Дар Грани

– Как хочешь, – неожиданно сдался он. – Если ты еще не готова, я не стану настаивать… пока. Но рано или поздно тебе придется с этим столкнуться. Ладно, переодевайся. Жду тебя в зале. Время делать зарядку, – бодренько соскочив со стола и более не оборачиваясь в мою сторону, он вышел из комнаты.

Забыть. Как я смогу это сделать? То, что я испытывала к Дрэю, было вовсе не тем, что я чувствовала когда-то к Лиаму. Страшно подумать: когда-то эльф казался мне идеалом, воплощением мужественности, чем-то невероятным, недостижимой мечтой. Тогда я думала, что у него нет недостатков, сама возвела его на пьедестал, наверное оттого, что идеализировала его, мне было так больно, когда эта прекрасная «статуя» упала и разбилась на мириады крошечных осколков. Дрэй же был другим, настоящим. Казалось, я видела его. Не просто образ, а саму суть. И сейчас, когда я понимала, что вновь ошиблась, чувства подавленности и разочарования тяжким грузом повисли на шее. Раньше мне казалось, что я – достаточно великодушный человек… а может, просто казалось, что человек? Но сейчас, принимая свою истинную натуру, я словно по-новому ощущала обиду. Прошел месяц, но боль не притупилась. Словно битое стекло обернули вокруг сердца. Гнев, злость, боль – все это не желало отпускать. Не проходило.

– Прощал ли я кого-либо? – не скрывая ухмылки, переспросил Лео, услышав мой вопрос, который я задала перед началом тренировки. – Знаешь, что такое прощение для демона? Это чувство, которое большинство из нас не испытывало ни разу за всю свою жизнь. Когда нам наносят обиду, все равно, что оскверняют святыню. Каждый из нас, осознанно или нет, любит и ценит себя куда сильнее, чем это могут себе представить люди. Хранить обиду – это нормально; мстить – это естественно; прощать – это уже на грани чего-то нереального. Ты ведь даже ребенком была довольно вспыльчивой, так? А сейчас и вовсе все по-другому. Стоит вспомнить – и ярость накатывает с такой силой, словно это произошло минуту назад, так?

Я лишь кивнула.

– Вот тебе и ответ. Простить мы можем лишь тех, кто истинно дорог. В отличие от большинства других рас демоны любят только один раз. По-настоящему ценят лишь немногих. Наши глубокие чувства всегда истинные, и, к сожалению, не всем дано познать их многогранность. Любовь? Да, мы влюбляемся, но редко когда можем пронести это чувство сквозь века. Истинная любовь дается, увы, не каждому, но если любим так, то никого уже не видим.

– Ты любил когда-нибудь так? – не удержалась от вопроса я.

– А похоже? – неожиданно правдиво ответил он, не скрывая тоски во взгляде. – Если бы любил, то не был бы столь одинок.

– Это гнетет тебя? – неожиданно наш разговор стал странно откровенным.

Если я в основном всегда была словно открытая книга, то множество масок, которые обычно надевал Лео, никогда не позволяли разглядеть его истинного лица. А сейчас они спали, обнажая то, что так искусно скрывали прежде.

– Иногда. Но когда я думаю об этом, то вспоминаю твоих родителей.

– Моих родителей?

– Да. Когда они были живы, я частенько думал о том, как им повезло. Ведь они действительно любили друг друга. Но все эти века счастья – ничто по сравнению с тем, что стало с твоей матерью, когда твой отец ушел за Грань. Тогда я впервые задумался над тем, что быть одному не так уж плохо. Куда хуже любить и потерять. И мне приятнее вспоминать Ливу, когда он еще был с нею. После его ухода казалось, что вместе с ним умерла и она, осталось лишь тело в этом мире.

Лео неожиданно замолчал, устремив потемневший взор в никуда. Именно в этот момент мне неожиданно приоткрылась маленькая дверка, скрывающая за собой безграничную вселенную, что раскинулась в его душе. Сколько было потерь, какие мысли витали там, за всеми этими вечно изменчивыми масками. О чем думает он, когда остается наедине с собой? Когда не надо скрывать лицо, чтобы не показывать постороннему взгляду ничего лишнего.

– Все проходит, Мара, – чуть тише сказал он. – Время – лишь река, которая точит свои берега, смывая все, что не нужно и не важно. Чем дольше мы живем, тем сильнее размывается и берег нашей души, унося все, что не имеет значения. Рано или поздно ты поймешь, что действительно истинно и ценно. Но это случится лишь тогда, когда все, что было пустым и ничтожным, унесет с собой бурный поток вечности.

Некоторое время мы просто молчали. Казалось, Лео думал о чем-то о своем, я же просто не решалась прервать его ровно до тех пор, пока, словно из воздуха, не возник короткий кинжал, что был пущен точно мне в грудь. Вовремя среагировав, я успела увернуться и гневно посмотреть на демона, что с легкой улыбкой на губах крутил в руках второй, точно такой же.

– Думаешь, я такой старый, что сплю с открытыми глазами? – хмыкнул он. – Решила отвлечь меня болтовней от дела? Значит, тренировка будет продлена на час. – Заметив мой взгляд, полный неподдельного негодования, он широко улыбнулся и сказал: – Уговорила, на два.

Глава 9

«Ты уверена, что тебе стоит работать здесь?» – спросил Каа’Лим, потягиваясь на моей постели.

– А что тебя смущает? – вслух поинтересовалась я. – Место, где я работаю? Или сам факт?

«Честно сказать, и то и другое. Мне кажется, жить в доме Лео тебе было бы куда безопаснее».

– И комфортнее? – фыркнула я.

Каа’Лим лишь мечтательно ухмыльнулся, но промолчал.

– Так я же не заставляла тебя менять условия проживания, это твое решение переехать сюда.

С тех пор как наша связь восстановилась, мой дэйург настоял на переезде в таверну, где жила я. Но ему пришлось снять отдельный номер, хотя ночевать он по старой привычке приходил ко мне. Сначала меня это даже смущало. Конечно, как мужчину я его не воспринимаю, впрочем, он меня как женщину – тоже, но он все же имеет теперь новое обличье.

После каждой ночи, проведенной рядом с ним, я чувствовала прилив сил, мое настроение улучшалось. И уходило это странное чувство моральной усталости.

«Я чувствую то же самое, – отозвался Каа’Лим на мои мысли. – Это одна из причин, почему мне нравится спать рядом с тобой. Теперь и ты это ощущаешь».

– Что «это»?

«Обмен, – ответил он, широко зевая. – Я забираю у тебя отрицательное, ты у меня. То, что плохо для меня, очень хорошо усваивается тобой, и наоборот».

– Это что же, я – твой личный фильтр? – фыркнула я, доставая из шкафа форму разносчицы.

«Угу. Так что насчет работы?» – решил вернуться к поднятой теме он.

– Ты как хочешь, но я не стану переезжать. Хватит уже, всю жизнь как приживалка, за чужой счет и по чужим домам. Пусть чердак маленький и грязный, но я за него плачу из своего кармана. И работа – это всего лишь работа, которая позволяет мне сохранять хоть малые крохи гордости.

«Ишь ты».

– Смейся, смейся, это ты живешь по принципу: дают – бери, а не дают, так отними, – обличающе ткнула я пальцем в наглую морду, которая повадилась питаться за счет Лео, а снимать комнату – на мои кровно заработанные. Конечно, я хоть и чувствовала периодические приступы жадности, но все же заботилась о нем как о родном, а вот Лео это делать был совершенно не обязан. – Нашел бы работу, что ли?

«Я и так работаю, – отмахнулся он. – Я тебя терплю!»

– Лодырь! – не удержавшись, я все же улыбнулась. Как бы я ни старалась, но по-настоящему злиться на него не могла никогда.

«Что с плечом?» – спросил он, как только я скинула свою рубашку, чтобы надеть платье.

После встречи с той женщиной отпечаток ладони на моем плече так и не исчез. Он не болел и в целом не тревожил меня, но все же это было странно. Ни у Лео, ни у кого-либо из ему известных демонов ничего подобного после «встречи» не оставалось. Я не верила, что это ничего не значащий след, и очень боялась, что рано или поздно он еще доставит мне беспокойства. Мои опасения разделял и Каа’Лим. Он даже попытался разузнать у собратьев, сталкивался ли кто-либо из них с чем-то подобным. Но все было напрасно. Черный след от прикосновения Смерти – про себя я звала эту женщину именно так – не проходил, заставляя меня вновь и вновь вспоминать о том, что я обещала ей, а она – мне.