Дарья Искусница

По белой карточке из плотного картона, размещенной между бутонов, вилась надпись: «Забота?»

Включив трубку, я решительно набрала наш ответ Чемберлену, то есть смс Можайскому: «Нет. Это красиво, но НЕ забота».

Вот и все общение. За завтраком и по дороге в аэропорт он то говорил по телефону, то печатал на ноутбуке. Изредка поднимал взгляд, смотрел на меня и… молчал.

По прилету передал помощнику свой чемодан, а мой взял за ручку и повез к машине. Оглянулся, многозначительно подняв бровь. Дескать, оно?

Я хмыкнула и отрицательно покачала головой «Нет, не оно». Приятно, конечно, но все это было похоже скорее на поиск поломки в машине, чем на настоящие чувства. Так мастер ходит вокруг переставшего работать технически неосвоенного агрегата, то по корпусу постучит, то под крышку заглянет, на кнопки понажимает. И после каждого действия прислушивается – затарахтело или нет.

Я никак не начинала тарахтеть, мало того, сама не очень понимала, чего же я хочу на самом деле. Но не того, что мне предлагали.

Глава 18. Когда приходит Слава

Жить захочешь — не так раскорячишься

«Особенности национальной охоты»

Камера приблизила изображение хрупкой волоокой блондинки в белом изящном платье, плотно сидящем по фигуре.

– Как это произошло?

Девушка расправила на диванчике складки пышной юбки, заморгала длинными пушистыми ресницами и выдохнула:

– Меня оболгали, а Дима поверил. Это было… больно и несправедливо, но я не теряю надежды. Правда обязательно раскроется.

– Вы знаете, что он после вас начал встречаться с другой девушкой? Продавщицей из магазина.

Глаза Олеси заблестели.

– Мимолетный роман – обычное мужское лекарство от внутренней пустоты, - розовые губы изогнулись в легкой печальной улыбке. – Дима познакомил меня с этой девочкой в Париже. Очень ее опекал, он вообще очень внимательный и нежный. И новая его пассия… я не согласна, когда ее называют охотницей за деньгами. Мне она показалась приятной, наивной, немного простоватой девушкой.

– Зато из таких простушек современные Пигмалионы могут вылепить что угодно, - ведущий перевел взгляд прямо в камеру.
– За пару дней Дмитрий Можайский, сын знаменитой балерины Валерии Можайской, молодой гений, который скоро совершит одну из самых знаковых сделок на высокотехнологическом рынке, наш соотечественник и бывший жених этой прекрасной девушки…

Он перевел дыхание и ткнул своим блокнотом в засмущавшуюся Олесю.

– Этот красавец, который занял уверенное четвертое место в списке Самых завидных женихов года, за несколько дней общения из серой простушки вылепил хорошенькую куколку. Представляете? Взял девушку с улицы и сделал из нее модель! Бьюсь об заклад, счастливица Даша сейчас ему очень благодарна, несмотря на то, что дальше пошла по рукам.

На экране замелькали мои фотографии. Вот стою в аэропорту, растерянная и… страшненькая, спеленутая в уродующий костюм. Очки съехали набок, лицо белое от шока. Ужасный ракурс удлинил нос и выпятил челюсть. Лошадь лошадью. И тут же рядом - вторая фотография, сделанная кем-то на улице Парижа. Я совсем другая, в легком платье, смеющаяся. Лицо тонкое, нежное. Убедительное доказательство магии денег.

Взял меня Можайский, никудышную, и вылепил прелестницу по своему вкусу.

– Как видите, девушке жаловаться нечего, - вздохнул ведущий программы Папахов. – Дарья, не буду называть ее фамилию, прекрасно знала, что встревает в чужие отношения, но шла по головам и - добилась своего. Меня лично такие люди пугают. А вас? Надеюсь, мужчины быстро ее раскусывают… в смысле разоблачают.

Многозначительная пауза. Крупный план.

Мой дрожащий палец самостоятельно нажал кнопку выключения на пульте телевизора. Стон. Или подвывание. Звук, который я издала, откидываясь на спинку стула, был преисполнен эмоциями.

Я третий день пряталась на квартире Иды, а сплетни все не умолкали. Интернет, газеты, теперь телевидение. Знаменитое шоу Папахова пригласило Олесю и дозвонилось мне.

– Вы же не хотите, чтобы зрители узнали искаженную, неправдивую версию, - пел в трубку вкрадчивый мужской голос. – Так и придите к нам и расскажите, что было на самом деле. Поставьте ваших врагов на место.

Мои отказы ни на что не влияли. Передачи записывались, сплетни распространялись.

Короткая поездка в Париж, так внезапно завершившаяся, сделала из меня известную личность, которую начали узнавать на улицах. Никогда раньше мне не было так стыдно, никогда я так отчаянно не боялась приближения начала рабочей недели.

– Им что, обсудить некого? Почему они к Можайскому и ко мне привязались? Им что, звезд шоу-бизнеса не хватает? – провыла я, обращаясь в основном к потолку и немного – к подруге, сидящей рядом. Стакан с вишневым соком в моей руке опасно задрожал. – За что?! Может меня кто-то проклял… порчу навел. Да сколько можно ошибаться.

– Спокойствие, только спокойствие, - Ида подскочила на ноги и нарезала круг по своей бежевой уютной гостиной.
– Избегаем ошибок – избегаем побед.

– О, так у меня скоро побед будет, как у дурака фантиков. Дожить бы. И не сдохнуть под бременем славы. Тяжелый, кстати, мужик. И мне на фиг не нужный.

– Ты Славой налево-направо не раскидывайся, - строго сказала подруга. – Он не ко всем приходит и как всякий избирательный характерный мужчина не так плох, как может показаться. Мы девочки хозяйственные, найдем ему отличное применение. Сделаем тебя, Дашка, звездой. Нет, не так. Ночных светил нам не надо. Сделаем тебя – солнышком!

– Кем?! - поперхнулась я, веером распределяя красный сок по себе и ковру.

Так меня называл Дима и услышать это прозвище из уст подруги оказалось полной неожиданностью.

Воспоминания горчили. Я все понимала – та боже мой, никаких претензий к королю жизни. Где я, а где Можайский. Успешные мужчины не уважают наивных девушек из подворотен судьбы, а ищут таких же блистательных женщин как они сами или, ценя традиции, роднятся с наследницами из влиятельных семейств. Остальные увлечения – лишь мимолетное баловство и отличное времяпровождение. Орлы не кроют воробьев, по крайней мере официально.

Только выкуси, Можайский, в кои веки ты идешь лесом и балуна своего в другое место будешь пристраивать.

После возвращения из Франции он звонил несколько раз в день, приходилось сбрасывать входящие. На незнакомые номера я тоже не реагировала, смс от него стирала, не читая. Уходя – уходи. Только от «солнышка» вздрогнула, как за ниточку дернули.

Пришлось бегать в кухню за тряпкой, чтобы вытереть пятна, Ида носилась за мной следом, ковер ее немеркантильную душу волновал мало, а вот открывшиеся горизонты моих новых возможностей очаровывали. Она азартно предлагала и предлагала варианты личных бизнесов. Податься в телеведущие и опровергнуть наветы. Открыть свой шоппер-сайт, рекламируя его в Идином йога-центре. Написать мемуары, в конце концов. Над последним мы посмеялись вместе. Проекты звучали один другого эпатажнее, я кивала и пыталась вставить хоть слово.