Дальше фронта

Причем, что следует отметить, при первом переходе никто из них подобного не испытывал. Чем-то это было сродни синдрому второго парашютного прыжка, который многим совершить бывает значительно труднее, чем первый. Или в этом виноват был день, серый, пасмурный, моросящий мелким холодным дождиком и знобящий порывистым ветром? Так вроде он и по эту сторону такой же точно.

– Ну, господа, с Богом! – Ляхов пожал руки остающимся, коротко козырнул и скользнул в узкий проем правой нижней дверцы бронетранспортера. Через несколько секунд появился из башенного люка.

– Вперед!

В качестве головной походной заставы Ляхов решил отрядить три легковооруженных колесных БРДМ [54] . Кроме водителя, стрелка и командира машины, в каждой размещалось по пять бойцов батальонного разведвзвода. Возглавить ГПЗ он решил лично. По крайней мере, на первых километрах похода.

За ними на дистанции двести метров двигались основные силы авангарда на девяти БТРах, замыкали колонну пять грузовиков со снаряжением, ремлетучка, санитарная машина и тыловой дозор, которым командовал поручик Щитников.

54

БРДМ – боевая разведывательно-дозорная машина.

В таком построении рота могла бы в случае необходимости вступить во встречный бой с вражеской разведкой, не покидая машин, или, спешившись, занять оборону.

Самое странное, что Ляхов, привыкший доверять своей интуиции, отнюдь не исключал подобной возможности. Хотя на рациональном уровне затруднялся представить, какой регулярный противник может здесь оказаться и дать бой хорошо вооруженной, идущей под броней роте. Причем в глубине своей территории.

Разве что допустить, будто еще кому-нибудь удалось проникнуть за завесу времени, например, из одного из примыкающих миров. А что? Возьмут, да и просочатся сюда такие же, как он сам, разведчики из непонятного коммунистического варианта Тарханова, из континуума израильской заставы, да бог знает, откуда еще, раз пресловутая теория Эверетта допускает неограниченное множество миров.

Вот, правда, откуда во Вселенной набраться материи, достаточной для формирования и физического существования бесконечного количества миров? Этот вопрос интересовал Ляхова с самого начала. Максим ему как-то объяснил, что парадокс этот – мнимый. На то она и бесконечность, чтобы всего в ней хватило на все. Если ты признаешь бесконечность Вселенной во времени и пространстве, то должен признать то же самое, но с добавлением следующего уровня – бесконечность числа бесконечных вселенных. Бесконечность, возведенная в любую степень, ею же и останется.

Далеко же его затянуло, а начал думать просто о предполагаемом противнике.

Вообще Ляхов заметил, что последнее время практически любая мысль и разговор с посвященными людьми, доводимые до какого-то предела, непременно обращаются в абсурд или заходят в логический тупик.

Что может означать только одно – полное несовпадение логик, той, которой привык оперировать Вадим, и подлинной, на которой основан реальный Мир. Мир целиком, а не та его частичка, которую здешние люди привыкли считать «единственным и неповторимым».

Транспортер, поплевывая дымом из выхлопных труб, бодро катился по осевой линии дороги. Обе обочины были плотно заставлены легковыми и грузовыми автомобилями, рейсовыми автобусами пригородного и дальнего сообщения. Ляхову это было не в новинку, а вот бойцов удивляло крайне. Но доходчиво объяснить солдатам, каким же чудесным образом все эти предметы существуют и здесь и там, Вадим не мог. Отсутствовали такие понятия в их лексиконе.

Само собою, больше всего поражал простодушных бойцов факт, что там автомобили в этот самый момент движутся, управляемые людьми, причем с большой скоростью, а здесь безжизненно стоят.

Попытки использовать убедительные для него самого аналогии ни к чему не приводили. Солдаты и унтер-офицер ему попались сообразительные (в пределах собственного круга представлений), но не настолько, чтобы что-то в его объяснениях понять. В чем честно и признались.

– Да, в общем, вам это и не надо, – успокоил их полковник. – Не расстраивайтесь, братцы, мы с вами в совершенно одинаковом положении. Я думаю, в ближайшие сто лет и ученые в этом не разберутся, как, например, никто мне не смог разъяснить, почему два растения на одной грядке растут, но на одном клубника вызревает, а на другом – горький перец. Земля одна и та же, причем ни горечи в ней, ни сладости вы не обнаружите, и красной краски тоже, хотя и клубника, и перец – красные! Едите вы их, и голову себе не забиваете.

Сравнение, по большому счету, весьма натянутое, но солдат оно устроило вполне и даже развеселило. Парни, в основном крестьянского происхождения, в самом деле никогда о подобном не задумывались и тут же начали обсуждать уже не временные парадоксы, а загадки агробиологии.

Связь с Большой землей работала нормально, ничего угрожающего вокруг не замечалось, да и вел Ляхов колонну практически по своим собственным следам. До наступления темноты они проехали до самого Можайска. На ночевку остановились на поляне, в паре километров от дороги, к которой вела слабо наезженная грунтовка.

По опыту странствий по Святой земле Вадим распорядился выстроить из БТРов и прочих машин каре наподобие вагенбурга, растопить полевую кухню, выдать ужин с положенным доппайком, после чего отдыхать, охраняя расположение парными патрулями.

Глава четырнадцатая

Как уже раньше упоминалось, Игорь Викторович Чекменев никогда не складывал все яйца в одну корзину. Не сказать бы, что жизнь научила, лично у него с самого начала все складывалось исключительно благополучно, но вот пристальное изучение чужого опыта, как происходившего у него на глазах, так и прописанного в анналах, обучили генерала этой нехитрой истине.

Сейчас, например, он играл сразу на четырех досках, или, так будет точнее, на четырех столах, ибо его игра была поазартнее шахматной и с более мрачными последствиями, если вдруг не задастся.

Ну, вариант «Скипетр» у него сомнений не вызывал. Здесь все получится, не может не получиться, с Каверзневым все вопросы обговорены и согласованы, новый генеральный прокурор вступил в должность и в требуемый момент признает все принимаемые меры правомочными.

Сам же Великий князь, став сначала военным диктатором, а потом и короновавшись под именем Олега первого (Спасителя? Нет, звучит несколько вторично. Ну, история и народ соответствующий эпитет к новому Помазаннику подберут), безусловно с этой ролью справится. И не такие справлялись, особенно при наличии умных и преданных соратников и помощников.

Покер на втором и третьем столах можно объединить в одну игру, причем противник будет играть одной колодой, а у него в распоряжении будут две, то есть восемь тузов и четыре джокера.

Это касалось проблемы западного пояса нестабильности Империи (Польша, Прибалтика, Финляндия) и шире – изменения всего формата внешней политики Державы в рамках ТАОС. Тут возможны некоторые сложности, но исключительно тактического плана. Всего лишь следует решить, как долго следует блефовать, изображая мучительные раздумья и растерянность, вселяя тем самым в партнеров радостные надежды.