Дао воина
Шрифт:
– Я никогда не стрелял из-за угла и в спину…
– Сегодня ты собирался сделать именно это… Ты приготовил засаду людям, которые тебе доверяли, – это и есть удар в спину… Но я, как и мой командир, все же хотел бы знать причину…
– А ты причину не знаешь?
– Мы не знаем причину, – ответил за Сохно полковник.
– «Летучим мышам» дан приказ на физическое уничтожение чеченцев… Всех, под корень…
– Странный приказ… – Согрин даже сухо усмехнулся. – Я не слышал о таком приказе…
– Ваши уничтожили жителей целого села… Не только мужчин… Всех… Стариков, детей, женщин… Ваши убили моего брата, его жену и детей, мою мать…
– Нам ничего не
– Ваши… С «летучей мышью» на рукаве и с «драконом» на груди…
– «Дракон» на груди?.. «Боевой дракон»?.. Не говори глупостей… – Сохно почесал рукояткой ножа коротко стриженный затылок. – Я хорошо знаю подполковника Клишина, командира «Боевого дракона»… Или ему уже полковника кинули… Слухи такие ходили… Впрочем, это не так и важно… Но другое важно… Он может много и цветасто говорить, но он мягкий и добрый парень… Он слишком мягкий, чтобы сделать то, о чем ты говоришь…
– Моя мать… Мой брат со всей семьей… Все убиты… – Ваха не говорит, Ваха стонет и причитает, словно сам с собой разговаривает.
– Развяжи их, и пусть убираются домой… – приказал Согрин. – Я не могу всерьез воспринимать такую глупость…
– Это я с удовольствием, хотя имею большое желание с глупостью разобраться… – Сохно начал выполнять приказ.
– С глупостью надо разобраться… Скажи, Ваха, кто принес тебе такую весть?
– Все горы только и говорят об этом… И радио передавало… И люди рассказывают… Такого в наших местах еще не бывало…
– Такого не бывало и у нас, – согласился Согрин. – Такого у нас быть не может…
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Подполковник Клишин быстрым отработанным движением сменил рожок на автомате, передернул затвор, что-то рыкнул, сам себя искусственно подбадривая, и без раздумий дал новую очередь в непроглядные кусты, с трех сторон густо окружающие раненого подполковника Лаврова, лежащего без движения и без признаков жизни уже несколько минут. Конечно, глупо стрелять просто так, не видя противника, а противник показываться на глаза не желает упорно. Но и наблюдать за тем, как там, внизу, страдает от ранений товарищ, которому ты помочь не в состоянии, не хватает психических сил. Благо запас патронов позволяет пока еще дать себе возможность «спустить пар», чтобы не сорваться и не совершить необдуманный поступок…
А что произойдет дальше – предположить возможно, и даже достаточно точно. Как командир опытный и знающий обычную тактику боевиков не только чеченских, потому что воевать ему доводилось во многих странах мира, Клишин прекрасно понимает, что сидеть в кустах и ждать у моря погоды они не будут. Каждый из боевиков в свою очередь тоже понимает, что случиться может всякое… Вдруг да прибудет федералам подмога, и тогда попробуй-ка, оторвись от «волкодавов», когда тропы перекрыты, перелески простреливаются пулеметчиками и снайперами, а небо начинают барражировать «шмели», несущие на подкрылках тяжеленные кассеты с мощными НУРСами, начиненными липким напалмом. Очередной ход предсказуем. Боевики, если имеют достаточные силы, а, судя по интенсивности стрельбы снизу, они эти силы имеют, сейчас начнут совершать осторожный скрытый обхват и постараются зайти с флангов и с тыла, чтобы расстрелять оставшихся спецназовцев в спину и быстрее скрыться. Ну, может быть, унесут с собой раненого подполковника Лаврова, чтобы иметь возможность хоть как-то обезопасить себя в ближайшем
будущем, если это будущее опять же принесет непредвиденную встречу с федералами, что тоже исключать нельзя. Раненый заложник – это хоть какая-то гарантия того, что можно будет в самой безвыходной ситуации наладить переговоры и выставить свои условия.С другой стороны, оставлять раненого товарища в руках боевиков – спецназ не привык. Но пытаться сейчас отбить его – значит погубить всю остальную группу. И просто пристрелить своего же, чтобы не обрекать на мучения плена, неизбежные пытки и издевательства, – рука не поднимается. Будь «Боевой дракон» в полном составе, подполковник Клишин, конечно, попробовал бы отбить Лаврова прямо сейчас. А в конкретный момент, вдевятером, не рискнет. Но ничто, даже категоричный приказ командования не в состоянии заставить его отказаться от помощи товарищу… Но он попытается выручить Лаврова чуть позже, когда ситуация и диспозиция изменятся.
Итак, пока следует ждать обхвата и принять контрмеры…
– «Робин», я – «Друг». Присматривай за их тылами и флангами…
– Понял… – голос снайпера прозвучал так, словно старший лейтенант играет в какую-то захватывающую игру и готов что-то воскликнуть от удачи или неудачи.
– Они сейчас в обхват пойдут. Снимай сразу…
Теперь старший лейтенант Богуш не ответил. Только наушник «подснежника» донес тупой звук выстрела «винтореза» – снайпер быстро нашел себе цель и выполнил приказ.
– Готово, командир… Подносите следующего…
– Следующего ищи следующим по следу… – подсказал голос лейтенанта Тропилина. Подсказал весомо, с пониманием собственной правоты.
Новый выстрел «винтореза» тут же подтвердил, что Тропилин был прав.
– Спасибо… Я нашел…
– Я «Друг». Всем! Контролировать фланги!
– Я – «Весна», – тут же доложил капитан Трошин. – Вижу шевеление кустов слева. Предполагаю передвижение противника.
– Всем! Попытаться определить количество!
– Не меньше десятка…
– Я проверю… – снайпер произвел новый выстрел, и выстрел этот вырвал из кустов человека, заставил подняться его в полный рост, пренебрегая опасностью из-за боли, но повторный выстрел прекратил мучения раненого.
В ответ на выстрел снайпера из кустов слева и снизу началась интенсивная стрельба. Справа пока никто не отозвался, хотя там Богуш снял двух боевиков, следовательно, обхват начался и с той стороны.
– Считать! Считать! – рявкнул Клишин. – Считать стволы…
Ему сейчас очень важно знать, сколько боевиков находится с каждой стороны, чтобы принять правильное решение. Ошибка будет означать общую гибель.
– Восемь справа…
– Восемь… Точно…
Две одновременные очереди покрошили кору дерева чуть выше головы подполковника Клишина. Но Клишин в сторону не шарахнулся и не показал место, где укрылся.
– Нет, девять…
– Не вижу…
Теперь верхушку молодой ели пулей срезало, и она прямо на голову Клишину упала. Он опять не двинулся с места, понимая, что если обнаружит себя, следующая пуля может срезать ему голову.
– Не вижу девятого… Не вижу…
– Девятый не стреляет… Он в центре группы… Ни разу, сколько смотрю, не выстрелил…
– Умный…
– Он их командир, похоже…
– «Робин», обслужи командира противоположной стороны… Командиров положено уважать…
– Я его не вижу… Я пока правый фланг держу…
– Что справа? – правый фланг и подполковника беспокоит.
– Кроме первой пары – никого не вижу… Может быть, чуть дальше…
– Что там?
– Верхушки кустов…
– Может, ветер?