Дар Грани
Шрифт:
Глава 8
Я помню, как горела моя душа в тот день от неистового желания прекратить все это. Единственным способом вырваться было принять то, что завещано предками. Я не знала, что должно было произойти, чего следовало ждать дальше. И когда мое изможденное тело упало на острые камни, я уже не чувствовала боли. Сознание заволокла мутная пелена беспамятства, укутывая разум темным одеялом покоя.
– Просыпайся, просыпайся.
Кто-то настойчиво звал меня, но я не находила сил открыть глаза. Состояние было пограничным между сном и явью, но несмотря на то, что я слышала, как меня кто-то зовет, я не могла очнуться.
– Открой глаза! – уже резче окликнули меня, и веки сами собой распахнулись.
Оказалось, что я стою на открытой поляне. Серебристые звезды холодно мерцают на небе, делая ночь яркой и какой-то
Неожиданно возникает ощущение, что мою спину сверлят пронизывающим взглядом тысячи глаз. Но тишина вокруг говорит о том, что я совершенно одна. Все мои попытки осмотреться не приносят никакого результата. Куда бы я ни повернулась, вижу бескрайнюю ночь, тьму, которую рассеивает лишь призрачное сияние звезд на небе. И никого вокруг. Но кто-то же говорил со мной? Звал меня…
В этот момент одна маленькая серебристая звездочка словно сорвалась с небес и начала медленно падать, все стремительнее приближаясь ко мне. А следом за ней – еще одна, и еще…
Это было удивительное, пугающее и завораживающее зрелище, когда тысячи серебряных звезд закружились в черном небе, приближаясь ко мне все быстрее и быстрее. И стоило первой звездочке коснуться поляны, как на ее месте оказался демон. Мужчина, припав на одно колено, медленно поднялся, откидывая водопад мерцающих серебряных волос за спину. Он был выше меня на полголовы, лицо его казалось суровым, но в то же время он смотрел на меня с приязнью. Отчего-то я не чувствовала неловкости или страха перед ним. Он казался знакомым, если не сказать родным. Его фигура была облачена в черный, как я уже поняла – традиционный костюм с серебристой вышивкой на рукавах и воротнике пиджака. Следом за ним, один за другим, появлялись новые демоны – мужчины, женщины, дети. У каждого из присутствующих были волосы цвета серебра. Каждый являлся частью исчезнувшего в веках Дома Серебряных, это было ясно без лишних слов. Их было тысячи тысяч, каждая звездочка, коснувшаяся земли, принимала обличье того, кто жил столетия назад. В какой-то момент я поняла, что уже не способна узреть каждого, кто пришел в эту ночь ко мне. И осознание того, что все они – призраки минувшего, порождало определенного рода нервозность.
– Это, – приятный женский голос неожиданно раздался у самого моего уха, а на плечо легла изящная ладонь с длинными тонкими пальцами, которые казались даже хрупкими. Вот только плечо эта ладонь сжала так, что еще немного – и кости начнут трещать, – все, кто когда-то присягнул мне в свое время. – От дыхания незнакомки по спине прошелся дикий холод, и я физически ощутила, как замирает мое сердце от каждого ее слова. – Каждый из них когда-то, стоя у самого края Грани, дал мне свою клятву, присягая на верность во искупление грехов прошлого. Сегодня пришла и ты, последняя на небосклоне серебряных звезд.
В этот момент я попыталась обернуться, чтобы взглянуть в глаза женщине, но ее хватка стала еще крепче, не давая ни малейшей возможности пошевелиться.
– Нет, – вновь заговорила она, – ты еще слишком жива, чтобы заглянуть мне в глаза. – В голосе женщины чувствовалась улыбка, вот только, что она значила, я не бралась судить ни тогда, ни сейчас. – Я спрошу тебя трижды, и трижды ты ответишь мне, примешь ли ты мой дар, последняя звезда.
Непонятный трепет разливался у меня в душе от каждого слова, произнесенного этой женщиной. Ни один человек на всем свете ни разу в жизни не заставлял меня так трепетать всем своим естеством. Желание встать на колени, склоняя голову в уважительном поклоне, было практически нестерпимым, но в то же время я понимала, что не должна этого делать.
– Память предков говорит в тебе, твоя кровь шепчет о том, как должно относиться ко мне, но я никогда не прошу у своих детей почтения, потому как знаю, что искренность необходимо заслужить. Ты моя боль, моя печаль по угасающему роду, и я понимаю, как это непросто – быть искрой, которая может погаснуть в любой момент от дуновения неосторожного ветерка. Я вижу, что ты росла не так, как привыкли мои дети, я знаю, что ты уже не такая, и я помню слишком хорошо, почему однажды закрыла для них другие миры, заставив их сторожить свою собственную клетку. Тогда я дала каждому Дому дар, о котором они мечтали тысячелетиями, я же повелела так, что, имея эту силу, они не могли бы воспользоваться полученным. Но я могу кое-что сделать для тебя, мой последний Жнец.
Она называла
меня странными именами. Что значит звезда, еще можно было понять, но Жнец?– Я сумею вернуть Серебро в этот мир. Твой Дом возродится, и если ты сделаешь еще кое-что для меня, то я, в свою очередь, сделаю самую малость и для вас всех.
– Я не понимаю… – борясь с участившимся дыханием, пролепетала я.
– Я открою границу, открою ее для вас всех, верну вам способность путешествовать по мирам.
Она говорила о вещах, которые не имели для меня совершенно никакого значения. Иные миры? Зачем мне они? Мне и в одном-то – паршивее не бывает, куда мне несколько?! Возрождение рода? На кой они мне сдались, спрашивается? Я этих демонов знать никогда не знала, один Лео чего стоит, а если мои бабки и деды еще хуже, чем этот малость невменяемый тип? Да еще и Кайрус, который мне предстоит покорить неземной красотой и немалой силой… К слову сказать, он мне тоже особо не нужен, но деваться некуда…
– Именно поэтому я предлагаю все это тебе…
– А что вы хотите взамен?
Ну глупой я никогда не была, с детства знаю, что если кто-то предлагает тебе конфетку, то это неспроста.
– Хочу? Мм, хочу, чтобы ты вернула мои дары.
– Что?
– Сможешь сделать так, что каждый из Домов добровольно отдаст тебе мой дар, и я открою Грань.
– Что? Да кто из них добровольно отдаст мне символ своего Дома?
– Ты не поняла. Мне нужно, чтобы мои дети объединились под твоим началом, став как один под знаком Серебра. Чтобы каждый из них почувствовал, что означает быть под властью последнего Жнеца, поверил в тебя как во владыку, которого доселе не было. Объедини моих детей, заставь их стать единым целым, прекрати междоусобицу, и я верну вам целую вселенную…
– На Кайрусе идет гражданская война? – Известие для меня было не только новым, но и неожиданным.
– Им нужна твердая рука. Слишком долго Кайрус был без достойного правителя, жесткого и достаточно жестокого.
– И каков же мой дар Грани? Это тот игнис?
– Серп Жнеца? Да, это он. Так что же ты скажешь мне? Присягаешь ли ты мне в верности? Клянешься ли исполнить обещанное?
Ну, честно говоря, я пришла сюда именно за этим. Не могу сказать, что испытывала какое-то неудержимое желание стать владычицей и последней главой угасающего Дома. А если быть совсем откровенной, то мне было просто все равно. Я зачем-то продолжала цепляться за жизнь, в которой не видела смысла и цели. Продолжала брести вперед. Это с каждым днем становилось все труднее, все невыносимее: открывать глаза, делать то, что требуется. И лишь на один вопрос я никак не могла ответить. «Зачем?» Демон, у которого нет цели… Какая из меня может получиться владычица, если мне откровенно плевать на всех своих подданных, власть и прочую ерунду. И несмотря на то, что Лео закрыл мои чувства, я не стала счастливее. Я стала замороженной рыбой, которая не чувствует, как ее вытащили из воды. Она не ощущает, что задыхается, но от этого более живой ей не быть.
– Хватит, – прервала она мои мысли, – забираю у тебя то, что дано не мной, и более никто не сможет исцелить твои раны и проникнуть в разум. Лишь ты сама – хозяйка себе, – резко сказала она, перемещая свою руку мне на солнечное сплетение. Я только и успела вскрикнуть, когда волна дикого лютого холода прокатилась по моему телу, странным образом возвращая с таким трудом ушедшую боль. Слезы потекли из глаз, а из горла вырвался рваный хрип. Мне не было больно физически, но моя душевная рана закровоточила с новой силой, словно содрали едва заживший слой кожи. – Подойди ко мне, – тихо зашептала она, но по тому, что ее хватка была все такой же сильной, я поняла, что обращается она вовсе не ко мне. – Подойди! – уже грозно сказала она, когда от толпы серебряных демонов отделилась совершенно иная фигура. Фигура человека, которого я никогда бы не смогла забыть или перепутать. Его каштановые локоны все так же падали на глаза. На нем был тот же костюм, что и в день нашей последней встречи, вот только ворот белоснежной рубашки был залит кровью, а на шее зияла открытая рана. Его кожа была бледнее, чем обычно, а карие глаза казались практически черными.
– Ким, – выдохнула я, едва удерживаясь на ногах.
– Да, как видишь, это он. Нужна цель? Хочешь его? Я могу вернуть его, если ты сделаешь то, что нужно мне. Объедини моих детей, стань для них владычицей, перед которой они преклонят колени.
Она продолжала говорить, но я не могла заставить себя слушать ее. Все, что мне сейчас хотелось, – это подойти к нему, обнять его, спросить… Да о чем угодно! Но его лицо казалось таким непроницаемо печальным, он смотрел на меня бездной потемневших глаз, и не было в них ни ненависти, ни любви, лишь неутолимая тоска.