежурным комплиментом. Король говорил искренне.

– Спасибо. Вы тоже весьма хороши собой.
– Неловко улыбнулась Морейн. Все-таки светская беседа никогда не было ее сильной стороной. Гораздо больше она предпочитала простое незатейливое общение без всяческих скрытых намеков и изящных малопонятных порой даже самим собеседникам экивоков.

– Весьма польщен, что такая юная красавица удостоила меня подобного комплимента.
– Усмехнулся Анор.
– Впрочем, я не так уж и стар, как выгляжу.
– В глазах короля заплясали лукавые чертики, и, глядя на него, Морейн невольно улыбнулась в ответ. Ей повезло. Анор Первый не был снобом и имел неплохое чувство юмора.

Некоторое время оба молча наслаждались предложенными яствами, избегая глядеть друг на друга, и, наконец, король перешел непосредственно к деловой части беседы.

– Морейн, я понимаю, в какой непростой ситуации вы оказались.
– Вздохнул Анор, опуская глаза.
– Династический брак - не самое приятное событие для юной девы вроде вас. Однако со своей стороны могу лишь сказать, что я долго думал над предложением вашего отца и пришел к выводу, что с его стороны это мудрый шаг. Я понимаю, что вам сейчас нелегко, и возможно вы считаете меня мерзавцем, но я готов взять вас в жены, если вы в свою очередь дадите мне свое согласие. Торопить с ответом не буду, однако прошу до начала весны сообщить мне о возможной нашей помолвке. Как вы знаете, вы в любой момент вольны ее расторгнуть. А пока же я сделаю все, что в моих силах, чтобы ваше времяпрепровождение здесь было как можно более комфортным и приятным. Посему подумайте над моим предложением, я же вынужден теперь откланяться. Дела государства не терпят отлагательства. Тем более если ты король Гондора.
– С этими словами, Анор, виновато улыбнувшись, поспешил покинуть обеденную залу. Чувствовалось, что ему и самому очень неловко от той ситуации, в какой они с Морейн оказались волей всемогущего рока.

Девушка же, рассеяно закончив ужинать, была препровождена все той же словно по мановению руки возникшей служанкой в свои новые покои. Ей требовалось о многом поразмыслить.

Глава двенадцатая. Помолвка.

Надо сказать, что король полностью сдержал свое обещание, и пребывание в Минас-Тирите отнюдь не стало для Морейн скучной повседневной обязанностью и повинностью, которую следовало отбывать лишь в силу жестокой необходимости. С самого первого дня ее пребывания к ней был приставлен донельзя расторопный и предупредительный слуга, судя по важному виду и дорогой одежде явно в ранге не ниже какого-нибудь дворцового распорядителя, в обязанности которого входило развлекать госпожу всеми возможными способами. Также в ее распоряжение поступила немалая сумма золотом, которую она могла тратить, как ей заблагорассудиться.

Морейн, надо отдать ей должное, сполна оценила щедрость и заботу короля. Прежде всего она попросила слугу устроить ей экскурсию по Белому городу. Поездка доставила девушке истинное удовольствие. Пока она побывала преимущественно в центральных кварталах, сполна оценив красоту здешней архитектуры и отдав должное кушаньям местных харчевен и трактиров, где ее как явно знатную особу всегда обслуживали по высшему разряду.

Для пущей безопасности Морейн на прогулке всегда сопровождали арнорские стражи ее личной охраны, готовые без колебаний зарубить всякого, кто осмелится хотя бы не так посмотреть на их обожаемую госпожу.

Из всех достопримечательностей особенно поразили Морейн знаменитое на всю ойкумену Белое Древо Гондора в самом сердце Белого города, а также могилы Элессара Тельконара и Арвен Ундомиэль. Посещая последние, девушка неожиданно поймала себя на мысли, что их судьбы с легендарной эльфийской девой отказавшейся от собственного бессмертия ради того, чтобы быть с любимым, во многом схожи. Правда, ей, Морейн, приходилось делать прямо обратный выбор, но от того он был ничуть не менее сложным и болезненным.

Сам король теперь редко показывался ей на глаза, будучи занятым государственными делами, или попросту не желая лишний раз девушку, которой и так было нелегко, так что по большему счету Морейн оказалась предоставлена сама себе и могла делать абсолютно все что ей вздумается.

Дочь Наместника не преминула этим воспользоваться и однажды выразила желание поучаствовать в ежедневной тренировке дворцовой стражи, которая обычно проходила во внутреннем дворе гигантской цитадели. Приставленный к ней слуга если и был удивлен подобной просьбой, то виду не подал и сноровисто организовал все, что было для этого необходимо.

Собственно говоря, ничего особенного здесь и не требовалось. Доспехи и оружие Морейн втайне от отца привезла с собой, так что мажордому оставалось лишь провести девушку во внутренний двор, где и походили тренировки. Здесь на обширном очищенном от травы и всего прочего ровном поле сосредоточенно тренировались гондорские гвардейцы под бдительным надзором придирчивых десятников. Ее собственные воины также порой тренировались здесь, показывая ничуть не менее сильную и профессиональную боевую выучку, нежели у южных собратьев по оружию.

Вообще, строго говоря, некое незримое соперничество между гвардейцами все же существовало, благо гондорцы негласно считали себя рангом повыше, нежели их северные собратья, аппелируя к тому, что охраняют самого короля, в то время как арнорцы лишь его наместника.

Северяне отвечали на подобное отношение не меньшей ответной "любовью", втихую называя гондорцев белоручками и дворцовыми шаркунами, не имеющими никакого понятия о настоящем ратном искусстве. Впрочем, открытых столкновений не происходило никогда, благо за подобное как первых, так и вторых ждало бы очень суровое наказание вплоть до лишения статуса гвардейца, а то и трибунала, так что все ограничивалось соперничеством на ристалище.

Некоторое время понаблюдав, как гвардейцы сосредоточенно фехтуют тяжелым учебным оружием, Морейн решительно тряхнула волосами и направилась к ним.

– Я тоже хочу поучаствовать.
– С ходу огорошила она одного из десятников, бравого ражего детину с длинным белесым шрамом поперек лица. Суетливо семенивший за ней мажордом лишь что-то возмущенно пискнул, но не решился в открытую спорить с дочерью арнорского Наместника. Он явно не ожидал подобного поворота.

– Так это... госпожа изволит шутить?
– Наконец выдавил из себя воин. Подобное заявление Морейн также застало его врасплох.