Дань. Без права на любовь

Закия фыркнула, а когда мать отвернулась, чтобы пригубить жасминового чаю, показала мне язык.

– Ты совсем его не боишься? – Мадина ковырнула золотой ложкой рыбу.

– Его? – я покачала головой. – Мне нельзя бояться, – ответила, надеясь, что сестры поймут. – Он похож на своих пантер. Посмотрите, – добавила и перевела взгляд на мужскую половину зала. Несмотря на то, что между нами была тонкая стена из нитей с бусинами, висевших до самого пола, в пространство между ними я видела все, что хотела. И что не хотела. По приказу Виджан, слуги постарались, чтобы нити висели не плотно, оставив между ними зазоры.

Медина и Закия перевели взгляды на Великого.

– Что вы видите? – спросила я у сестер.

– Жуткого варвара, – прошептала Закия, опасаясь быть услышанной магом пустыни.

– Сильного воина с каменным сердцем? – предположила Мадина.

Я только улыбнулась.

– Нет. Он хищник. А я для него не стану добычей. Я стану для него равной. Что делают с добычей пантеры? – спросила и сама ответила на вопрос: – Прежде, чем разорвать, с ней играют. Возможно, даже подарят ложное ощущение свободы. А затем порвут на части и полакомятся свежим мясом. Так вот, я не собираюсь становиться добычей для Джада. И не хочу быть одной из его наложниц.

Мадина и Закия переглянулись, а мать опустила взгляд, даже не пытаясь скрыть улыбку.

– Я стану равной ему, – закончила я решительно. – Его королевой.

На миг за столом повисла тягучая тишина. А затем Закия рассмеялась:

– С таким-то шрамом! – сказала она сквозь смех.

Мадина шлепнула сестру по плечу, но это не остановило Закию.

– Так или иначе, несмотря на шрам, он выбрал меня, – спокойно возразила я.

Виджан-малек подняла взгляд, посмотрела на меня и произнесла:

– Ты приняла мудрое решение, Насира. Подчиниться – удел женщины.

Я покачала головой.

– Подчиниться? Не помню, чтобы я говорила о подчинении, – произнесла, а сама повернула голову и посмотрела на варвара, сидевшего за столом на месте отца. Отчего-то это показалось мне знаком свыше.

Я распрямила плечи.

Пусть они все думают, что я смирилась. Не стану переубеждать. Да и в этом нет смысла. Ни мать, ни сестры меня не понимают. И уж если мне суждено стать женой лейса Джада, то я стану сильной и приручу его сердце так, как он приручил своих пантер.

Глава 3

О том, что свадьба состоится уже завтра, мне рассказали вечером. Я выдержала эту новость с достоинством, а когда ушли слуги, присела на кровать и дала свободу чувствам.

Вот и все. Как бы я ни храбрилась, что бы ни говорила сестрам и матери, я боялась. И сейчас, наедине с собой, могла признать это.

Да, я собиралась выполнить все, что задумала, но видят боги, как непросто взять себя в руки и сделать вид будто смирилась.

Этот Великий меня пугал. Если уж отец боялся его, то чего ждать мне, слабой женщине? Не будь у меня шрама на лице, возможно, все вышло бы иначе.

«Почему он выбрал меня? – подумала я, повернув голову и выглянув в окно. – Чем он руководствовался, ведь мои сестры без изъяна?»

Когда узорчатые двери распахнулись, я вздрогнула и поспешила подняться, увидев эйята. Отец стремительно вошел. Полы его дорогого халата распахнулись, но я видела лишь глаза Бахтияра, горевшие подобно углям в жаровне.

– Насира, – позвал эйят.

Я преклонила голову, при этом со стыдом осознавая, что не испытываю должного уважения к тому, кто подарил мне жизнь.

– Ты, верно, уже знаешь, что завтра станешь женой Джада Великого, – отец не спрашивал. Он утверждал.

– Да, отец, – я кивнула и распрямила плечи.

Он подошел, пристально посмотрел на меня, затем протянул руку и коснулся моей щеки. Той, что была изуродована шрамом.

– Ума не приложу, почему он выбрал тебя? – пробормотал отец, но тут же улыбнулся. – Все к лучшему. Ты принесла в мой дом счастье, Насира. И станешь женой одного из величайших воинов нашей страны.

Я промолчала, понимая, что говорить то, что думаю, не имеет смысла. Отец просто не поймет.

Бахтияр обошел вокруг, рассматривая меня так, будто увидел впервые.

– Ты хорошо сложена, но не более. Мадина и Закия красивее. Они идеальные.

– Спасибо, отец, за похвалу, – сорвалось, прежде чем успела прикусить язык, но хвала богам, эйят не уловил в моем голосе сарказма.

– Раз уж ты помогла мне, пусть и сама того не желая, говори, что хочешь получить в качестве свадебного подарка, – предложил Бахтияр, встав напротив меня. – Проси, что только пожелаешь. Сокровищница в твоем распоряжении. Любое украшение, любой наряд, или дорогого скакуна. Ну же, Насира, не смущайся.

– Ты очень щедр, отец, – я поклонилась, пряча усмешку от взора эйята.

– Это будет удачный союз, – кивнул Бахтияр. – Итак…

– Я бы хотела подумать до завтра, – попросила тихо.

Он кивнул.

– Хорошо, – затем еще раз внимательно посмотрел на меня, явно пытаясь понять, что такого во мне увидел варвар, затем, смирившись с собственным непониманием, пожелал мне доброй ночи и ушел. Слуги закрыли за эйятом дверь, а я осела, понимая, что не могу позволить себе быть слабой завтра. А эта ночь, остаток уходящего дня, все еще принадлежит той Насире, которой завтра не будет.

***

Джад наклонился, погладив голову большой черной пантеры. Затем распрямил спину и оглянулся на стены дворца. Сегодня за трапезой он понял, насколько лживыми бывают трусы. А повелитель Бахтияр, эйят этого города, был именно таким.

Когда Джад получил город, первой его мыслью было разделаться с предателем. Великий знал: предавший однажды, предаст снова. Да, какое-то время он будет бояться, но страх имеет свойство уходить. Время лечит не только раны. Правильно было бы избавиться от Бахтияра, но Джад решил проявить милосердие. Первый и последний раз. Всегда проще покарать мечом, но что, если союз с таким, как эйят Майсара принесет пользу? Ведь он до сих пор не знает имена заговорщиков. Тех, кто подбил глупца Бахтияра на предательство.

Джад направился к палаткам. Его воины разбили лагерь прямо перед дворцом и теперь походные шатры поднимались серыми треугольниками, выделявшимися на фоне белоснежных стен, окружавших дворец. А огромные костры дышали дымом в небо, уже покрывшееся бисером пробудившихся звезд.

Выставленные перед лагерем стражники увидели своего предводителя и поспешно склонили головы, прижав к груди ладони. Одна из пантер Джада вырвалась вперед, пробежала мимо костра и исчезла в самом большом и красивом шатре, что в отличие от остальных был расшит простыми узорами.