Данэя

Результаты исследования потомства со “случайным подбором” оказались поразительными. Да, среди них была больше доля отбракованных, ставших “неполноценными”, чем среди остальных: порой значительно, иногда не очень, так как их количество колебалось по годам – но больше всегда. Этого следовало ожидать: такой результат не обескураживал ни Дана, ни Дзина.

Но одновременно выяснилось и то, чего не ждали: среди появившихся на свет от “случайного подбора” было много больше наиболее одаренных людей. Дан с удивление обнаружил в этом списке имя Лала и свое.

И Йорга!

То, что Дзин не публиковал промежуточные результаты работы комиссии, в тактическом плане оказалось весьма ценным: доклад его прозвучал как взрыв и смел впечатление от множества выступлений – в чем-то сочувствующих, в чем-то сомневающихся, без конца уточняющих, – люди снова вернулись к самому главному.

Три кривые на одном графике, который демонстрировал Дзин. Кривые распределения индекса способностей потомства, полученного путем трех методов подбора: основного – применяемого генетиками, оптимального и “случайного”.

Первая кривая – почти симметричная. Вторая в правой части, со стороны высоких показателей способностей, полностью вначале совпадала с первой, но пик её поднимался выше, и левая часть более круто уходила вниз – точка перегиба с этой стороны находилась гораздо ниже, чем на первой кривой. Площадь участка, характеризующая вероятность появления тех, кто в прежние времена подлежал обязательной отбраковке, была в несколько раз меньше.

Третья, сильно асимметричная, с более низким пиком, сдвинутым вправо, к высоким показателям, и наиболее высоко лежащей пологой левой частью кривой. Но и правая, довольно пологая, часть лежала выше слившихся участков двух первых кривых.

Всё перед глазами – вот! Смотрите! Думайте! Делайте выводы! А чтобы ещё понятней было – на кривых точки с выносками; на них – имена тем же цветом, что и кривая. Конечно, только с правой стороны, где абсциссы[5] соответствуют высочайшим интеллектуальным индексам.

Доклад Дзина проходил в присутствии почти полного состава Академии Земли и Высшего совета координации. Дзин обстоятельно излагал результаты – ничего не комментируя, спокойно, даже несколько сухо. Всё и так было ясно из сказанного им. С выводами он и Дан выступят позже, после представителя Совета воспроизводства: им скорей всего будет Йорг.

После того, как Дзин кончил, наступило молчание – люди не могли сразу придти в себя: настолько невероятным казалось многое из сказанного Дзином.

– Кто выступит оппонентом от лица Совета воспроизводства? – наконец спросил председатель дня дискуссии.

– Я! – Йорг поднялся с места. Белый как мел, он шел твердо: глаза его мрачно сверкали.

– Я предвижу обвинения, которые нам – мне и моим коллегам – хотят предъявить академик Дан и его сторонники. Часть их уже высказал Дзин во время проведения расследования.

На первое, в чем нас хотят обвинить, я уже тогда отвечал – в том, что нами искусственно поддерживалась доля потомства, не способного к интеллектуальному труду. Так ли это?

Боюсь, что кривые, выставленные Дзином, лишний раз подтверждают нашу, а не его правоту. О чем говорят слившиеся правые части кривых, соответствующих применяемому и оптимизированному отбору? О том, что оптимизацией нельзя увеличить количество самых способных – гениев, главных двигателей научного прогресса. Можно добиться снижения численности не способной к труду части потомства, которая после неоправданного ограничения отбраковки путем неимоверных усилий дотягивается педагогами до минимально необходимого уровня развития.

Так почему же мы не снижаем их долю, если имеется средство? Да потому же, из-за чего не считаем необходимым иметь в ежедневном меню деликатесы. Мы можем их иметь – если захотим: но мы не хотим, так как понимаем неоправданность, нерациональность подобного расхода труда и энергии. Расход энергии и времени работы суперкомпьютера при существующем подборе весьма и весьма велик: производится переработка огромного массива генетических данных. Оптимизированный подбор увеличивает этот расход многократно: в несколько раз более того, насколько сокращается появление малоспособных.

Когда человечество переживало тяжелейшие времена кризиса, могло ли даже придти в голову – потребовать резкого увеличения расходов на воспроизводство? Нет, конечно: никто не поддержал бы нас. Потом было строительство гиперэкспресса, потребившее мобилизации абсолютно всех ресурсов: создание его знаменовало начало постановки всё более грандиозных задач – все знают, каких. Поэтому и тогда мы не требовали дорогостоящих изменений, необходимых для оптимизации отбора: их, безусловно, не утвердили бы.

Но мы воспользовались тем кратковременным периодом между отлетом и возвращением Тупака, когда условия позволили нам получить относительно большой ресурс энергии: на это время падает максимум потомства от оптимизированного подбора.

Напрасно некоторые думают, что – для нас – кривые, представленные Дзином явились откровением. Нет! Это хорошо известные нам факты, на которых мы и базируемся, применяя именно существующий метод подбора: оптимизированный подбор был тогда широко применен и изучен нами.

Не давая увеличения наиболее талантливых, он обеспечивал снижение числа неспособных за счет недопустимо большого увеличения затрат, – Йорг не уставал повторять этот аргумент – всё ещё, как он убедился по выступлениям на дискуссии, существенный для большинства: первоначальный страх его на этот счет уже прошел. – В целом, он был очень невыгоден, а потому – неэффективен.

Второе: знали ли мы, что отсутствие подбора, или как его чаще называют – “случайный подбор”, дает большее количество талантливых? Безусловно! В какой-то степени “случайный подбор” применялся и из-за этого, хотя главной цель было, как все знают, сохранение качеств, потенциально полезных в будущем, которые могут быть полностью отсечены при направленном отборе.

Да, знали! Знали все: не только об увеличении вероятности появления талантливых, но и резком росте рождения тех, кто по уровню своих способностей подпадал под отбраковку. – Йорг старался выражаться осторожно: необходимо было считаться с тем, что идеи Лала проникли в сознание всё же очень многих. – Это поистине страшный фактор, имевший решающее значение: возврат к нему создал бы появление недопустимо большого количества неполноценных... людей, – выдавил Йорг из себя.

– Когда-то человечество нашло разумным пойти на существующее разделение функций в зависимости от уровня способностей, дающих возможность и малоспособным приносить пользу человечеству. Но порядок, базирующийся на этом положении, имеет свои пределы: он может обеспечить полезное применение отнюдь не бесконечному количеству этих людей. Существующий сейчас метод подбора является наиболее соответствующим тому потребному количеству их, которое может быть использовано человечеством. Остальные – что делать с ними? Они превратятся в паразитический придаток общества, чье бесполезное существование будет недешево стоить ему: то есть снова возникнет проблема, от которой когда-то удалось уйти. Это с одной стороны.