Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса

Из соседней комнаты мелькнула лохматая тень.

– Чуи, не над…

Мара вскочила со стула, а Чубакка налетел на стул. Пока он пытался остановиться, его схватили за лапу и пинком под ногу помогли упасть. А потом двинули по затылку.

Хан поморщился: стерва знала, куда бить. Удар был не сильный, но точный. Чуи обмяк.

– У вас и вашего лохматого друга, - сказала Мара, разгибаясь и отряхивая руки, - какое-то полное отсутствие сдерживающих инстинктов. Не на Звезде, чай.

– На Звезде у нас получилось, - угрюмо сказал Хан, поднимаясь и придерживая челюсть.

– Да-да, - усмехнулась Мара. – Концерт вышел знатный. Ну что, генерал, - она оглядела его с ног до головы, - перестанем валять дурака?

– Люблю людей, - ответил Хан, оглядывая её с головы до ног и задерживаясь на наиболее выдающихся частях её тела, - которые издеваются над другими, пользуясь своей полнейшей безнаказанностью.

– Вы ещё вспомните Беспин, генерал, - ухмыльнулась Мара. – И то, как вас, бедного, заставляли использовать голосовые связки.

Хан побледнел. Кем бы он ни был – он не был трусом. Нравом он обладал прямо-таки бешеным. И терпеть не мог, когда над ним издевались. Или затрагивали его гордость. А Беспин затронул её основательно.

– Ты, - сказал он, непроизвольно чуть расставив ноги и занимая наиболее устойчивую позицию, - сучка…

– Ну вот, генерал, - засмеялась Мара,- мы заговорили на общедоступном и нормальном языке. А то – конфетка… Сесть, - сказала она.

Смена интонации была столь резкой, что Хан подчинился прежде, чем подумал.

– Хочется поговорить по душам? – произнесла Мара. – Пожалуйста. Никогда не против. А принцесса Органа занята. И тревожить её не стоит.

– Занята? – Хан наклонился вперёд. От ярости у него поплыло перед глазами. – С этим старым козлом? Любитель девочек, так понимать? Сколько их у него? Не хватает? Не поделишься опытом, как это бывает – с ним?

Мара на него смотрела. Долго. Ирония постепенно проступала у неё в глазах, и те становились всё более зелёными. Потрясающий изумрудный оттенок.

– Генерал, - усмехнулась она, - что я вам могу сказать? Если у вас весь мир вертится вокруг вашего причиндала, я вам сочувствую. Это у вас пройдёт. К годам семидесяти. Или не пройдёт никогда.

– Я говорю не о себе…

– У кого что болит, тот про то и говорит, - хмыкнула Мара. – Ну. Какого хрена вам потребовалась принцесса?

– Я хочу с ней поговорить. Убедиться, что с ней всё в порядке.

– Вам от этого что?

Хан взглянул на неё в упор.

– Эта девчонка мне не безразлична.

– Я не сомневаюсь. Прямо скажите: нужна.

– Да, она мне нужна.

– И где нашло приют истинное чувство.

– Тебе это кажется смешным?

– Да нет. Мне это кажется противным, - ответила та. – Принцесса при всей своей изломанности и ушибленности на мозги, человек сильный. И верный. Органический лидер. Вы сами вожак и организатор, вы это почувствовали. Не могу сказать, что вам это понравилось, поскольку такие как вы, не выносите рядом с собой таких же лидеров, особенно женского пола…

– Я…

– Молчать. Но потом вы к ней присмотрелись и успокоились. Девчонка была управляема и вполне дёргаема за ниточки. Воспитание хорошее, деньги есть, всё-таки принцесса, при победе Альянса при ней неплохое положение, лидерство, финансы, а она при этом в вас отчаянно влюблена…

– Ты…

– Сесть. Влюблена, конечно. Уж вы-то, генерал, в этом деле мастер. Влюбить девчонку, у которой по складу задавленной личности вообще слабость к таким обаятельным подонкам, как вы. Правда, девчонка ушиблена взрывом и вообще, кажется, недотрога и целка, но так вам это ведь только на руку, правда? В принципе, она вам не противна, но всё-таки кувыркаться с такой не особо покувыркаешься. Вы вообще решили остепениться, капитан Соло, у вас установились планы относительно вашего будущего. Глава хорошей транспортной фирмы, немного подпольная торговля, обеспеченная жена с задатками лидера и урезанными мозгами, которой достаточно легко управлять в нужном направлении…

– Если ты не заткнёшься…

– Я заткнусь. И с удовольствием выслушаю трогательную повесть о страстной любви контрабандиста к принцессе. Любви, которая перевернула ему душу. Давайте, генерал. Я приготовила носовой платок.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Хан криво усмехнулся.

– Я не такой дурак, - сказал он. – И знаешь, я не собираюсь перед тобой выворачиваться наизнанку. Всё равно ты упрёшься на своём, - и снова насмешливо и конкретно оглядел её фигуру. – Такой-то…

Мара приподняла брови.

– Ну так я продолжу. Сейчас многое, конечно, накрылось, но всё-таки шанс есть. Девчонка ищет у вас тепла и защиты. А если и не ищет этого, то всё равно влюблена. Так и раз так, пусть папахен сто раз ситх, всё-таки дочка, а он у дочки возлюбленного пытал… Ну и вообще. Любовь и всё такое.

– Вот только не надо выставлять меня чёрным и противным, - протянул Хан. Он говорил спокойно, но глаза стали чёрными. И голос чуть дрожал. – Девчонка, между прочим, оказалась отнюдь не целка. Так что она время тоже не теряла. Я не знаю, какие уж там нравы и интрижки в Сенате…

Мара странным взглядом посмотрела на него. Хан осёкся, этого не желая. У него было ощущение, что что-то произошло. Что-то очень нехорошее. Для него.

Идиот, не смог сдержаться.

– Принцесса Лея Органа, - сказала Мара задумчиво, - при всей своей повёрнутости на голову человек гордый. Сволочь – да. Светлая сволочь. Но скоро она станет сволочью тёмной. И тогда, генерал, вы с ней поговорите. Я вам это обещаю.

Она подождала ответа. Ответа не было. Зато пискнул комлинк.

Она поднялась, сказала в комлинк:

– Иду, - иронически поклонилась Хану и, перешагнув через Чубакку, пошла к двери. Там на секунду остановилась. – Будете буянить, генерал – у гвардейцев приказ с вами не церемониться.

И вышла.

И тут под ногами Соло дрогнул пол.

Брат и сестра.

Люку был дан отдых, время и свобода передвижения по всему пространству корабля. За исключением тех отсеков, куда требовался особый доступ. Он немного посидел в своей каюте. А потом его что-то толкнуло под рёбра. Он встал и пошёл туда, куда поселили его сестру.