Дар богов

– Когда мы поженимся, я не позволю тебе в этом усомниться, – сказал Джеймс Кумби. – А это произойдет не позднее чем через три или четыре дня.

Пенелопа радостно вздохнула и еще теснее прижалась к своему возлюбленному. Алиса глазам своим не верила. Ей казалось, что весь мир сошел с ума.

Словно желая убедиться, что это не сон, она взглянула на графа, и увидела, что тот смотрит не на счастливых влюбленных, а на нее.

В темноте кареты, лишь изредка прорезаемой лучами уличных фонарей, трудно было разглядеть выражение его лица, но от одного того, что он на нее смотрит, Алиса смущенно опустила голову.

Пенелопа что-то шептала на ухо Джеймсу, а он, обхватив ее обеими руками, крепко прижимал к себе.

Похоже, счастливые влюбленные забыли обо всем на свете, и Алиса почувствовала себя слегка одиноко.

Она до сих пор не могла в это поверить. Пенелопа ни разу не намекнула на свои чувства к Джеймсу Кумби и в разговоре неизменно отзывалась о нем с крайним презрением.

То, что сестра влюблена, Алиса поняла сразу: в голосе Пенелопы появились новые, незнакомые нотки, глаза сияли, и такого счастья в них Алиса никогда прежде не видела.

«Как бы я хотела пережить то же самое! – думала она. – Ни за что не выйду замуж за нелюбимого человека».

И она приняла твердое решение утром отправить письмо герцогу Эксминстеру: поблагодарить его за предложение руки и сердца, еще раз отметить, что весьма польщена, и дать ясно понять, что принимать его не собирается.

«Я хочу любить и быть любимой» – так она сформулировала свой вывод.

Как было бы замечательно, если бы нашелся человек, при виде которого можно было громко вскрикнуть, потом броситься к нему на шею и крепко обнять. И этот человек был бы ее мужем…

Лошади перешли на шаг, и Алиса поняла, что это уже Ислингтон-сквер.

И вдруг, словно угадав ее мысли, граф коснулся ее руки.

Его сильные и теплые пальцы внушали покой, и Алису вновь пронзило то ощущение, которое она испытала в тот день, когда он впервые ее поцеловал.

И когда это божественное ощущение возникло в груди, а потом поднялось выше, к губам, Алиса поняла, что влюбилась, влюбилась отчаянно и безнадежно в графа Кесвика.

Глава 7

В мыслях о графе Алиса провела бессонную ночь и поднялась рано.

Она понимала, что ее любовь лишена всякого смысла: уж граф если решил навеки остаться холостяком, никто и ничто не в силах заставить его переменить решение.

Теперь-то она знала, почему он предпочитал общество таких женщин, как мадам Вестри, или таких, кто с радостью соглашался занять то положение, которое он предлагал ей.

Алиса вспомнила, что на балах и приемах ни разу не видела, чтобы он интересовался какой-нибудь определенной женщиной. И хотя вокруг него увивались красавицы, у него неизменно был вид скучающего и циничного человека, которому все чересчур надоело.

– Я люблю его! – прошептала Алиса.

Она понимала, что в Лондоне ей оставаться нельзя. Пришлось бы постоянно выходить в свет, а ей хотелось лишь одного: остаться с графом наедине.

Наступило утро. Алиса встала, оделась и отправилась к сестре, не сомневаясь, что после вчерашних драматических событий та еще спит.

Но оказалось, что Пенелопа уже проснулась. В ночной рубашке, с распущенными по плечам волосами и сияющими глазами, она показалась Алисе просто очаровательной.

– А я получила письмо от Джимми! – воскликнула Пенелопа, едва увидев Алису.

– И что же он пишет?

– Что любит меня и что мы поженимся, как только он все уладит. Ах, Алиса, я такая счастливая!

– Очень рада за тебя, дорогая, но я даже не подозревала, что майор Кумби тебе нравится.

– Я пыталась возненавидеть его, потому что я ни к кому не испытывала таких чувств. И к тому же я твердо была намерена стать герцогиней. – Она звонко расхохоталась: – Надо же было быть такой дурой? Променять корону на поцелуи?

Алиса присела к ней на краешек кровати. Она хорошо понимала, что сейчас творится в душе у сестры.

– Я тоже счастлива за тебя, дорогая! Но прошу тебя, не покупай в приданое слишком много дорогих туалетов, ведь когда я смогу за них расплатиться, никому не известно.

– Да какая разница, во что я буду одета? – вскричала Пенелопа. – Для Джимми я хороша хоть в рогоже.

Вспомнив, как Пенелопа всегда заботилась о том, чтобы выглядеть модно, Алиса в изумлении уставилась на нее. Неожиданно она вспомнила о миссис Лалуорт: сколько они ей должны? Наверное, много.

Алиса как раз собиралась об этом спросить, но Пенелопа ее опередила:

– Джимми договорился с графом, что мы сегодня обедаем у него, а потом отправимся покупать мне обручальное кольцо.

– Надеюсь, ты не станешь выбирать чересчур дорогое, – озабоченно спросила Алиса.

Пенелопа кивнула:

– Я уже об этом подумала. Я знаю, что Джимми не по карману служить в таком дорогом полку. Именно поэтому он, как и граф, решил никогда не жениться.

Алиса улыбнулась:

– Прошлым вечером я бы этого не сказала. Наоборот, он так и рвался под венец.

– Он меня любит, – восторженно объяснила Пенелопа, как будто этого и так кто-то не знал. – Наверное, первое время нам придется жить скромно, но я знаю, что всегда могу на тебя рассчитывать и, когда ты выйдешь замуж за герцога, будешь хотя бы давать мне донашивать старые платья. – Алиса похолодела, а Пенелопа, ничего не замечая, продолжала: – Джимми говорил, что твой герцог – один из богатейших людей в Англии. Он тратит тысячи фунтов в год только на лошадей, и я не думаю, что он будет держать тебя в черном теле. – Алиса потеряла дар речи, а Пенелопа все говорила и говорила: – Быть может, дорогая, если ты хорошенько его попросишь, он подарит мне подвенечное платье. Ради Джимми мне хотелось бы выглядеть хорошо. Она вопросительно взглянула на сестру, и Алиса через силу выговорила:

– У меня… нет… никакого желания… выходить замуж… за герцога.

Потрясение, вызванное этими словами было велико, но Пенелопа все же сумела с ним справиться. Она грозно уставилась на сестру, а потом воскликнула:

– Да ты что, спятила?! Ты непременно должна выйти за него замуж! Он не такой пропойца, как герцог Хоксхед, и, хотя намного тебя старше, добрый и отзывчивый человек. Так все говорят. Он заботится о своих близких и даже о слугах.

Алиса встала с кровати и подошла к окну. Пенелопа следила за ней недоуменным взглядом.

– Ну пожалуйста, Алиса, будь благоразумна! – принялась она уговаривать. – Я знаю, что у тебя возвышенные представления о любви. Но второго Джимми нет и не будет. А из тебя выйдет восхитительная герцогиня Эксминстер.

– Я не хочу говорить на эту тему, – отрезала Алиса и вышла из комнаты, оставив Пенелопу в одиночестве.

Сидя в карете, которую прислал за ними граф, чтобы отвезти их в Кесвик-Хауз, Алиса чувствовала, что Пенелопа хочет вернуться к разговору о свадьбе с герцогом Эксминстером.