Дар

И только много позже, я узнала в чем же моя вина перед этим миром и моей мамой — истовой поборницей веры в Великого Отца, выросшей в семье фанатично преданной и кормящейся с рук самого Верховного прелата. Вот и Шеана была нетерпимой ко всему, что жрецы признавали противным вере. Она следовала устоям во всем, но слишком боялась опозорить свой род, чтобы выдать Храмовникам свою старшую дочь, в которой к ее ужасу и стыду, уже во младенчестве проснулась древняя кровь Галлийских — рода пришедшего когда-то на эти земли с далекого севера и несущего в себе корни связей с теми, о ком уже много лет никто не слышал. Кровь лесного народа, которому покровительствует та, чье имя давно под запретом в Мелетии и большинстве стран, до которых Храм дотянул свои руки. Та, чья сила питает саму землю, которой подвластны все твари лесов, озер и рек. И даже деревья и сама почва под ногами послушны Древнейшей!

Кровь, что не исчезает, а может нежданно возродиться в потомках и дающая редкие способности. И мне быстро пришлось узнать, как их скрывать ото всех, чтобы не навлечь беду. Только что это меняло, если в глазах собственной матери я ежедневно читала презрение.

Сейчас я стояла молча. Маленькая. Слишком маленькая для своих четырнадцати лет. Худенькая с огромными серыми глазами и туго заплетенными в косу темными голосами. Почти всегда одетая, как мальчик, потому-что папа зная мой неугомонный нрав воспитывал из меня истинную наследницу Галлийских, позволяя заниматься с оружием и тренировать тело. Моя кровь не позволяла мне болеть детскими хворями. Но и не спешила превращать из ребенка в девушку.

В моей юной, но вовсе не глупой головке складывались все детали этой совсем непривлекательной мозаики. И вот я уже начинала смутно понимать… Да просто все на самом деле. Вся эта истерика могла обозначать лишь одно — маркграфу Галлийскому не удалось договориться с Храмовниками о цене, чтобы те оставили Каталину в покое.

Потому-что это Мелетия! Огромное и мощное государство, держащее в страхе всех соседей и которым по сути управляет Верховный прелат и жрецы Храмовники. Здесь поклоняются только Великому Отцу-Солнцу, дарующему свет, ну и чтут святых, что также поклонялись Всеотцу.

Да, тут быт налажен и жизнь течет неспешно, нет голода и нищеты, и все во славу его. Хотя за красивыми фасадами точно также кипят мирские страсти.

А ещё в Мелетии Храмовники забирали себе всех детей с Даром, наличие которого проверялось в любом из соборов. А уж не посещать таковые было никак невозможно. Только кровь лесного народа Храм распознать не мог — Древняя оберегала, тех кто ей дорог. А вот другие способности тут же становились достоянием жрецов. Мальчикам с Даром была прямая дорога в служители, а девочки превращались в сестер многочисленных обителей. В миру магия оставалась лишь у аристократов мужчин и те должны были в обязательном порядке отслужить Храму минимум год. А женщины…

Девочек низших сословий забирали, хотя и неплохо платили родителям. Со знатью дело обстояло чуть иначе. Если дочерей было несколько, то вторая или третья все равно шла в Храм. Притом забирали ту, что была более сильной и желательно красивой. Остальным Дар просто напросто запечатывали. Меня, как первенца, его бы лишили, как только я вступила бы в фертильный возраст, так как способности просыпались именно к тому времени.

А у Ланы шансов на нормальную жизнь в миру не было вообще! Вторая дочь с Даром принадлежала Храму. Ушедшие туда дети проходили обряд посвящения Всеотцу. И если мальчики просто теряли память о своих семьях и начинали жизнь с чистого листа, легко воспринимая новые знания и новый образ жизни, то с девочками все было намного сложнее. И намного страшнее.

«Чудо — есть ниспосланное Всеотцом благословение, а стало быть и служить должно благим делам! Но, только Великий Отец может сдержать детей своих от падения и направить их силы к свету, им же даруемым!»-каждый раз звучало в домах безутешных родителей, чьих рыдающих чад порой с кровью и криками отбирали жрецы, чтобы увести навсегда.

И вот уже скоро в главном Храме Всеотца, чьи белые шпили возносились к самому солнцу, появлялся новый адепт. Не помнящий семьи, не ведающий печали. Мальчиков окружали заботой. Хорошо кормили и воспитывали из них воинов Храма или жрецов, в зависимости от способностей.

Девочек также свозили в этот же Храм, но только не спешили проводить привычный обряд. Нет, большая часть, также, как и мальчики лишалась памяти и отправлялась на обучение к добрым сестрам, чтобы стать целителями и учителями. И да, их ждала неплохая, сытая и наполненная жизнь. Кстати, жрецы и жрицы не поддерживали целибат, только верхушка Храмовников приносила обеты безбрачия, дабы не отвлекаться от служения. Но и в брак вступали адепты только между собой. Храм не желал, чтобы в их ряды проникали чужие.

Ну и главное действо: раз в году, в день летнего солнцестояния, милость Всеотца сходила на землю, давая шанс на великий дар и чудо, которому, коль на то будет воля его, суждено воплотиться в одной из своих дочерей!

Только у этого чуда была цена.

Ежегодно жрецы отбирали ровно девятнадцать — одно из чисел символизирующих солнце — самых красивых и самых одаренных девочек и желательно из аристократических семей. И проводили Ритуал Схождения Света. Далеко не каждый год этот обряд приносил свои плоды, приводя в мир Дочь Солнца — деву, дарующую своему избраннику очень долгую жизнь, а еще дающую то, о чем, пожалуй, мечтают все — она сохраняла и даже возвращала молодость!

Ну, а Храмовникам это приносило огромные деньги и власть, которую они получали вручая избранному такой приз.

Злые языки поговаривали, что сам Верховный прелат уже много лет держит у себя такую деву. Иначе не смог бы он столько лет занимать этот пост.

Так вот, все участвующие в ритуале девочки, не зависимо от того, будет ли рождена в этот раз Дочь Солнца или нет, в процессе лишались своего Дара и памяти.

Да только далеко не у всех получалось выжить после такого.

Дар, что должен был сплестись с сущностью избранной, не желал покидать своих носительниц. Он уходил из тел с болью, которая длилась сутками, а порой и неделями. Девочки просто сгорали, не выдержав.

У сильной и здоровой были, конечно, шансы выкарабкаться.

Но, не у моей сестры. Каталина была обречена. И мать и отец это понимали. А у малышки жрецы обнаружили сильный спящий Дар, да и собой сестренка была хороша, обещая вырасти в настоящую красавицу. А раз уважаемый и влиятельный маркграф не сумел договориться или откупиться от Храма, то и шансов у маленькой Лины не было.

Мне, как первенцу, не грозила эта участь, лишь запечатывание магии, что пока спала. Но, помнится, когда мне на уроке истории впервые поведали о традициях, я плакала и спрашивала у папы, почему такое допускают?

И слушая его вымученные объяснения, о том что в стране нужен порядок, что магия — это сила, которую должно контролировать, а ещё то, что Храмы много делают для народа Мелетии. Что у нас бесплатно учат и лечат, а воины-храмовники — лучшие блюстители порядка. И что «бесплатного» на самом деле не бывает, за все приходится платить, потому что эти блага имеют цену. И мы платим, будь то дети с Даром, которые становятся служителями Всеотца, или даже жизнь нескольких девочек, чтобы получив Дочь Солнца, Храм не требовал высоких налогов. А ещё некто достойный, мог и дальше жить и радовать своих подданных, свершая гипотетические великие дела.