Дальний Путь

Девочка отрицательно покачала головой, страшно было на столько, что она дышала и то через раз.

— Всё просто. Не знаю, что главный в тебе рассмотрел, но по всей видимости решил продать в женский дом. Знаешь, что это за место? — хищно улыбаясь, мужчина смотрел на это маленькое дитя, а девочка вновь покачала головой, она ничего не знала.

— В общем они покупают самых лучших и самых перспективных детишек, исключительно женского пола, а потом… — он хохотнул, внимательно смотря как съёживается от ужаса маленький ребёнок, с каждой секундой нахождения рядом с ним, ей было всё страшнее и страшнее. Девочку уже откровенно потряхивало — потом они воспитывают из таких, как ты профессиональных шлюх, хотя я не знаю, что там такого профессионального вам нужно иметь, дабы раздвигать ноги — он вопросительно посмотрел на неё, словно ждал ответа. А потом протянул руку и погладил её по щеке тыльной стороной ладони.

— Эй, ты какого хрена там делаешь — крикнул ему один из братвы, видимо отошедший поссать — слышь братва, хромому никто не даёт, он на детей переключился! — облегчающийся разбойник заржал в голос и этот смех поддержали все остальные.

— Ты бы рот свой попридержал — зло прошипел поднявшийся во весь рост хромой.

— И что ты сделаешь, калека — продолжал смеяться тот — или ты меня с ребёнком перепутал, так я тебе быстро расскажу где ты ошибся — продолжал ржать тот.

В груди хромого уже закипала ярость, усиливаемая смехом толпы. Его никто не уважает. Над ним постоянно смеются!

Хромой выхватил нож и поковылял к обидчику.

— Ну давай, мразота, попробуй! — хищно улыбнулся куш и выхватил свой топорик.

Наконец разбойник добрался, нога слушалась плохо, но злость придавала силы. Зло зашипев, он попытался вонзить нож в печень обидчику, но тот ловко отвёл нож в сторону, нанося прямой удар, тупой стороной топорика, прямо в живот хромого.

Мужчина с болезненным хрипом согнулся пополам, за что мгновенно получил удар по здоровой ноге и вторая, не в силах удерживать вес человека, тут же подогнулась. Хромой шлёпнулся в пожухлые листья.

— Если бы не командир, то ты бы давно сдох, мразь. Так что думай на кого прёшь — куш, под радостное улюлюканье толпы вернулся к костру, но сел так, чтобы хромой всегда был в поле видимости.

За всем этим из тени дерева наблюдала девочка, в первые на её лице появилась лёгкая улыбка. Было приятно смотреть как унижают того, кто казался ей воплощением всемогущего кошмара.

Глава 43

Взглянув в свой счёт, я понял,

что могу больше не работать.

Жить на полную катушку и

ни в чём себе не отказывать.

Да, смогу — если сдохну послезавтра!

Костёр ещё потрескивал, но уже не обладал прежней силой. Скорее это были тлеющие угли с проглядывающим, кое где, открытым пламенем.

Несколько разбойников ходили по кругу лагеря, внимательно следя за окружением.

Рядом с костром сидел хмурый Грог. Хотя это его обычное состояние. Куда страшнее было бы видеть его радостное лицо. Ведь если этот монстр радуется, значит где-то плачут вдовы, сироты, а может и вовсе плакать больше некому, от того что руины не плачут, они молча помнят о былых временах, когда улицы полнились народом, а детишки дёргали родителей за краешек их рукавов, прося купить что то.

Грог и сам не знал, когда стал чудовищем. Возможно, после последней войны, где потерял большую часть отряда. Может когда попал в плен и, дожидаясь собственной участи, видел, как режут друзей и союзников.

Просто в какой-то момент разбойник осознал, что не может жить, не причиняя вред окружающим. Это было не рационально, ведь зачем вырезать деревню если та приносит прибыль из года в год? Куда логичнее было бы её просто грабить, оставляя немногое селянам лишь бы те не сдохли и могли вновь принести прибыль. Но он всё равно вырезал всех. Женщин насиловал и отдавал подчинённым. Бывало, истощённая девушка и сама помирала после третьего круга прохождения по рукам от одного к другому.

Таков уж он был и, что самое страшное, принял себя таким и давно смерился. Всё чего Грог хотел больше всего, так это выжить. Ведь слишком много желающих прикончить его. Начиная от Имперцев и заканчивая членами его собственной банды.

Земля недалеко от него разорвалась клочьями пыли и трухи. Спящие там разбойники разлетелись в разные стороны поломанными куклами.

— Тревога, демоновы отродья! — завопил Грог, выхватывая из ножен короткий меч.

За первым ударом последовал следующий, сметая сразу пятерых часовых, столпившихся в одной точке.

А потом в центре их лагеря, с грохотом, приземлился странный человек в кожаной броне и закрытой, капюшоном, головой.

Приземлился он эффектно. От чего в центре лагеря, вместо костра появилась воронка, Грога и вовсе отбросило в сторону и прокатило по земле на несколько метров в сторону.

— Вот я вас, бесов и нашёл. — послышался из за капюшона спокойный голос.

Сейчас Грог испытывал страх.

Человек достал из-за спины странное копьё и что самое удивительное, висело оно там само по себе без каких-либо креплений.

Потерявшие всякий сон, разбойники бросились вперёд, пытаясь зарубить обидчика кто чем мог.

И события понеслись вскачь.

Вот куш выхватывает свой излюбленный топорик, делает пару шагов и падает двумя половинками на землю, забрызгивая жёлтую листву красной кровью. Затем неизвестный взмахивает рукой, и невидимая волна сносит сразу шесть человек в сторону, ломая им кости об окружающие деревья.

Одно из искорёженных тел упало рядом с девчушкой, уставившись на неё стеклянным взглядом. Изо рта сочилась кровь, но у ребёнка это не вызвало ни чего кроме радости.

«Пусть они все умрут» шептали её губы.

Тем временем бой продолжался.

Странное копьё с наконечником будто игла, выстрелило в сторону улепётывающего, храмного человека, пробивая тому спину и валя на землю.

Грог зарычал в бессилии, видя, как его команду вырезают одного за другим. Нападавший, тем временем, даже не сдвинулся с места, лишь иногда делая пассы руками и, тем самым, сея разруху.

Грог увидел свой единственный шанс. Противник стоял к нему спиной, а значит медлить нельзя.

Чуть пригнувшись и отведя меч в сторону, он стал медленно приближаться к противнику. Конечно, был риск что тот обернётся и Грог не тешил себя иллюзиями, что сумеет победить в прямом столкновении, но вот попытаться срубить голову со спины — на это у него был шанс.

И вот разбойник подходит всё ближе, мягко ступая по сухой листве. Вокруг стоит такой гвалт, что он не сильно боится лёгкого похрустывания листвы под ногами.

" чёртова осень" как-то между делом подумал он, подбираясь всё ближе. От перенапряжения руки подрагивали, а тело покрылось потом. Вот он момент, либо получится, либо нет, жизнь или смерть, всё решится сейчас.