Давший клятву

В словах ощущалась завершенность. Далинар подошел к Тешав, взглянул на неразборчивые каракули женского алфавита, из которых каким-то образом складывались слова.

– Можешь что-нибудь придумать? – спросил он Навани, которая вздохнула и села на стул рядом с Тешав.

– Нет. Фэн упрямая.

Далинар посмотрел на Таравангиана. Даже он предположил, что цель Далинара – завоевание. А разве кто-то мог подумать об ином, учитывая его историю?

«Возможно, все было бы по-другому, сумей я проникнуть к ним лично», – подумал он. Но без Клятвенных врат такое было практически невозможно.

– Поблагодарите ее за потраченное время, – попросил Далинар. – И скажите, что мое предложение остается в силе.

Тешав принялась писать, и Навани посмотрела на него, подметив то, что ускользнуло от внимания письмоводительницы, – напряжение в голосе.

– Я в порядке, – солгал Далинар. – Мне просто нужно время на раздумья.

Он вышел из комнаты, прежде чем Навани сумела возразить, и охранники снаружи двинулись по его следам. Далинар хотел подышать свежим воздухом; открытое небо всегда казалось таким манящим. Однако ноги понесли его не туда. Сам того не ожидая, он принялся бродить по коридорам.

И что теперь?

Как обычно, люди не обращали на Далинара внимания, если у него в руках не было меча. Буря свидетельница, они как будто хотели, чтобы князь набросился на них, замахиваясь.

Он почти час шатался по коридорам, но так никуда и не пришел. В конце концов посланница Лин его обнаружила. Тяжело дыша, женщина сообщила, что он нужен Четвертому мосту, но не объяснила почему.

Далинар последовал за ней, размышляя о рисунке Шаллан. Неужели нашли еще одну жертву убийства? И правда, Лин повела его в ту часть Уритиру, где прикончили Садеаса.

Зловещие предчувствия усилились. Лин повела его на балкон, где дожидались мостовики Лейтен и Пит.

– Кто на этот раз? – спросил он, приблизившись.

– Кто… – Лейтен нахмурился. – Ох! Сэр, дело не в этом. Тут кое-что другое. Сюда.

Лейтен повел его по лестнице на широкое поле на первом уровне башни, где еще три мостовика ждали возле каких-то рядов каменных кадок – видимо, для выращивания клубней.

– Мы его заметили случайно, – объяснил Лейтен, пока они шли между рядами кадок. – Здоровенный мостовик был веселым и общительным и разговаривал с Далинаром – великим князем – так же легко, как мог бы болтать с друзьями в таверне. – Мы были в дозоре согласно вашим указаниям, приглядывались, не случится ли чего странного. И… в общем, Пит заметил кое-что. – Он показал вверх, на стену. – Видите эту линию?

Далинар прищурился и увидел щель в каменной стене. Что могло так рассечь камень? Это смахивало на…

Он перевел взгляд на ближайшие кадки. И там, между двумя из них, в полу торчала рукоять.

Осколочный клинок.

Не заметить его было легко, поскольку лезвие полностью вошло в камень. Далинар присел на корточки рядом с ним, потом достал из кармана платок, обмотал рукоять и взялся за нее.

Хоть он и не прикоснулся к клинку напрямую, в голове у него раздался далекий вой – словно крик, родившийся в глубине чьей-то глотки. Далинар собрал все силы, выдернул клинок и положил поперек пустой кадки.

Серебристый клинок, изогнутый на конце почти как рыболовный крючок. Оружие было даже шире большинства осколочных клинков, и возле рукояти лезвие шло волной. Он знал свой меч, свел с ним тесное знакомство. Далинар носил этот клинок с собой десятилетия, с тех пор как выиграл его у Разлома давным-давно.

Клятвенник.

Он посмотрел вверх:

– Убийца, должно быть, выбросил его из того окна. Клинок задел камень, падая, потом приземлился здесь.

– Светлорд, так мы и подумали, – согласился Пит.

Далинар посмотрел на меч. Его меч.

«Нет. Совсем не мой».

Он схватил клинок, приготовившись к крикам. Крикам мертвого спрена. Они не были похожи на пронзительные болезненные вопли, которые князь слышал, когда трогал другие клинки, – скорее, на всхлипы. На звуки, которые издает человек, загнанный в угол, вынесший суровые побои и столкнувшийся с чем-то ужасным, но слишком уставший, чтобы продолжать кричать.

Далинар собрался и понес меч – такой привычный груз, – опустив его на плечо плашмя. Он намеревался вернуться в город-башню через другой вход, в сопровождении своих гвардейцев, разведчицы и пятерых мостовиков.

Ты обещал, что не будешь носить мертвый клинок, – загрохотал в его голове Буреотец.

– Успокойся, – прошептал Далинар. – Я не собираюсь связывать себя с ним узами.

Буреотец издал рокот, низкий и опасный.

– Этот не кричит так громко, как остальные. Почему?

Он помнит твою клятву, – сообщил Буреотец. – Помнит день, когда ты его выиграл, и еще лучше – день, когда ты его отдал. Он тебя ненавидит, но не так сильно, как остальных.

Далинар миновал группу фермеров Хатама, которые безуспешно пытались высадить лависовые полипы. Он привлек много взглядов; даже в башне, населенной солдатами, великими князьями и Сияющими, человек, открыто шествующий с осколочным клинком на плече, был необычным зрелищем.

– Нельзя ли его спасти? – прошептал Далинар, когда они вошли в башню и поднимались по лестнице. – Мы можем спасти спрена, который сделал этот клинок?

Я не знаю такого способа, – признался Буреотец. – Он мертв, как и человек, который нарушил клятву, чтобы его убить.

Все вернулось к Сияющим-предателям, к Отступничеству – тому роковому дню, когда рыцари нарушили свои клятвы, бросили осколки и ушли. Далинар был свидетелем этого события в видении, хотя он до сих пор не понял, что послужило его причиной.

Почему? Что заставило их пойти на столь решительный шаг?

В конце концов он оказался в той части башни, что принадлежала Садеасу, и хотя стражники в темно-зеленом и белом охраняли подходы, они не могли перечить великому князю – в особенности Далинару. Гонцы помчались впереди него, чтобы оповестить всех. Далинар двинулся следом, используя их крики как указатели направления движения. Не ошибся: она, похоже, была в своих покоях. Он остановился у красивой деревянной двери и проявил по отношению к Йалай любезность – постучался.

Одна из посланниц, за которой он и пришел сюда, открыла дверь, все еще тяжело дыша. Светлость Садеас сидела на троне в центре комнаты. Амарам стоял рядом.

– Далинар. – Йалай приветствовала его кивком, как королева – вассала.

Далинар снял с плеча тяжелый осколочный клинок и аккуратно положил на пол. Не из-за того, что мог проткнуть им каменные плиты, но из-за того, что теперь, когда он слышал крики оружия, ему казалось правильным обращаться с клинком почтительно.

Он повернулся, чтобы уйти.