Данте

Мефистон отвернулся от зрелища горящего мира.

— Психические средства, лорд командор, можно использовать для предугадывания, на каком из кораблей находятся главные узлы. Конечно, если мы действительно имеем дело с простой маскировкой. Однако все это потребует времени и отвлечет моих библиариев от боевых обязанностей. Наши астропаты и другие мистики не выдерживают ментального крика Великого Пожирателя. Уверен, вы сообщите нам, время — это то единственное, чего у нас почти что нет.

— Не единственное, — не согласился Данте. — У нас не хватает крови и металла — всех средств войны, братья мои. — Он уронил в чашу последний рубин. — Я изучал отчеты других орденов и боевых соединений, сражающихся с Левиафаном. Прочие его осколки не демонстрируют такого ускоренного развития. Они продолжают углубляться в Империум. Ваал всего лишь одна система на их пути, но мне теперь понятно: разум улья активно стремится нас уничтожить.

— Возможно ли такое? — спросил Афаил.

— Данные имеются, — продолжал Данте. — Мы — основная военная сила Империума в этой части сегментума. Мы обязаны пресечь нападение на Ваал ради спокойствия всего Империума. Одержав победу, мы сумеем помочь другим силам в иных областях. Мы перегруппированы и готовы покинуть это обреченное место.

Беллерофонт кивнул:

— Это так. Флот ждет вашего приказа, милорд.

— Возвращаемся в родной мир. Сегодня же. — Данте поднял лицо в золотой маске и оглядел своих командиров. — Не сомневайтесь, грядет тяжелая война. Наш орден укомплектован чуть более чем на три четверти из-за наших недавних потерь здесь и на Армагеддоне. Мы пополним численность, введя в строй подготовленных новичков. Если имплантация черных панцирей произойдет быстро, мы сможем за месяц увеличить наши силы до четырех пятых от полного состава. И хотя мы обескровлены, но не будем сражаться в одиночку.

— Не будете, — подхватил Сет. — Расчленители ждут ваших приказаний, милорд.

— Примите нашу вечную благодарность, магистр ордена. Сет не единственный, кто обещает помощь. До того как мы очутились в тени разума улья, я получил ответы на сообщения, отправленные Ангелам Вдохновляющим, Сангвиновым Ангелам, Поедателям Плоти, Обескровливающим, Кровопийцам и Ангелам Обагренным. Все они отправят воинов на защиту Ваала. И пусть некоторые не могут выделить больших сил, Кровопийцы посылают четыре полные роты, а Ангелы Обагренные прибудут всем орденом. Другие наши родичи еще не ответили, но, милостью Сангвиния, мы скоро получим от них известия. Кровавые Храмовники, Карминовые Мечи, Мавзолейная Стража, Красные Братья… — перечислял он ордены. — Я подсчитал: минимум пять тысяч Адептус Астартес будут защищать Ваал. В лучшем случае наберется пятнадцать тысяч, если они проявят уважение к собственным клятвам и кровным узам как отпрыски Великого Ангела.

— Это не все ордены, — осторожно произнес Афаил.

— Я связался с Плакальщиками. Они ответили отказом. Даже пожелай они откликнуться на наш зов, они слишком истощены, чтобы помочь. То, что они единственные сказали «нет», все же говорит о связи между орденами Крови. Пока существует наше братство, мы способны одержать победу.

— Я вовсе не о Плакальщиках, — возразил Афаил.

Данте обратил маску ярости Сангвиния в сторону своего второго капитана.

— Я не буду связываться с Вермилионовыми Ангелами. Вы знаете, что я испытываю к ним.

— Они близко! Почему нет? — удивился Афаил.

— Довольно! — отрезал Данте. Его голос прозвучал немного громче, но был холоден как лед.

Остальные космодесантники в безмолвии ждали. Данте проявлял характер нечасто, но в порыве ярости командор внушал ужас.

— Я получил известие от Рыцарей Крови. Они тоже придут.

— Отступники, — заметил Карлаен. — Вы накличете несчастье, договариваясь с ними.

— Я с ними не связывался. Они явились сами, предложив помощь, а мы не в том положении, чтобы отказываться.

— Они стали отступниками из-за Ордо Астартес, — добавил Корбулон. — Жертвы политики Инквизиции.

— Для объявления Рыцарей отступниками была причина, — заметил Фаэтон. — Они дикари, равно жестокие к врагам и друзьям. У нас и так достаточно варваров.

Он выразительно посмотрел на Сета.

— Рыцари жестоки в гневе, это правда, — произнес Корбулон, — и все же они сражаются за Империум, несмотря на гонения на них. Они просто перестали сражаться вместе с другими, чтобы предотвратить… несчастные случаи.

— Гонения? — переспросил Фаэтон, тщательно подбирая слова, так как открыто говорить про изъяны Ангелов при Дросте и сестре Амити Хоуп не следовало.

— Их участь могла оказаться нашей, если бы мы оказались менее удачливы, — заявил Сет.

— Возможно, она все еще должна оказаться, — холодно сказал Фаэтон.

— Я должен вызвать тебя за эти слова! — выкрикнул Сет. — Мне надоели твои мелкие нападки, капитан! — Внезапный гнев охватил воина, на губах показалась пена. — Я потерял двести боевых братьев, сражаясь за ваше дело! Наверное, нам стоило последовать примеру Плакальщиков.

— Итак, ты показал свой истинный характер, — парировал Фаэтон.

— Если бы ты увидел мой истинный характер, брат, это стало бы последним зрелищем в твоей жизни.

Фаэтон привстал, рука потянулась к рукояти меча. Сет уже стоял, злобно щурясь.

— Габриэль, пожалуйста! — вмешался Данте. — Капитан Фаэтон, попридержите ваш язык. Мне известно, что не все члены Совета благосклонно относятся к нашему сближению с Расчленителями. Оставьте эти пустые эмоции. Своей жертвой и благородством Расчленители пятикратно искупили любые свои прошлые прегрешения. Я приказываю помнить это и не потерплю раскола!

Сет оскалился, показав длинные клыки, но смягчился.

— Чем больше воинов, тем вероятнее, что мы добьемся успеха, — сказал Карлаен. — В нашей ситуации честь должна склониться перед математикой, брат-капитан Фаэтон. Дикость Рыцарей Крови послужит защите Ваала, и я, например, испытываю лишь величайшее уважение к Сету и его Расчленителям.

— При условии что их жестокость обрушится только на врага. Ведь если мы соглашаемся иметь дело с некронами, можно не обращать внимания на любые проступки наших братьев по крови, — добавил Афаил.

Данте молча ждал, что Афаил снова упомянет Вермилионовых Ангелов. Второй капитан был одним из самых ярых их сторонников. Но Афаил не заговорил о них, чему Данте был очень рад. Афаил не знал, что обнаружил в их крепости-монастыре верховный капеллан Гереон пять столетий назад. Командор молился, чтобы все, собравшиеся за столом, остались в неведении относительно того ужаса.

— Мы стоим перед тяжелым выбором, — заговорил Данте. — На галактическом юге Ордо Ксенос под руководством инквизитора Криптмана использует стратегию выжженной земли, опустошая планеты, чтобы остановить продвижение ксеносов. Она не работает.

Картолит уменьшил масштаб и показал предполагаемое местоположение основной массы Левиафана, которое поднималось, огромными когтями охватывая сердце Галактики.

— Адептус Терра одобрили Аугетем Ультима через Красный Шрам. Они встанут стеной, чтобы истощить флот, несмотря на то что давать тиранидам свежее мясо опасно. На Криптусе эту стратегию применили впервые, и она не сработала. Без направляющего света Астрономикона обещанные генералу Дросту подкрепления не прибыли. Можно было с уверенностью предположить, что то же самое случится в системах за пределами Криптуса и звезд Окулюса и любое сопротивление, созданное на защитных мирах, быстро будет разбито. Тиранидов можно задержать, но без постоянной передислокации, которая невозможна из-за тени в варпе, эти усилия обречены на провал. На этой неделе мы, космодесантники, видели, чего можно достичь, если такие, как мы, защищаем укрепления в системе. Поэтому вопрос последних часов заключается в следующем: будем ли мы сражаться с тиранидами от одной системы к другой или переместим все силы Кровавых Ангелов и наших преемников, чтобы принять бой у Ваала? — закончил речь Данте.