Дауншифтер

— Очень стрёмно, — поддакнул я.

Тем временем поток переправляющихся через Таймуру захватчиков иссяк. И что теперь? Мы подавленно ожидали, что будет происходить дальше. Освободившись от нагрузки, Дябдар немного выждал, медленно опускаясь в воду, из-за чего в некоторых местах снова появилась пенная каёмка, затем рептилия неожиданно легко выгнулась, сворачивая тело ужасающей спиралью, и быстро втянулась в берёзовую рощу. Страшной зубастой головы я так и не заметил.

Формально проход был свободен.

— А он хищник? — с надеждой спросил Новиков.

— Не факт. Скорее, землеройная машина и вспомогательное средство, — ответил Гумоз. — Мужики, а давайте рванём! На полной скорости! Ну, не бросать же лодки здесь.

— Сколько эта тварь может дать узлов?

Народ переглянулся. Сколько? На этот вопрос Ильяса никто не смог ответить. При такой длине туловища, способного отталкиваться как от воды, так и от каменного русла, при такой силище огромный змей любое плавсредство догонит. Наверное. Если захочет.

Мокрый, как мочалка, Шайтан что-то почувствовал и тихо зарычал. Зажимая пасть рукой, Илья предупреждающе постучал указательным пальцем по блестевшему от воды лбу собаки.

— Всё хуже и хуже, парни…

— Ты о чём, Никитос?

— Обо всём вообще, Дима. О нас, людях, о таёжных посёлках и городах на юге… Их не стало меньше! Прут, словно мёдом намазано. Теперь уже и по реке стало опасно передвигаться, руки опускаются! Честно, не представляю, как со всем этим можно справиться, — с искренней тоской поделился я душевной тяжестью.

Ребята смотрели на меня, и в глазах проверенных в бою друзей я увидел отражение своего отчаяния. Но была в них и искорка решимости!

Нет, не сдадимся. Я сказал:

— Предлагаю принять предложение Гумоза: идём на прорыв! На полной скорости, по хорошо знакомому фарватеру, ни на что не отвлекаясь. Стрелки — в полной готовности, и пусть эта скользкая подлюка попробует нас догнать, не отхватив в харю всё, что мы сможем ей предъявить! Каждому стрелку по гранате РГД, есть в запасе. Глушите его, как браконьеры омуля.

— Гранаты — это хорошо! — оживился Сомов.

— Тогда становимся параллельно, чтобы не перекрывать сектор, — подключился к выработке плана Сарсембаев. — Узостей впереди не будет, можно дать полный газ. Проходим этот участок и сразу включаем фонари, надо бы по одному за корму развернуть… Погонится, так погонится, будем воевать. Принято?

Все согласились. Никто не заёрзал.

Уже на стремнине я напомнил Ильясу, чтобы он не увлекался, его более лёгкая «Обь» разгоняется сильней. Напомнил Сомову, чтобы держался левого борта и не палил над ухом.

И мы вжарили!

Вода за кормой зашипела, затем поднялась бурунами. Моторки подняли носы и двумя стрелами понеслись вперёд. Когда группа пересекала траверз бывшей переправы монстров, мне показалось, что сквозь тело пролетел невидимый ледяной поток. А дальше мы шли по призрачной ночной реке при свете фонарей.

О чём я думал? Только о том, чтобы выбирать на поворотах как можно более короткие траектории движения. Единственная мысль в пульсирующем сгустке страха. Даже удивительно, как быстро передо мной появился песчаный бережок родного зимовья.

Прорвались!

Глава двадцатая Научная работа

Завершив связь, я секунд двадцать бездумно смотрел на светящийся дисплей трансивера, затем стянул с головы гарнитуру и повесил её на крючок, чтобы не пачкать светлые амбушюры — подушки-накладки в наушниках. Я люблю circus-aural, накладки довольно крупные, в форме мягкого валика, полностью обволакивающего ухо. Затем провёл пальцем по рифлёной поверхности большой круглой ручки настройки, расположенной по центру панели управления. В ней есть хитрое устройство, регулирующее сопротивление вращению. При установке минимального сопротивления ручка в результате лёгкого щелчка по ней поворачивается более чем на полный оборот, а при максимальном сопротивлении повернуть ручку настройки весьма затруднительно. У меня колесо отрегулировано на усилие чуть больше среднего, люблю чувствовать основательность аппарата.

В соседней комнате звякнул нож — Новиков, что-то тихо напевая, разделывает на куски здоровенного глухаря, с утра пораньше угодившего в волчий капкан. Перелетала птица, да и попалась. Стальные челюсти едва не перерубили несчастного глухаря пополам. Теперь этот талисман зимовья пойдёт в обеденный казан. Страшная вещь эти капканы, а снимать нельзя, система себя уже зарекомендовала. Из-за них Шайтан сидит на длинном поводке в качестве средства обнаружения и оповещения.

Я посмотрел в окно, в котором торчала любопытная собачья морда и две мохнатые лапы. Щёлкнул пальцем по стеклу — пёс смешно чихнул.

Похоже, планы опять меняются. Мы рассчитывали пообедать и поехать в Каменные Кресты. А теперь? Впрочем, всё решится после того, как своё веское слово скажет стая.

Рядом на подоконнике сидел умывающийся Фёдор, именно его скучающая собака и зазывала на улицу, настойчиво уговаривая поиграть вместе. Быстро они подружились. Кот, якобы игнорируя подскуливающего Шайтана, старательно занимался необязательным делом, но иногда трогал стекло подушечками лапы, привлекая внимание пса. Дразнится. Коты — те ещё паразиты. Федя может долго сидеть и делать цирк, но стоит попросить его показать ещё какой-нибудь номер, как он тут же свалит с самым независимым видом.

— Ну, что там выяснилось? — с интересом спросил заглянувший в зал Димка, вытирая руки бумажным полотенцем, у меня всё цивильно. Да и стирать тканые лишний раз мне не хочется.

— Не торопись, давай остальных дождёмся. Тем более что надо кое-что обсудить.

— А-а… — протянул он. — Сейчас крикну.

Гумоз утащил Сарсембаева на задний двор для совместных занятий по минно-взрывному делу. Обмениваются идеями, выбирают оптимальные варианты с растяжкой под гранату РПГ. Мы с Димоном первичные курсы уже прошли, Мишка специально водит нас на полигон по очереди, чтобы «один балбес не угробил ещё и других балбесов». Ох, непростой он человек, судя по весьма специфическим навыкам… Спецназовец сложной судьбы, переквалифицировавшийся в идейного бича? Жизнь и не такие истории выстраивает, я вон тоже фортель выкинул.

Свежая информация из посёлка интересовала всех, поэтому мужики ввалились в избу уже через пару минут. Расселись кто где, выжидающе глядя на меня.

— Давай, вываливай! — милостиво разрешил Гумоз, наблюдая, как я молча кручу в руках лист бумаги с пометками, сделанными по ходу радиообмена.

— Хорошие новости есть? — понятливо спросил Ильяс.

— Нет. Есть плохие, совсем плохие и нецензурные, с чего начать? А потом обсудим кое-что важное.

Мужики переглянулись, Димка сухо кашлянул в кулак, после чего понюхал пальцы — плохо протёр.