Далеко Далёкое

– Я смотрел только второе кольцо, – задумчиво проговорил Оганесов, – а стоит, пожалуй, ещё глянуть.

– Если ты не можешь управлять, то кто может? – Спросил я его. – Кто-то из экипажа?

– Да.

– Интересно весь экипаж погиб или кто-то уцелел? Ведь только они смогут восстановить корабль? – Я в своих размышлениях увидел, как мне показалось, свет в конце тоннеля. – Командир, нам надо искать экипаж, а не пытаться попасть на это кольцо, где полная тишина и нет средств наблюдения.

– Учитывая выясненные обстоятельства, согласен, – как-то тихо ответил мне командир, устало сидевший на полу, прислонившись к стене.

Я взглянул на него и понял, что ему стало хуже:

– Это ранение?

– Да, боевой коктейль стимуляторов с регеном стали хуже действовать. А повторно сейчас колоть не желательно. Только если бой.

– Ему надо будет отдохнуть, – повернулся ко мне Оганесов.

– Надо, но пока я в норме, – сказал командир, – небольшая слабость.

Внезапно меня заинтересовал вопрос времени, как его посмотреть я не знал, но не стал усложнять и просто спросил:

– Сколько мы уже тут бродим?

– С момента инцидента шесть часов двадцать минут, – ответил мне командир.

– Незаметно время прошло.

Пока мы разговаривали, пока я рефлексировал о бездне незаметно прошедшего времени и снова вспоминал свою семью, Оганесов продолжал что-то делать на своем компьютере. Я не знал, впрочем, я много чего тут не знаю, что у него за прибор, но решил для себя называть его компьютером, для ясности.

– Есть сигналы! – Внезапно сказал он.

– Что?

– Что? – Наши с командиром возгласы слились в один.

– Кто-то стучит рядом с датчиком аварийным кодом. Хороший уровень сигнала.
– -, пауза… А вот снова --. Тишина… Снова --…

Глава 4. Лавина

Я сначала не понял, о чём это Оганесов говорит, а потом всё стало ясно – это был сигнал СОС, азбука Морзе, прошедшая через века.

– Откуда сигнал? – Спросил командир.

– Пытаюсь разобраться.

Я снова посмотрел на голограмму, заглядывая за плечо Оганесова. Он перебирал линии, открывал их обозначения, сравнивал с каким-то списком в отдельном окне.

– Мне кажется, это в районе мостика, – Оганесов показал в списке строку с длинным буквенно-цифровым обозначением, – нам наверх.

– Мы можем ответить? – Мне по-прежнему не хотелось никуда идти без точной информации.

– Только так же, стуком. Если там смотрят в локаль, то увидят.

– Господин Никитин, Тит, ты молодец, – сказал командир. – Сейчас бы лезли вслепую в осиное гнездо, если бы ты не остановил меня.

Оказывается, я их ошибки реально могу исправить. Несмотря на то, что ничего тут не понимаю:

«Говорили же в школе – вредно на калькуляторе считать!»

Я решил прозондировать про пси:

– Это отсутствие пси командир? Вы же готовились?

– Да, но, как видишь, плохо помогло. Всё-таки мы не спецчасти СФЧ и милесы-коммандерос.

Какие-то новые сущности всплыли, но сейчас не до них: «Выживу – узнаю!»

– Оганесов, где тут датчики? Где стучать? – Командир выглядел собраннее и бодрее, чем пару минут назад.

– У шлюза в кольцо, но можно и тут попробовать. Я посмотрю в локали, как сработает.

Командир взял иглер и начал бить прикладом по металлическому полу – глухие удары распространялись по шахте. Три удара с паузами, три быстрых, три с паузами. Повтор, ещё повтор.

– Видно. Стучи здесь.

Командир бодро застучал.

Длинный-короткий, короткий-длинный, длинный-длинный, короткий-короткий, длинный-длинный-длинный, короткий, длинный-длинный, короткий-короткий, пауза, короткий-короткий-короткий, короткий, длинный-короткий-короткий-короткий, пауза, короткий-длинный-короткий-длинный.

Пауза. Повтор.

Пауза. Повтор.

Ждать пришлось довольно долго. Командир стучал сообщение сериями по несколько раз, а потом делал перерывы по пять, по десять минут. Я сел на пол и, облокотившись на стену, прикрыл глаза.

Думать уже не хотелось, хотелось немного отдохнуть. Задремав, я увидел своих, собравшихся за воскресным завтраком…

– Тит, просыпайся, – раздался голос командира, – нам ответили.

Я открыл глаза, согнал с себя сонную одурь и поднялся.

– Экипаж. Кто-то выжил.

– Известно где?

– Мостик, как я и думал, – ответил Оганесов.

– Идём наверх, – продолжил командир.

Я понятия не имел, где мостик, и почему на космическом корабле далёкого будущего есть место, которое зовётся древним словом. Хотя, в общем-то всё было ясно.

Мы двинулись наверх. Металлическая лестница вилась по стенам бесконечного вертикального туннеля – как будто в башне средневекового замка. Подниматься было легко – мимо проплывали задраенные наглухо шлюзы, а мы всё топали и топали. Я уже примерно прикинул, что подниматься до третьего кольца нам метров тридцать-сорок, а вот потом…

– Высоко мостик? – Спросил я, тяжело дыша.

– Около трёхсот пятидесяти метров, – ответил командир, и, посмотрев на меня, скомандовал привал.

Мы поднялись обратно, на тот уровень, с которого спускались вниз – на третье кольцо. Шли осторожно – первым на определённой дистанции Оганесов, вторым я, замыкал командир. На уровне третьего кольца вновь остановились, прислушиваясь. Вроде тихо. Передохнув, двинулись дальше – ещё около сотни метров вверх, приближаемся к последнему – пятому кольцу.

«Настоящий небоскрёб!»

Находясь где-то между четвёртым и пятым уровнем, услышали удары по металлу, где-то вверху. Сильные удары. Мне реально стало страшно:

– Что это?

– Ломают шлюз, – командир сделал знак остановиться.

– Кстати. Как они это делают? Это же животные? – Я вопросительно посмотрел на охранников.

– Я не видел, – ответил Оганесов.

– Я тоже. Надо постараться успеть подняться. Наверх! – Командир пошёл первым.

Возобновили подъём, пришлось торопиться. Ну как торопиться – силы скоро иссякли, и я, с трудом переставляя ноги, уже еле-еле карабкался по бесконечной лестнице. Шум, тем временем не прекращался, а только нарастал. Ещё метров через тридцать – я пытался считать по количеству секций, но постоянно сбивался, наверху раздался треск, за ним торжествующий вой и топот ног.