Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Понадобилось какое-то время, прежде чем мы сумели доказать это, прежде чем у нас, как говорится, тоже завелись деньжата. Гордые сознанием своей власти, мы разместили контору кооператива в Хорбекском замке. Но нашей основной материальной базой была заброшенная усадьба одного зажиточного крестьянина: бывшие владельцы буквально опустошили ее, они обратили все в деньги, даже государственное зерно, и в одну прекрасную ночь со всеми пожитками удрали на Запад. К нам перешли жалкие остатки их имущества, запущенные поля, голые стены усадьбы да целый груз забот.

В ночь свадьбы Штефана, когда

мы вступили во двор кооперативной усадьбы, над остроконечной крышей сарая стояла луна и бледные звезды. В их свете каждый предмет резко выделялся на фоне другого, даже чересчур резко. Только теперь мы оценили истинные размеры разрушения: сползшие соломенные крыши, повалившиеся заборы, разбитые стекла окон, покосившиеся двери. У нас было такое чувство, будто мы попали посреди ночи на какой-то населенный призраками двор и табличка с надписью «Светлое будущее» была прибита над входом специально, чтобы посмеяться над нами.

«Вот и пришли».

Я повернул ключ в замке, толкнул дверь, и на нас глянула зияющая тьма коридора.

«Последняя дверь налево, Ида».

Она не решалась войти в дом первая: ей, мол, очень страшно. Тогда вперед пошел я, волоча свой сундучок по темному коридору. Дверь в свою комнату я открыл ногой, замок давным-давно кто-то украл. Я поднял руку к выключателю, и в комнате вспыхнул яркий свет.

«Прошу!

Женщины робко, как бы с благоговением, вошли в комнату. Она была довольно внушительных размеров, но скудно обставлена, и из-за этого казалась, пожалуй, еще более неуютной и холодной, чем на самом деле. С потолка свисала электрическая лампочка, освещавшая мою нехитрую обстановку: кровать с причудливо выточенными ножками и набалдашниками, стол, стул и шкаф, который с одной стороны стоял на кирпичах. Все это имущество мне удалось добыть за смехотворную цену. Ирена с удивлением осматривала жилье и все глубже куталась в свою шаль, словно ей было холодно. Фройляйн Ида, любившая патетические жесты, разглядывала комнату с полувоздетой рукой, будто она находилась в роскошном зале дворца. Онемев от восторга, она наконец растерянно опустилась на стул. Ирена с улыбкой сбросила шерстяной платок и принялась убирать в шкаф мои вещи.

«Ах, господи! — озабоченно воскликнула Ида, — уж лучше бы ты остался у Анны, Даниэль».

«Здесь теперь моя работа и мой дом, — сказал я. — Постойте, сейчас будет уютнее».

Я притащил два сломанных стула и ногами растоптал их у печки на мелкие деревяшки.

Ирена оттеснила меня в сторону, присела на корточки и ловко развела огонь. Вот уже запрыгали потрескивая языки пламени, сейчас мы согреемся.

«Вы написали над входом «Светлое будущее», — грустно произнесла Ида, — а не лучше ли написать что-нибудь другое?»

«Что?»

«Например: вера, надежда, любовь».

Я презрительно рассмеялся, однако Ида упрямо возразила:

«Человек должен верить в бога, иначе он здесь может пасть духом».

Ирена не сказала ни слова, она все еще сидела у печки. Я присел рядом с ней, и мы стали отогревать окоченевшие пальцы. Немного погодя я сказал:

«Помнишь, ты говорила, что все бросишь и пойдешь за мной?»

Она молча кивнула.

«Видишь, как я живу?»

«Я останусь с тобой», — сказала она.

Мы хотели поцеловаться, но на корточках это было неудобно, тогда мы крепко взялись за руки и помогли друг другу встать.

Мне

так хотелось побыть наедине с любимой, мое лицо уже тонуло в ее волосах.

«Ида, — с намеком в голосе сказал я, — сегодня ночью Друскат с Иреной играют свадьбу».

«Как хорошо, что я стащила вино!» — радостно воскликнула старушка.

Она не поняла, что ей тонко намекнули: спокойной, мол, ночи, напротив, она почувствовала себя приглашенной, проворно сбросила шубу и начала приготовления к празднеству. Расщипав курицу на подходящие кусочки и изящно разложив их на салфетке, она до тех пор металась по комнате в непонятных поисках, пока не обнаружила пустые баночки из-под горчицы.

«Вот бокалы».

Потом она откупорила бутылку и позвала нас. Я прилепил к столу два свечных огарка, выключил беспощадно яркую лампочку, и комната сразу стала уютнее. Мы с Иреной сели рядышком на свое брачное ложе и чокнулись с фройляйн Идой.

За мерцающими свечами мы видели, как по ее старческому лицу текут слезы. Быть может, ее тронуло зрелище нашей бедности, а может быть, она завидовала нашему счастью. Она залпом осушила свой стакан и подала мне, чтобы я снова его наполнил.

«Я всегда находилась в тени из-за Анны, — сказала она, — всю жизнь. И мужчин она у меня всегда отбивала, а ведь я намного приятнее ее, сами видите. Если бы ко мне пришел красивый мужчина, я пошла бы за ним на край света, по крайней мере до Нойштрелица. Но он так и не пришел».

Она вздохнула и проникновенно заглянула мне в глаза, не слишком по-матерински, как мне показалось.

«Но этот принадлежит мне». — Ирена встала и, смеясь, потянула меня с кровати.

«Да, — серьезно сказала Ида, — я ведь тоже рада, что ты решила остаться с Даниэлем, так Анне и надо, пусть наконец поймет, что я для нее значу».

Ирена подвела меня к окну. Там в саду стояла яблоня, большая и старая, ее голые черные ветви, словно скрюченные руки, вытянулись на фоне светлой стены сарая. Вид был мрачный. Я испугался, что эта зловещая картина расстроит Ирену, и обнял ее. Она слегка улыбнулась.

«Дома у нас тоже был садик и такая же яблоня».

«Дарю тебе эту яблоню на свадьбу».

Она не восприняла это как шутку и сказала:

«Скоро она зацветет перед нашим окном, летом мы сможем сидеть в тени».

«Иногда, после обеда по воскресеньям», — заметил я.

«Интересно, будут на ней осенью яблоки?»

Я пожал плечами.

«Послушай, — сказал я, — не знаю, сколько времени понадобится, чтобы привести в порядок наш дом, привести в порядок кооператив, поля, но твой маленький сад, я тебе это обещаю, я приведу в порядок к весне».

Мы оглянулись на Иду, нам хотелось остаться одним — фройляйн сидела, подперев щеки руками, и смотрела на нас.

«У нас в бутылке наберется еще стаканчик», — лукаво заметила она.

«Ида, — сказал я, — хорошая ты моя, как бы тебе это объяснить...»

«Да ухожу я уже, ухожу», — воскликнула она.

Я помог ей надеть облезлую шубу и предложил взять меня под руку, чтобы она могла увереннее ступать по мрачному коридору. Перед выходом из дома — не знаю, что на меня нашло, — я наклонился к Иде и поцеловал ее в щеку. На какое-то мгновение она растерянно уставилась на меня и, задыхаясь, проговорила:

«Боже мой, если бы кто-нибудь это увидел».

Я поцеловал ее в другую щеку.

Поделиться с друзьями: