Дар ведьмы в наследство 4

– А туфли? – рыкнули мне вслед и тут же рядом с вымогательницей упали туфли.

– Вот это другой разговор! – счастливо заметила Наташа, радостно выходя с ворохом вещей из бани.

– Блииин! – пришла мне в голову запоздавшая мысль. – Надо было сразу баннику платье наколдовать и всё!

– Как хорошо, Ляшкина, что ты тормоз! – радостно хмыкнула подруга и, обернувшись к бане, прокричала баннику – Смотри мне! За старушку головой отвечаешь!

Я, понимая, что на нас свалилась какая-то очередная серьёзная проблема, медленно, опустив голову вниз, шла за Наташей, которая тащила своё выбитое шантажом добро к себе в комнату, и уже, похоже, напрочь забывала о старушке. Повесив аккуратно платья на вешалки и закрыв шкаф с вещами на ключ, Наташа показала мне профилактический кулак, и мы направились обратно к беседке. Не успели мы выйти во двор, как услышали громкие стуки в калитку.

– Кого там ещё принесло? – пробурчала Наташа, с психом распахивая дверь.

– Вот – тут калоши, халат и панталоны! – сунула Наташе в руки какой-то свёрток незнакомая старушка.

– А?? – вырвалось из Наташи.

– А зимнее Семёновна с Калашниковской обещалась! – крикнула Наташе уходящая старушка.

– Вот – сапоги, рейтузы и пальто! Ты не смотри, что молью побитое, оно теплююющее!

– Шуба, ну какая есть, зато тепло!

– Шапка, тапки, носки, гетры. Две капусты.

– Мешок картошки. Шерстяной платок.

– Курица (живая).

– Валенки! Если большие – газеты на пятки напхаете! Мука и семечки.

– Платок, два халата, рейтузы, гамаши!

– Вашу мамашу! – пробурчала Наташа, закрывая дверь за очередным посетителем, принёсшим нам что-нибудь, для найденной на помойке старушки. – Может, напишем объявление – что нам ничего не надо? – с надеждой уставилась она на меня.

– Давай лучше сделаем вид, что нас нет дома! – предложила я и, не обращая внимания на стук в калитку, мы двинулись на цыпочках в беседку.

– Кидайте сверху! У них сухо! – раздался зычный голос Спиридоновны, и к нам через забор опять полетели вещи для старушки.

– А комбинашка и чулки вот ей зачем? – пробурчала Наташа, собирая вещи в общую кучу на расстеленное на земле покрывало.

– Ты что, это ж фильдеперсовые! – хмыкнула Марго, пришедшая к нам на помощь и притащившая ещё мешок добра.

– Вот и забирай их себе! – буркнула Наташа, и Марго, оглянувшись по сторонам, засунула их себе в карман.

После обеда, когда мы уже и пообедали и пополдничали, а старушка всё ещё спала в гостевой комнате в бане, и поток вещей сверху прекратился, я осторожно приоткрыла калитку и выглянула на улицу. Осмотревшись, я с тяжким вздохом подняла и переставила во двор ведро моркови, сетку лука, свеклу и два арбуза. Ещё две юбки и рейтузы аккуратно остались висеть на калитке.

– Снимай их скорее! – прошипела Наташа. – Перед соседями опозоримся! Висят тут как флаги!

– Столько добра, нам пора уже приют для бабушек открывать. – пробурчала я, снимая вещи и набрасывая на своё плечо.

– Типун тебе! – рявкнула подруга. – И без этого обойдёмся! Ты лучше сделай какой-нибудь подарок им в ответ! Чтоб не зря принесли.

– Они же от чистого сердца! – пробурчала я.

– И ты от чистого сердца сделай! Только так чтобы, значит, инкогнито, а то узнают и побегут тогда к нам все!

Я задумалась и пожелала всем, кто нам помог, чтобы они получили то, чего им сейчас очень не хватало. Но только чтобы они не могли об этом никому рассказать.

На следующий день к нам в калитку молча постучали, молча же вывалили во двор несколько мешков овощей со своих огородов, под чутким руководством Спиридоновны и молча же ушли.

– Благодарим, значит, за ваш подарочек! – на прощание пробурчала насупившаяся Спиридоновна. – Только больше ни-ни, а то мы обидимся! Всё ж от чистого сердца!

– Вот и делай после этого добро. – пробурчала я вслед грозной бабусе и закрыла калитку покрепче.

Уже ближе к ночи мы собрались расходиться спать, но боялись за старушку – как она будет себя вести когда проснётся, кто её покормит и тому подобное, поэтому зевали, но держались до последнего. Спас нас снова банник, который деловито отлил в большую миску нашего борща, подхватил хлеб и сметану и отправился обратно к себе.

– Проснётся – покормлю! – буркнул он, и дёрнул ногой, отлепляя от платья зацепившийся репей.

– Тогда всем спать! Всё остальное – завтра! – скомандовала Наташа и мы с радостью бросились по постелям.

Утро нас встретило тишиной и смущающейся старушкой, скромно сидящей на лавочке в беседке и опять прижимавшей к своей груди потертый целлофановый пакетик.

– Доброе утро! – поприветствовали мы с Наташей её, а Гоша сделал вид что он обычный кот, чтобы не нервировать лишний раз старушку.

– Доброе! – отозвалась та и смущенно сжалась, хотя сжиматься было уже некуда.

Наташа быстро приготовила завтрак, я принесла тарелки-чашки, мы быстро разложили завтрак на тарелки, пододвинули одну тарелку поближе к старушке и стали есть. Старушка сначала робко, а после того как банник, ставший ей уже вроде как не чужим, подложил в её тарелку ещё блинчиков, уже смелее, накинулась на завтрак и быстро смела всё, даже при условии того, что её протезы были где-то утеряны, а своих зубов осталось мало.

– Ну что ж, давайте знакомиться! – предложила Наташа и представилась первой – я – Наташа.

– Я – Любовь Степановна. – смущённо пробормотала старушка.

– Я – Даша. – представилась я.

– Я – Акинфей! – представился банник и мы с Наташей выразительно уставились на него, а Гоша покрутил пальцем у виска.

Акинфей хлопнул ладошкой себя по рту и, нервно поправив тюрбан, добавил – Акинфеевна. Любомира!

– Ну хоть так. – тихонько пробормотала Наташа и повернулась к старушке. – Вы как на помойке-то очутились?

– Да-к я давно там, с лета. Там очень часто выбрасывают разную еду, так я её наберу и тем и питаюсь.

– Так там же вся еда испорченная. – покачала я головою.

– Ну, иногда бывает что испорчен только один бочок, а остальное – хорошее. А иногда вообще почти хорошее, но уже чуть попахивает. Зато не голодно. – ответила старушка.

– Ну а жили вы где? Где-то же вы обитали? – посмотрела Наташа на старушку, которая уже была отмыта начисто и переодета в подаренную соседями одежду.

– Да на рынке и жила, ночевала под прилавками на коробках, купалась и вещи стирала под краном для техничек.