Далт. Книга 3 - Леди Феникс

В последний раз, когда я была у Тэора, он мне показал композицию аромата, что создали эльфы и выбрала для себя Эшли. Розы, солнце, море. Аромат юности и такого достижимого завтра. Мне понравился, для неё. Но своими духами я там не пользовалась. Смесь ароматов была бы убийственной. Здесь же совсем другое дело.

В углах комнаты стали собираться тени. Я шагнула к столу и приняв из рук Сэма бокал тихо сказала:

– Светлых звездных дорог им, и пусть вернуться теми, кем захотят. Без принуждения и долгов!

– Светлых звездных дорог!
– эхом произносит за мной и Лис.

Вино было терпким, темным и густым. Оно сразу ударило мне в голову. Видно сказалось то, что я много работала у Хани и почти ничего не ела, кроме ягод и медовой воды. Не люблю я есть, когда работаю.

– Отпусти себя, Эсси.
– услышала я голос Лиса, - тут только я и те, кто пришел тенями приветствовать тебя за спасение очередного Мира. Хранительница Миров, Видящая, Королева Эстер. Побудь просто Принцессой Эсси, поговори со мной, как с Сэмом, твоим телохранителем, которого ты никогда не полюбишь, потому что он - блондин.

Я рассмеялась. Горечь разочарований, боль невосполнимых утрат. Отчаяние от того, что видишь в зеркале по утрам. Пусть внешность и не подводит, а вот куда деться от выражения так много повидавших глаз? Окна Души лгать не умеют, вот и выдают меня с головой, и да, Принцессой меня помнят уже совсем немногие. И все же, жизнь моя и судьба, ты добра ко мне, уже тем что не отнимаешь всего и сразу, а так, постепенно, давая привыкнуть к неизбежному. Как ты ко мне добра...

Лис прав, уходят старики, пусть и медленно, но всегда неожиданно. Правда. случается это все чаще. Что же уготовлено мне? Неужели последнее, что я увижу в близких мне Мирах, это будет цветение яблонь? И тени тех, кто был близок и дорог? А теперь сам стал такой тенью воспоминаний. А может они потому и пришли, что я совсем скоро окажусь за Гранью. Не ведом человеку его смертный час, единственное, что по-прежнему скрывают от нас великие Боги и, наверное, не просто так.

Мы пили вино с Лисом. То кручинясь по ушедшему, то смеясь воспоминаниям. Пусть то что было, и ушло в безвозвратную даль, вместе с нашей молодостью и надеждами. Вместе с друзьями и врагами, в которых суждено было превратиться и некоторым друзьям. Но оно было! И мы сейчас, в эту самую минуту были теми, а не нынешними. И будем ими, пусть и немного отведено нам времени для воспоминаний. Пока не опустеет кувшин и на горизонте не покажется светлая полоска нового дня. А потом снова в бой за мир и Миры, наверное, уже не для нас, а для тех, кто пришел на смену. Для Эшли. И пусть я все делаю правильно, но почему мысли о ней саднят, как незаживающая рана, не на теле, в душе.

– ... В общем, теперь Эшли с тем мальчиком, Ривом, у Вира. Не знаю, права я или нет, но уже ничего не изменить. Поговорить мне с ней не удастся - с удивлением понимаю, что произношу это вслух и еще более изумляюсь, слыша ответ Сэма:

– Ты не права.

Я вскидываю глаза на Лиса и видно в них что-то такое, что он несмотря на пустеющий кувшин, выпрямляется за столом и совсем другим тоном, но также твердо произносит:

– Прости, госпожа моя, но тут ты не права.

Я, не перебивая жду продолжения. Лис, кивнув скорее себе, чем мне, заговаривает снова:

– Все дело в том, что ты не умеешь быть мамой. Это потому, что у тебя её никогда не было. Читала и рассказывали, это совсем не то, - он говорит с сожалением, ему меня явно жаль.

Я не ожидала такого поворота в беседе и немного растеряно смотрю на него:

– А откуда ты можешь это знать? Ты же мне говорил, что случайно выжил, а мать то ли убили, то ли еще что. Маленький был и не помнишь.

– А я соврал, - неожиданно зло говорит Сэм, - да, отца убили и его Двор вырезали практически подчистую. Когда я очнулся, я ничего не мог вспомнить, все было в тумане. В дымке. Понимаешь? Там в моем мире были морфы! Я потому и допустил их потом сюда. Я понять хотел, как отомстить, как их можно уничтожить. Потому что о моем прошлом можно сказать и иначе. Все так остро вспоминалось, что больше всего хотелось забыть! Но я же рожден воином, и воспитывался, как воин. Как я мог забыть?! Я не старший сын в семье, потому с меня спрос был разумный, зато я был любимцем матери. Может я потому и выжил потом, что считал, раз она меня так любила. Не смею я помирать, не отомстив за неё. Понимаешь, она меня любила безусловно. Я знал, что что бы не сотворю, она на моей стороне. Но дальше шло понимание того, что если все делаю правильно, могу приходить к ней. Видеть её, когда хочу, говорить. А если нет, возможно все, вплоть до изгнания, моего. И, да. Я буду знать о её любви, но никогда не увижу мать. Не узнаю, вдруг я был нужен, а меня не было рядом. Зачем мне такие муки и бесконечные угрызения совести? Так что я был практически идеален, это совсем просто, поверь. Про то, что я балбес, каких поискать, знала только мама. Как и о моих отлучках из Дворца. В одну, такую мою отлучку все и произошло. Я вернулся, а у мамы чужие глаза. По иронии судьбы в ту же ночь на нас напал младший брат моего отца. Я не стал вмешиваться, просто сбежал. Нашел нужную школу, поступил. Дальше ты все знаешь. Не знаешь только одного. Не люби меня мама, не быть мне таким, какой я есть. А может быть меня и никакого уже бы не было.

Лис замолчал и подняв бокал, чуть сплеснул из него, в память мертвых, в память своей мамы. А потом выпил почти в два глотка. и хрипловато закончил:

– Эшли всю жизнь идеализировала тебя. Её так учили. Да я сам убил бы любого, кто сказал бы, что ты была не идеальна. Но ты появилась вновь. Уберем хвалы Богам и Всевышнему. Как ей жить? Она видит только свои ошибки. В этом она в тебя. Если ты погибнешь в ближайшее время, девочка может просто сломаться, она себя не простит, и мы все будем вокруг сломленной Хранительницы Миров и Переходов. Эстер! Ты же не за этим пришла? Уничтожить нас всех?

– Нет, не за этим, - я подвинула к Сэму блюдо с мясом, - поешь, и скажи мне. Как все успеть? Мир, где Вир обосновался со своей Школой Стражей от тебя далеко, а Рив собирался отвести мою девочку именно туда.

– Эстер, они не у Вира, а у меня. Оба. Завтра поговорите, а потом ты пойдешь к морфам. Еще немного Мир морфов подождет. Ты и она заслужили эту встречу.

Я пристально смотрю на своего бывшего телохранителя, а потом допиваю свой бокал, почти одним глотком. Между нами повисает молчание. Немного удивленное с его стороны и мрачное, с моей. Наконец я разжимаю зубы и нехотя признаюсь Сэму в том, в чем никогда и никому не признавалась.

– Я не знаю, что должна сказать Эшли. Я не умею воспитывать девочек.

Лис смотрит на меня так, словно не понимая, кто перед ним.

– Ваше величество, это просто невозможно. Ваше нынешнее окружение, практически все это так или иначе мальчишки, которые стали тем, кем стали, только благодаря вам.

Я только качаю головой, стараюсь не обращать внимания на изменившееся обращение:

– Вот именно, Лис, - удрученно отзываюсь, - я знаю, как надо с мальчиками, что бы они открылись и поверили в себя, и вообще мне с ними интересно. Они разные, как шкатулки с сюрпризами, вроде бы и знаешь все. А потом еще что-то открывается. Вот как с тобой. А девочки. Дочь - это или твоя копия, или полная противоположность. Может быть что-то среднее, и всё.

– Почему?
– Лис явно в шоке от моих откровений.

– Какой необычный вопрос, - язвлю я, - потому что в нашем Мире, где практически все мужчины - воины так или иначе, женская слабость и уязвимость принимается как нечто естественное. Равенства нет. А женщины не так просты, моя сестра, Гледис, или дочь Юля, Лаура, ведь я её пыталась воспитывать. Или та же Габриэла. Им надо было что-то совсем другое. Власть, деньги. Я просто боюсь ближе узнать Эшли. Боюсь, понимаешь?

– Чего?!
– Лис даже головой потрусил, - какое равенство? Зачем? Посмотри, - он берет мою руку и кладет поверх своей ладони. Моя естественно утопает в его крепкой и надежной руке.
– Госпожа, а ты не путаешь равенство и недосягаемость? Мои руки привыкли к мечу и естественно я буду драться за нас обоих, если что. Но завтра ты уйдешь к морфам, и никто не знает, что будет и чем кончится этот поход. А я, сильный, умелый и с мечом, буду ждать тебя. Потому что я не умею того, что умеешь ты, без подготовки воина и без оружия, - Вообще, о каком равенстве может идти речь?
– продолжал он возмущенно - То, что может женщина, недосягаемо для мужчины. Если жизнь вынуждает женщину вести себя как мужчина, это или её выбор, как у Леди Гледис, или беспросветная дурь, как у Лауры, которая хотела всего и сразу, но исключительно за счет других. И получила. Вот только Тэор делает вид, что вообще не в курсе, кто это. А Себу просто стыдно. По мне - если женщина бьется с мужчиной на его поле, да еще и его оружием, это не имеет ничего общего с этим, как ты говоришь, равноправием. Это ошибка природы, сбойнуло что-то на небесах, там просто перепутали тела. Или еще проще, со спутником ошиблась, вот и получила "подружку- болтушку", а не мужчину. Эшли очень на тебя похожа, но темперамент у неё бешеный, в папеньку. Его в Школе только Крисп и мог под уздцы держать, и то недолгое время.

– Эшли?
– я удивленно смотрю на Сэма - темперамент?

– И еще какой! Она Рива построила. А об этого паренька даже Вир зубы обломал. Я повторяюсь, но ты просто видела её такой, какой она тебе хотела показать себя. Какой дочерью, по её мнению, ты могла быть довольна. Но ты ведь, госпожа моя, жила в том мире, не помня себя. А теперь представь, каково это оказаться в нем Принцессе, да еще одной. И искать тебя только уповая на свою кровь. По-моему, ты девочку просто не оценила. И не смогла понять, что она сделала ради тебя, своей матери.