Дар памяти

Ты тоже считаешь, что он чей-то незаконнорожденный сын? Ты знаешь, что сама династия герцогов Толедских после начала девятнадцатого века сомнительна**. И поскольку мы не можем со стопроцентной вероятностью утверждать, - менторским тоном сказала она, - что человек, который ее продолжил, был действительно тем самым умершим сыном-сквибом, мы не можем утверждать, что с этой стороны линия Вильярдо, с которой герцоги Толедские объединились в семнадцатом веке, не была прервана. Таким образом, я ничего не могу думать насчет того, что он Вильярдо де Толедо, или просто Вильярдо, но если бы он был Вильярдо де Ведья-и-Медоре, позволь заметить, я бы об этом знала, - добавила баронесса холодно. – У меня, знаешь ли, есть привычка интересоваться делами своего мужа.

Полина Инесса кивнула. Она смотрела на мать, словно бы решая, заговорить или не заговорить о чем-то, но в конце концов промолчала.

Таким образом, он может оказаться прямым потомком Вильярдо де Толедо, который не ладил с семьей в каком-нибудь семнадцатом веке, или Вильярдо, который не ладил с семьей в каком-нибудь двенадцатом, и о котором мы просто не знаем в силу каких-нибудь семейных обстоятельств.

Ну ладно, главное, что, как ты говоришь, я не умру, - вздохнула Полина Инесса, притягивая колени к подбородку. Тесные джинсы затрещали по швам, и лицо баронессы смягчилось.

Тебе уже пора менять одежду, - заметила она, улыбнувшись уголками губ.

Угу. Как только выйду замуж, обязательно это сделаю.

Ты могла бы не откладывать свадьбу.

Ну, - Полина Инесса кивнула в сторону второго этажа, - сейчас не очень-то хочется. Кроме того, хотелось бы, чтобы все происходило в Фуэнтэ Сольяда.

До лета мы успеем сделать максимум десять комнат. Ромулу не железный, Полина Инесса.

У него сегодня такое счастливое лицо было, - заметила та. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. – Ты не хочешь этого?

У меня есть выбор? Мне казалось, это прерогатива Ромулу решать, жить ему с Ритой или с кем-то другим.

Мне кажется, между ними еще все будет хорошо, - задумчиво сказала Полина Инесса.

Баронесса вскинула подбородок.

С чего ты взяла?

Полина Инесса задумалась:

Ты спрашивала меня про видения… Однажды я видела, что у Ромулу и Риты родится ребенок, и что они оба будут счастливы.

Мария Инесса посмотрела на нее с сомнением.

– Кстати, о твоих видениях, - раздраженно сказала она, - оставь, ради Бога, в покое Мартину. Если ты видишь ауры, то должна понимать, что она не несет никакой угрозы нашему дому.

Есть люди, чьи ауры я не вижу вообще. У Мартины она белая, как будто ее нет. Как у покойника.

Баронесса фыркнула:

Вы с Эухенией друг друга стоите! Что одна, что другая, вечно уверены в собственной непогрешимости! Ну уж, позволь мне тебя заверить, Мартина не покойница. И достаточно того, что причины, по которым она тут живет, знаю я.

Полина Инесса кивнула.

Они помолчали. Баронесса обошла стол и опустилась в кресло, барабаня пальцами по стеклу на крышке стола:

– Мы все обсудили? Ты можешь идти.

Но Полина Инесса не двигалась.

– Мама, - произнесла она осторожно, - ты сказала, что нам нужно заниматься защитой. Зачем? Какая в этом необходимость? Ты знаешь о какой-то новой угрозе со стороны Марты или Инес?

Баронесса замерла на несколько мгновений, потом кивнула каким-то своим мыслям, открыла ящик стола и, порывшись в нем, вытащила пергамент. Многочисленные заломы на нем говорили, что его перечитывали не один десяток раз. Полина Инесса притянула пергамент к себе с помощью беспалочкового Акцио.

«Сердечный друг мой, Мария Инесса!

Ты спрашиваешь меня, в чем дело, и почему я решил не торопиться с реставрацией монастыря, ведь наследственные дела не являются срочными, и уладить их можно позднее. Все так, но обстоятельства вынуждают меня покинуть Испанию немедленно. Полагаю, что сумею уладить многие вопросы до Рождества, чтобы, как прежде, отпраздновать его с теми, кто составляет мою семью и отраду сердца столь долгие годы. Основное, ради чего я оставляю вас, это информация, и она сейчас важна, как никогда.

Друг мой, мы неоднократно обсуждали с тобой вероятность возвращения Волдеморта. Увы, вчера я получил подтверждение нашим догадкам. По всей видимости, Волдеморту, если и не удалось обрести секрет вечной жизни, то удалось найти способ возрождения после смерти. Все это время он существовал вне тела, однако уже близок тот день, когда он обретет его вновь. И вероятно, сила его будет куда больше той, которой он обладал ранее. Полагаю, что мне нет нужды спрашивать тебя, присоединишься ли ты ко мне в моем намерении продолжить борьбу с ним. Ты не раз заверяла меня, что не откажешься от своего обещания, последний раз не далее, как в сентябре этого года, и я не обижу тебя своим недоверием. Однако я буду благодарен тебе, если ты потихоньку начнешь обсуждать это с остальными. Мы оба понимаем, что всей семье Вильярдо придется занять свою позицию, и чем скорее она будет определена, тем лучше.

Береги себя и не выходи надолго в сырую погоду.

Обнимаю тебя, мой друг.

Любящий тебя Грегори

5 декабря 1993 года».

С расширившимися глазами Полина Инесса перечитала письмо еще раз.

Что значит «семье Вильярдо придется занять свою позицию»? – спросила она.

Мария Инесса набросила на себя согревающие чары.

По определенным обстоятельствам мы никогда не обсуждали в семье тем, связанных с Пожирателями. Однако все вы знаете, что в войну с предыдущим темным лордом – Гриндевальдом - и Вильярдо, и Толедо работали в магическом сопротивлении. Сейчас, кроме славы нашей семьи, которая, надеюсь, имеет в этой жизни не последнее значение, - Мария Инесса гордо вскинула голову, - есть два факта непосредственной угрозы. Марта Вильярдо – не просто человек, который пытается убить твою сестру. Она - дочь человека, который хотел присоединиться к Волдеморту, и был убит во время зачисток в восьмидесятых годах. Она не раз высказывалась в духе, что обязательно присоединилась бы к нему. Отец Инес, Риккардо Антонио, едва не присоединился к Пожирателям, они были частыми гостями у него в доме. Ее дед, князь Антонио Микеле Раванилья был сподвижником Гриндевальда. После его поражения и заточения в Нурменгарде он вернулся на Сицилию и возглавил мафиозную группировку. После его смерти у группировки сменилось несколько боссов, однако, по последним данным, теперь ее возглавила Инес. У нас с Грегори нет сомнений, что она захочет стать как минимум союзницей Волдеморта. Я уже не говорю о том, что с нее станется попросить жизнь твоей сестры в награду.

Мария Инесса вернула пергамент обратно в ящик и захлопнула его с резким звуком.

Полина Инесса вздрогнула:

Ты говорила уже с кем-нибудь?

С Пиппе, с Хуаном Антонио, с Риккардо и Лидией, с их сыном Пабло и его женой Анаис, с доньей Мирой, с моим троюродным братом Морисом и его женой Элейн*.

И?

Они все подтвердили вассальную клятву.

Я поговорю с Бернардо и его отцом, - сказала Полина Инесса. – Его отец, конечно, всего лишь архитектор, но в молодости он учился боевой магии.

Следует ли это понимать, что ты?..

Полина Инесса со вздохом сползла с кресла, размяла руки и ноги, обошла вокруг стола и впервые в жизни обняла баронессу.

Да, мама, - сказала она. – Я тоже.

*Отсылка к разговору из главы "Пиппе".

**Реальная династия герцогов Толедских прервалась в начале 19 века. Сейчас титулы этой семьи носит герцогиня Каэтана Альба, которая не является прямым потомком рода.

В волшебном мире династия была продолжена сыном одного из герцогов Толедских, который был объявлен умершим в раннем возрасте, а на самом деле под чужим именем воспитывался в монастыре. Умершим его объявили, поскольку мальчик из семьи сильных волшебников не проявлял ровно никаких волшебных способностей. Однако его родители, которые во избежание позора предпочли отослать сына-сквиба с глаз долой, ошиблись: это был один из редких случаев, когда магия проявилась в позднем возрасте.