Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса

– Нет. Не считали. Понимаешь, слова про долг бывают очень красивы. Но, по-моему – и Траун был со мной согласен – прежде чем говорить слова про чужой долг, надо выполнить свой. Чтобы было куда вернуться. Чтобы остался тыл. Чтобы, когда уже тебе будет хреново, и что-то внерациональное войдёт в твою жизнь, ты знал, что тыл существует. Я задумалась тогда. О природе твоей ломки. И о том, почему молчит император. Я подняла массу документов по всему, что касалось твоего сына. И тут я поняла, что проблема имеет давние корни. Документы, - сказала она. – Сейчас у меня много документов. Я начиталась различной информации – выше головы. И оттуда выклюнулось нечто иррациональное. Причём это не мистика. Факты. Посмотри. Джедай. Оби-Ван Кеноби. Член Совета джедаев. Магистр. Тот, кто покушался на твою жизнь. Тот, кто перерезал там, в Храме, несколько рот штурмовиков. Тот, чьё имя и морда должны быть на каждом столбе на всех планетах в общепланетарном розыске. С цифрой под мордой, сопровождаемой большим количеством нулей. Что обычно действует безотказно. Но его не ищут. Он привозит на твою родную планету, к твоим сводным родственникам твоего сына – и сам остаётся там жить. Двадцать лет. Никто ногой не почесался.

Бейл Органа привозит Кеноби на Корускант в Храм, привозит туда же Йоду. Йода покушается на жизнь Палпатина. Бейл вывозит Йоду с Корусканта, привозит на Мустафар, увозит оттуда, удочеряет девочку, правит Альдерааном – и никто опять не чешется вообще ничем. А ведь всё зафиксировано. Всё вычислено. Контрразведка за то время, пока ты лежал без сознания – поработала на пять с плюсом. И – тишина. Никто не ищет Кеноби. Который покушался на помощника императора, а потом второго человека в государстве. Никто не преследует Бейла. Никто не ищет Йоду. А найти его просто, и для этого не надо прорываться через чёрные испарения какой-то Силы на Дагоба. Берёшь Бейла. Вкалываешь ему вакцину правды. И сильно трясёшь по поводу этой самой правды. Мы сразу бы узнали, где Кеноби. Где Йода. Точно б узнали, что твои дети живы. Да просто б прибрали к ногтю действительно сильных джедаев, объявленных вне закона. Преступников. Вместо этого тема двух джедаев – закрыта. Вообще. Мой отец попытался торкнуться – и ему дали понять, что информацию надо положить под сукно.

– Да.

– И вот результат. Ты дал своему сыну взорвать станцию смерти. И понеслось. Логика?

– Нет логики.

– Я знаю. Нет логики, есть эмоции. Есть боль. Всё это мерзко, на самом деле. И странно. До отвращения странно. Я тоже не слепая. Не живут с такими ожогами, как у тебя. Не живут. По-моему, медики фигеют уже лет двадцать.

– И взмахом меча три конечности не отрезают.

– Ага. И после лавы не выживают, - она сухо усмехнулась. – И в том виде, в каком живёт император… Это напоминает спектакль. С пущими спецэффектами – для чего, не знаю. Мы не сделали массу того, что естественно и логично. Я знаю, что есть эмоциональный блок. Но найти Кеноби и Йоду – какой блок? Извини, если затрагиваю личное – но мне отчего-то кажется, что личного там было совсем не так много. Скорей… что-то другое.

– Не извиняйся. Я форсьюзер, всё-таки. Я чувствую, с какой эмоцией говорят мне то или иное, - он вздохнул. – Спасибо за откровенность. Мне нужно увидеть это со стороны.

– Я рада помочь.

– Ты хорошо работаешь с информацией.

– Это моя профессия.

– Ты – теневой логик, Йсанне.

– А?

– Ты почти никогда не появлялась на поверхности политической пены. О тебе почти никто не знает. Ты – там, в стороне, делаешь своё дело. Ты не публичный человек. В некотором смысле ты – сторонний наблюдатель, эмоционально не связанный с тем, что происходит с нами. И при этом ты в курсе всех дел. И именно ты оказалась тылом. Это идеальное положение. Я дам тебе высший доступ. Такой только у меня и императора. Доступ к материалам. Доступ к оружию. И возможность отдавать приказ. Любой приказ.

– Ты не…

– Нет. Я в тебе уверен.

– Спасибо.

– Эмоциональный клубок, - задумчиво сказал Вейдер. – Это неплохо. Эмоция… сильно отвлекает. И того, кто её испытывает. И – того, кто оказывается в радиусе её действия.

– Да?

– Клубок. Я-император-Люк… Альянс в целом… То, что происходит с Империей… А сейчас император вообще сошёл с ума. Эмоции должны зашкалить.

– Ты о чём? – спросила она, улыбаясь.

– Мои эмоции – должны зашкалить, - раздельно пояснил ей Вейдер. Ей показалось, что из-за линз блеснул холодный злой смешок. – Я вообще человек достаточно бурный. И если выпущу на волю свои эмоции, - он отчётливо усмехнулся, - ничего больше не будет видно и слышно. Словом, так. Я… и император… я надеюсь, он придёт в себя… мы… пока – я, составляю активную внешнюю публичную часть действия. Я активно функционирую на уровне действий. Всячески продолжаю привлекать к себе повышенное внимание. Ты сидишь и работаешь с информацией. О джедаях. Об Альянсе. Найди людей с Тантива. Найди людей с Альдераан… чёрт. Найди всех, кто имел хоть какое-то отношение к событиям времён установления Империи. Надёргай людей из Альянса.

– Допрос с пристрастием? – задумчиво спросила она.

– Ты хоть знаешь, о чём? – усмехнулся Вейдер.

– Обо всём, - ответила она. – О жизни. Дело в том, - сказала она, тщательно подбирая слова, - что у меня сложилось чёткое убеждение, что на Альянс кто-то работает. Кто-то очень сильный. И непубличный…

– Теневик ищет теневика? – усмехнулся Вейдер.

– Что-то вроде.

– Йсанне.

– Да?

– Почему тебе нравится работать на ситхов?

– Мне нравится работать вместе с тобой. И с императором.

– Почему?

– Потому что… приятно жить в мире, который не замкнут в коробочке из-под конфет, - она усмехнулась. – Люблю, когда у моря нет дна. Иначе это не море.

– Ты очень хорошего мнения обо мне.

– Ты думаешь?

– Что такое глубина, Йсанне?

– Что такое Сила, ваша тёмность?

Он улыбнулся:

– Не знаю.

– Я тоже.

…мелкие ручьи фактов, стекаясь к ней, соединялись в поток. Поток, который оставлял открытыми и сухими то одно, то другое место.

Если посмотреть сверху, то сухие пятна образовывали лицо.

Она скоро в него посмотрит.

Отчёт 154365/63, Тон Урс, бывший джедай, ныне примкнувший к Империи.

О долговременной политике Храма.

Сельскохозяйственный корпус был довольно любопытным образованием. И, как любая структура в Храме, многоуровневым.

Туда действительно отправляли тех, чьи способности исключали занятие военным делом. В любом из смыслов.

В центральном Храме даже целители были готовы выезжать на фронта сражений, пусть не воевать, лечить. Всё равно. Так сложилось в мире, что хранители мира и порядка – было термином отнюдь не теоретического плана. Хранить мир в галактике, полной войн, было сопряжено с физическим риском. И агрессивные переговоры, означающие драку в конце, были явлением обычным. Джедаи вечно оставались индивидуальной затычкой в острых ситуациях, которые ещё не были открытой войной, но уже являлись войной скрытой. Резкое неприятие, несколько враждующих партий, какая из них одержит верх, такая и решает, как поступить с послом. Простой посол не отобьётся.

Зато были джедаи. На которых, с улыбкой и обязательной похвалой их сверхспособностям, сваливали всю грязную работу. Мы так ценим ваш вклад в общее дело Республики. Никто, кроме вас, не смог бы…

Именно что. Факт был фактом: никто, кроме одарённых не сумел бы провернуть то, что делали они. Джедаи были уникальны. Они являлись уникальным оружием галактической республики, и должны были этим гордиться. Республика, во всяком случае, всегда подчёркивала, что гордится ими. И очень им благодарна.