Даниил Галицкий. Первый русский король

– Да почему же не жениться-то? Даниил Романович тоже у хана был, встречен хорошо, не от половцев же невеста!

– А Галицкий коназ знаешь, на ком женился? На племяннице Миндовга.

Александр мысленно ахнул от такой осведомленности.

– Не знал? Не верю!

– Знал, ну и что? – Лгать нельзя, они нутром ложь чувствуют, именно потому Александр раз и навсегда для себя определил линию поведения: не врать, не юлить и терпеливо сносить все. – Сартак, с кем тогда родниться? Хан Андрею свою внучку предлагал, а о том не подумал, каково ей будет в русском дому жить да к чужим обычаям привыкать!

– Зато породнились бы… – проворчал Сартак.

– Мы с тобой и так породнились, наше родство куда крепче, чем кровное. Мало?

– Ладно, – чуть смутился царевич, – езжай к отцу. За брата не проси, не время. А про ярлык скажи, он будет доволен.

– Бату-хан меня подождать не мог, я бы все объяснил, к чему было рать-то посылать?

Сартак вскинул на князя изумленные глаза:

– Ты только хану этого не скажи.

– Что я, дурак?

Неврюева рать разорила русские земли хуже Батыевой. Сказано было наказать, наказали. По монгольским законам, за одного отвечали все: за воина десяток, за десяток сотня, за сотню тысяча, за князя весь народ. Именно потому погиб в Сарае Михаил Всеволодович, ведь киевляне убили татарских послов.

Было за полночь, когда вдруг по всему городу забрехали собаки, словно передавая одна другой дурную весть. Гонец разбудил весь Ветчаный посад, пролетел через Серебряные ворота, спеша к княжьему дворцу. Было понятно, что случилось что-то страшное.

Князь вскинулся, пытаясь прийти в себя со сна. Устинья с мальцом уехала к Марии в Ростов, потому он был один. По ступеням крыльца и дальше к ложнице загромыхали сапоги, в дверь, едва стукнув для предупреждения, влетел ближний холоп Ступка, крикнул одно:

– Татары!

– Кто?!

– Там… гонец… от Мурома…

Андрей выскочил из ложницы в чем был, едва успев натянуть штаны, на ходу пытаясь завязать тесемки:

– Что?!

К нему бросился гонец:

– От Мурома я, князь, татары идут на Владимир.

– Какие татары?! Откуда?!

– К Мурому подошли, говорят, на Владимир идут! Рать большущая, Неврюй ведет.

Уже через несколько минут колокол поднимал людей. На княжий двор сбегались дружинники, к утру было понятно, что больше двух тысяч не собрать, да тысячу еще окрестные добавят. У Неврюя небось в несколько раз больше.

Андрей успел отправить гонца к Устинье, чтоб вместе с Марией Михайловной уходили в Новгород к Александру, и теперь ломал голову, где встречать врага. Сесть за стенами Владимира или выйти навстречу? Он еще не до конца поверил, что Батый наслал на него рать.

Рано поутру князь собрал бояр на совет. Бояре собирались медленно, проходили важно, рассаживались широкими задами на отполированные ими же лавки по давным-давно определенным местам чинно. Несмотря на летний день, большинство одеты добротно, тепло, даже в меховых шапках. Главное – важность и родовитость свою показать…

Андрея так и подмывало заорать, чтоб поторопились. Татары почти у ворот, а они друг перед дружкой красуются! Он сдерживался изо всех сил, понимая, что сейчас просить станет. Почему он, князь, должен просить?! Себе, что ли? Его ли беда?

Говорил коротко и резко, что татары близко, что нужно спешно рать собирать, дружины для защиты не хватит, что вооружение спешно нужно… А они смотрели строго и недовольно. Не выдержал, гаркнул-таки:

– Что глядите? Моя ли вина, что защита от поганых нужна?!

И услышал то, чего никак не ждал:

– Твоя, князь.

– Как… моя? Я ли их позвал?!

– Ты не звал, но накликал. К чему было перед Батыгой хорохориться? Отправили бы дань, не переломились, и сам бы съездил, перетерпел.

– Александр Ярославич пока был, ездил и подарки из своих запасов немалые возил, вот и не было никакой рати…

У Андрея даже дыхание перехватило:

– Вы что же, вечно пред погаными выи гнуть собираетесь?! Их бить надо, а не подарки возить!

– Бей, князь…

Тут встал высокий, чуть согбенный от годов Тимофей Давыдович, даже посохом чуть пристукнул:

– Не время укоры говорить, ныне надо думать, как отбиваться будем. После, если живы останемся, считаться обидами станем. Говори, князь, что нужно, пока не поздно, всем миром навалимся, хотя, слышно, больно большая рать идет.

Стали обсуждать, что и как поскорее можно сделать. Андрею советовали послать за помощью к Александру в Новгород, но он мотал головой:

– Послано уж, да не успеют…

Когда дружина выходила за ворота (поневоле пришлось отправляться через Золотые), вслед неслись подбадривающие крики, правда, не слишком уверенные. Помнили владимирцы, как уже однажды уходила рать и как потом горел город. Он и отстроиться не успел полностью. В Золотые ворота уходили дружина и ополчение, а через все остальные – Волжские, Иринины, Ивановскую проездную башню и особенно Медные, ведущие на север к Лыбеди – уходили жители, таща на веревках коров, ведя в поводу лошадей, запряженных в возы, битком набитые всем, что только можно увезти, матери тащили самых маленьких на руках, а дети постарше брели, вцепившись в их подолы… Ветчаный город покидал едва отстроенные дома, прекрасно понимая, что если и вернется, то к головешкам.

Хозяева спешно, но заботливо выпускали из дворов скотину, которую нельзя было увезти или утащить, чтобы не сгорела, не задохнулась, пусть уж лучше одичает… отвязывали собак. Никто не плакал, не жаловался, брели молча и обреченно. И от этой обреченности было особенно страшно. Немногие вернутся к своим прежним местам, даже если останутся живы, люди потеряли веру в то, что князь может защитить, что снова не пожгут поганые, не сгонят.

Князь Андрей смог собрать под свое знамя три тысячи человек, у Неврюя было много больше. Татары наголову разбили русское войско, правда, самому Андрею удалось бежать. Князь отправился прямиком в Новгород, потому что ему уже принесли известие, что Устинья с сынишкой уже уехали из Ростова туда. А Неврюй подошел к Владимиру.

Татары второй раз стояли перед красавцем городом, многие уже видели эти купола церквей, Золотые ворота, даже помнили, как проломили стену рядом с ними, и теперь дивились тому, как быстро вырос заново посад, хотя, конечно, не так, как было в прошлый раз, но все равно красиво. Сам полководец тоже остановился, разглядывая раскинувшийся на берегах Клязьмы и Лыбеди город. Но времени на любование не было, Неврюй пришел карать и торопился сделать это. Его задачей было нанести как можно больший урон Владимиро-Суздальскому княжеству, чтобы его князь понял, что с Батыем шутки плохи. И не только он сам понял, но и все остальные. Хотя полководец сомневался, что князю Андрею позволят вернуться в свой город, не для того гнали. И так странно, что нет приказа найти любой ценой и убить, наоборот, хан распорядился позволить уйти, если сможет, а царевич Сартак этот приказ подтвердил. Видно, действительно решили только поучить.