Даурский, вам не хватает власти?!

— Почему? — заинтересовалась Ульяна.

Я загадочно улыбнулся, глядя ей в глаза.

— Сашенька, ну… — улыбнулась она краем губ. — Ты меня прямо заинтриговал!

— Что из себя представляет типичный клан, если посмотреть внимательно?

— Ну, это объединение родов, которые имеют разный магический потенциал. Объединение может быть как равноправным, так и вассальным, если какой-то из родов слабее или завоеван, — чуть нахмурилась брюнетка. — А что?

— Это ключевой момент на самом, деле, Уличка! — я дотронулся пальцами до её ладони. — Видишь ли, если называть вещи своими именами, то клан — это практически фирма, в которой каждый из родов, который такой клан формирует, имеет определённую долю. Вместе они ведут какую-то деятельность — кто в Лице, кто на Изнанке. Воюют или конкурируют с другими кланами. То есть клан — это материнская компания для всех остальных совместных дел.

— Большинство кланов — это юридические лица, — покивала девушка.

— Вот именно! Смотри, что получается — и мой, и твой род объединены с другими родами в какие-то кланы, а уже у этих кланов есть коммерческие предприятия, фирмы разные, фабрики или другие промыслы. А уже государство, то есть Корона, выступает в качестве регулятора и арбитра. Но полиция и другие ведомства Империи имеют очень большую власть по отношению к «нулевикам», но довольно слабую — по отношению к кланам и аристократам, особенно сильным одаренным. Сами же аристократы имеют большую власть над своими «лаптями», которые проживают на их землях.

— Так всегда было, — усмехнулась девушка.

— Императорский циркуляр, насколько я понимаю, призван изменить баланс сил между аристократией и государством, насколько я понимаю суть и смысл таких нововведений, — чуть вздернул я бровь, глядя в красивые глаза девушки.

— В пользу Короны? Но это ведь никому из дворян не понравится, Саша! — её зрачки расширились.

— Естественно, вообще никому, кроме династии, князя Мышкина и его клана, а также всех нас, служащих в СОМЖ. Для всех нас такое положение вещей станет очень выгодным. В конечном итоге — и для всех остальных аристократов, и даже для «нулевиков», многих из которых мы сможем защитить от беспредела различных подонков с дворянскими титулами.

— Ты в это веришь? — вздохнула девушка.

— Уверен в этом полностью! Теперь сопротивление нам, моторизованным жандармам, будет приравнено к тяжкому преступлению, а это значит что?

— Что? — Ульяна с интересом смотрела на меня.

— А то, что способность нашего императора, «Праведный гнев», обрушится на такого аристократа со всеми для него фатальными последствиями!

— А ты думаешь, что кланы просто так поступятся своими дворянскими правами и вольностями в пользу Короны? Если бы я не служила по конскрипции, я бы первая возмутилась!

— Я бы тоже, Ульяночка, я бы тоже, но мы связаны вассальной клятвой, служим династии и Империи, а потому можно сказать, что наши интересы совпадают с интересами династии.

— Ну да, наши семьи поступили в нами жестко, — вздохнула она и погрустнела.

Я отхлебнул чай, поставил чашку, аккуратно встал и сделав к ней шаг, мягко положил руку на плечо.

— Всё не так плохо, милая Ульяна, — сказал я проникновенно.

— Вот как?

— Ведь мы есть друг друга, понимаешь? Я, ты, Юна, Ирена, Вероника, Тимофей — мы теперь клан, если можно так сказать!

— Ты так считаешь? — приободрилась девушка и положила пальчики на мою ладонь.

— Конечно — самый натуральный клан, да ещё и обличенный властью! Наши семьи были вынуждены нас отдать — кто добровольно, кто принудительно, и теперь у нас нет перед ними юридических обязательств. Моральных тоже особо нет, хотя это личное дело каждого — за всех я говорить не хочу.

— А какие тогда моральные обязательства у нас перед Короной, которая оторвала нас от семей? — вздохнула девушка.

Я сдержался, чтобы не усмехнуться — вопрос был чёткий, что и говорить.

— Ах ты ж моя маленькая и красивая бунтарка, — я чуть нагнулся и поцеловал её в щечку.

— Саша, ну… Ты же обещал! — сразу взбодрилась девчонка.

Я чуть отошёл от стула и несколько секунд помолчал — Уля повернула ко мне голову и смотрела вопросительно.

— Вопросы ты ставишь правильные, только пока что ответа у меня на них нет!

— В общем, мы слуги Империи, хотим мы того или нет, — грустно покивала она.

— Я не хотел, конечно, но можно посмотреть на это и с другой стороны, — я постарался ответить бодро.

— С какой?

— Предстваь, что ты с твоим потенциалом «двоечки» осталась бы в роду. Тебе надо было учиться, так?

— Угу, — покивала девушка.

— Учёба стоит очень дорого, и чем лучше заведение — тем дороже. Твоя семья подумала бы десять раз, что с тобой делать — отдавать в какую-то академию с возможностью прокачать потенциал хотя бы до «четверки», что не факт, или использовать где-то на Изнанке, как обычного мага-промысловика.

— Во всяком случае — это хотя бы весело! — развела ладошки Уля.

— Да фиг там — это опасно очень! Или отдать замуж за какого-нибудь старпера или слабоодаренного младшего из какого-нибудь захудалого рода.

— Ой, а вот это да, совсем отвратно!

— А попав под конскрипцию, ты бесплатно выучилась в престижной Академии Внутренних Дел, получила диплом и возможность стать имперским служащим и офицером полиции, а ещё благодаря своему уму и упорству попала в элитное подразделение! Разве плохо?

— Ну, нормально, — улыбнулась Ульяна и закинула ногу на ногу.

«Ножки у неё отличные», — отметил я мимоходом.

— Вот! Так же и я — не попади я в Тулу, раздолбайничал бы себе сейчас с каким-нибудь из двоюродных или троюродных дядьев, рыская по сопкам в поисках тонких мест или защищая от прорывов наши деревни вдоль границы с Маньчжурией. А здесь — столица, красота, цивилизация! Огни ночной столицы, дорогие и мощные машины, которые только в крупных городах, дворцы, мосты, фонтаны!

— Ну, в этом я с тобой согласна — как вспомню родное поместье, так оторопь берёт — дед его не ремонтировал добрых лет двадцать, — засмеялась девчонка. — Оно у нас очень мрачное, такое свинцово-серое, со статуями дроздов на входе. Летом разве что нормально, а вот осенью и зимой — тоска полнейшая.

Ульяна была родом из-под Вятки, род баронов Дроздовых имеет там очень сильные позиции, насколько я знал из её рассказов.

— У нас в Даурии тоже далеко не царские хоромы, как в «Гнезде», — уверил я её. — Глушь невероятная. Все постоянно на лошадях, гоняют по сопкам — то прорыв, то маньчжуры безобразничают — скот уводят, посевы жгут. Я уже с десяти лет с дядьками разъезжал по округе, имея за плечами лук и колчан. Это только по округе — владения у нас вдоль границы на десятки километров, и всё это надо охранять. Они хоть и огромные по протяженности, но земли сами по себе чахлые, вот и приходится выживать, заходя в Изнанку на промыслы! — пустился я в воспоминания. — Хрен его знает, дед бы вряд ли отдал меня добровольно на службу, поскольку даже со слабым потенциалом работа бы мне нашлась.