Даяна I. Ярость небес. Том 10

По какой-то причине, Ариэл мог только возмущаться, совершенно не собираясь вмешиваться и как-то влиять на мои действия. Если бы мог — давно бы вмешался. Терпения — явно не в его стиле, откуда следует вывод, что он просто не может. Вряд ли Ариэла посетил дух наставничества и он решил потренировать меня, вместо того, чтобы нашинковать этого летающего бройлера в фарш мелкого помола.

— Сейчас всё будет, — голос, вырвавшийся из моей глотки, был похож на глухое рычание огромного хищного зверя. Пробирающий низкой тональностью, он эхом разлетелся над вершинами гор хребта.

Следующий наскок кондора я встретил во всеоружии. Рассчитав момент подлёта птицы, я заблаговременно начал движение, бросив лезвие двуручника на правое плечо. И держать удобнее, и замах совершать не нужно, поскольку из такой позиции было весьма удобным нанести удар, используя для этого энергию вращения вокруг собственной оси и силу взмаха крыльев.

Императорский кондор был настолько своевольным существом, что плевал и на мои крылья, и на ось, вокруг которой я так легкомысленно хотел крутнуться.

Вывалившись из портала за моей спиной, он снова умудрился полоснуть меня когтями. Ощущение было такое, будто меня ткнули раскалёнными вилами, как следует поковыряв в ранах.

Падая вниз на огромной скорости, я, шипя сквозь зубы, наблюдал за тем, как неторопливо действует божественная регенерация, которая в данный момент пыталась срастить размочаленные в ленты крылья. Слишком медленно.

Земля стремительно приближалась. Не знаю, может ли тошнить Богов, но рвотные позывы я, кажется ощутил. Ситуацию спасла мышечная память ипостаси в которой я находился.

Взмах левого крыла заставил тело завертеться, словно кленовый «вертолётик», немного замедлив падение. Но расплата наступила незамедлительно. Только-только поджившее крыло от потока воздуха снова надорвалось и снова затрепетало лоскутами, причиняя адскую боль.

Проделав тот же «финт» с правым крылом, я немного выровнял падение, направив тело горизонтально земле, но на этом успехи закончились.

Удар о землю был страшен, а вытянутые уши Ариэла услышали хруст собственных костей.

— Когда ты появишься в Храме, я клянусь… — простонал Ариэл. — Я сначала сомну тебя в комок… Кхе-кхе… — внезапно подавился он. — Слышишь? Я сначала сомну тебя в комок, а после чего расправлю, как лист пергамента, а потом снова скомкаю. И я не поленюсь вернуться сюда, чтобы засунуть то, что от тебя осталось этой гхыровой курице в задницу!!! Ты понял меня!? Ты что творишь, слабоумный? — внезапно заорал он. — Ты не Первожрец! Ты позор всей Фракции, понял?! — чуть ли не простонал он. — О, Бездна! Лучше бы я и дальше находился в небытие, чем терпеть этот позор!

— Так возьми и помоги, — огрызнулся я, поднимаясь с земли. — Сука, как же больно!

Всё тело изгибалось, а кости внутри будто жили собственной жизнью. Свободно перемещаясь, они снова становились на своё законное место, отчего я сейчас был похож на дёрганую марионетку, трепыхавшуюся в руках пьяного кукловода.

— А то «звездеть» все горазды, а как доходит до дела — все, почему-то, сливаются, — добавил я, поднимая взгляд наверх.

Низвергнув нас на землю, императорский кондор продолжал неторопливо парить в вышине. И больше до нас ему не было дела.

— Нет, скотина, — вздохнул я, поднимая с земли меч. — Не угадал ты немного, бройлер!

На то, чтобы божественное тело пришло в норму, хватило нескольких минут не самых приятных ощущений. Ровно такое же время ушло на прослушивание матерных нотаций взбешённого Ариэла, которого я прекрасно понимал.

Ну да, кому приятно с самого сотворения мира быть кровавым божеством с неограниченной властью, потом проиграть битву богов, просидеть в небытие, забытый всеми без надежды на вызволение… а потом, возродившись с таким трудом, огрести по хлебалу в первой же битве. И от кого? От летающей курицы!

Тут впору снова уходить в небытие и сидеть там до тех пор, пока умрут все, кто видел этот позор. После чего, подождав, пока умрут пра-пра-пра-правнуки тех, с кем этой историей поделились видоки, уже осторожно возрождаться, опасаясь услышать возглас: «Смотрите, это же тот самый бог, которому наваляла курица!».

— Ладно, не ори, — поморщился я. — Сейчас мы его уделаем, — взмах крыльев, и я снова парю над землёй. — Рассказывай, как это нужно сделать? И да, что может этот меч? Он же не простой, я правильно понимаю?

Когда Ариэл снова зашёлся ором, убеждая меня в том, что я совершенно не разбираюсь в оружии божественного ранга, я понял — битва будет не сложной. Она будет адски сложной.

* * *

Очередное падение было весьма жёстким.

Да, спустя несколько часов, ещё одного полёта на землю и капельки позора мне-таки, удалось завалить этого монстра. И я отдам что угодно, лишь только не повторять никогда этот подвиг.

Имперский кондор — хитрое, яростное и совершенно безжалостное существо, у которого запасов жизни и маны настолько много, что дурачок с фантиками просто нервно курит в стороне.

Воздушное побоище! Именно так можно охарактеризовать, что творилось только что в воздухе. Телепорт, умение швыряться стальными перьями, собственно, эти самые перья, которые невозможно проковырять никаким оружием…

Если бы не меч Ариэла, я бы ничего не смог сделать.

А если добавить к этому умение создавать ледяную бурю, вешать дебафф клёкотом и исключительную вредность и хитрость подлой птицы, то получается, что мне в очередной раз повезло.

Когда Ариэл проорался, от него стали поступать дельные советы, как, например, напитать божественный меч собственной кровью и манной, отчего он смог начать наносить урон кондору.

Как итог: птичку мы завалили, потратив всю ману в ноль, причём не только из божественных запасов, но и из запасов моих.

Последний презент имперский кондор преподнёс, взорвавшись огненным протуберанцем, словно легендарный феникс. И если бы я не был истощён, возможно ипостась Ариэла не слетела бы на приличной высоте.

Ослеплённый, обожженный, с практически пустыми шкалами жизни и маны, я рухнул с высоты.

Поскольку летать я умел только вниз и без возможности регулировать скорость, приземление вышло соответствующим. Хорошо, что вообще на перерождение не отправился.

— Твою ж мать, — прохрипел я, пытаясь сесть. — Ну почему я не светлый эльф? Что за долбанный расизм?!

Моё негодование было понятным, поскольку «Даяна I» и её создатели распорядились так, что навык медленного свободного падения присутствовал только у одной расы — ушастых лесных ублюдков, которые расу «дроу» на дух не переносили. Это они, рухнув с любой высоты и в любом состоянии, опустятся на землю живыми и невредимыми. Словно невесомое пёрышко.

Нам же, имеются в виду «дроу», досталось только знаменитое «Ночное зрение», что я не считал справедливым.