Даже я могу расправить крылья...

– ИЗАЯААА!!! – в сотый раз заорал Шизуо, и Семён посильнее сжал его правой рукой.

– Вот об этом я и говорю, Орихара! Подумай о прохожих – он же их попереубивает! – возмутился он.

– Прости-прости, но не лучше ли сказать об этом тому, кто швыряет аппараты с содовой и размахивает над головой знаком «кирпич»? – пожал плечами Изая. – Я-то что? Я в драку не лезу – Шизу-тян всегда первым начинает. А я для мирных граждан не представляю абсолютно никакой угрозы – я их всех люблю.

– Так, Орихара, уходи, – темнокожий промоутер суши-бара поставил парня на землю. – И чем быстрее – тем лучше.

– Вот спасибо, Сёма, прямо спас меня от этого полоумного, – хихикнул Изая и, не дожидаясь новой вспышки ярости Хаваджимы, помчался к метро. Вслед ему понеслись обещания скорейшей расправы, угрозы, и пожелания провалиться сквозь землю. «Не получится – не провалюсь. Я люблю жизнь», – подумал Изая, забегая в здание метрополитена.

Спустившись на линию Синдзюку, парень осмотрелся. Сколько вокруг интересных людей – каждый чем-то занят, у каждого свои радости и свои горести, свои проблемы и свои маленькие победы. Вон тот мужчина в деловом костюме, читающий газету, явно едет с работы. Похоже, он риелтор. А вон та мамаша, отчитывающая сына лет пяти, – домохозяйка. Те двое подростков, похоже, промотали все деньги в караоке-клубе и теперь едут домой. На них форма Академии Райра. Навевает воспоминания… Он учился там вместе с доктором Шинрой, который теперь помогает ему в его нелегких трудовых буднях, и ненавистным его сердцу Шизуо Хаваджимой, который сейчас трудится телохранителем у Тома – местного выбивателя долгов. Как сильно различаются их пути. Ведь сам Изая в свои двадцать три – мафиози. Впрочем, это не совсем так – это, скорее, его показной статус. Он работает не на мафию, он работает против нее. Он уничтожает ее изнутри. И доктор Шинра ему в этом помогает. Как и его возлюбленная – Селти. Вот уж точно необычная девушка… Или женщина? Сколько ж ей лет-то? Кто знает... Селти – не настоящее ее имя. Ее зовут Даллахан. Она – дух из кельтской мифологии, навещающий людей, которых в скором времени ожидает смерть. И у нее… нет головы. Она ее потеряла. Точнее, ее украли. У Селти голова всегда была «не на месте» – лежала в повозке, на которой валькирия разъезжала по селам и деревням. Но однажды… В общем, это не так важно. Важно, что она прибыла в Японию в поисках своей головы, но на корабле познакомилась с маленьким мальчиком – это был Шинра Киситани собственной персоной. Одно плохо – Селти терпеть не может его, бедного-несчастного Изаю, и обожает этого эмоционально-неуравновешенного Шизу-тяна. Аж обидно! Впрочем, нет, не обидно. Селти – не человек. Она ему не интересна.

Изая еще раз окинул взглядом платформу. «У риелтора долги. Кажется, он пытается найти хорошую сделку... судорожно пытается. Найдет ли? Вот бы не нашел! Потерял работу, а потом на него снизошло озарение, и он открыл собственное дело. Но не думаю, что это возможно – он слишком нерешительный. Помочь ему раскрыться? Нет, не сейчас. Может быть, когда-нибудь он и сам этого достигнет. А та домохозяйка, похоже, ото всего устала. Ей надоела ее скучная жизнь, она хочет на теплое побережье океана. Есть кальмаров и пить коктейли – вон как на рекламу прибрежного отеля тоскливо смотрит. Только вот у ее мужа денег нет даже на поездку на горячие источники, а старший сын – явно проблемный ребенок. Да и младший не сахар… Помочь? Да нет… Та девушка, фанатка готики, явно вообще ни в чем не нуждается – ни в помощи, ни в деньгах, ни в толчке вперед. Она застряла где-то в невесомости, в собственных мечтах, она грезит о смерти, но на самоубийство не пойдет. Она любит жизнь, хоть и отрицает это. А тот парень...» – Изая слегка повернул голову и замер. Его взгляд привлекла молодая длинноволосая брюнетка с аккуратным прямым носом и тонкими, бескровными губами, спускавшаяся по эскалатору на платформу. Девушка стояла на самом краю ступеньки и не держалась за поручень. Она смотрела прямо вперед и не шевелилась. Взгляд ее прекрасных черных глаз был пустым, словно она вообще ничего не видела перед собой. «Какая интересная девушка, – подумал Орихара. – Я обычно не начинаю дело сразу после того, как закончу предыдущее, но она… Она мне интересна. Может, она сможет обрести саму себя навечно? Я каждый раз надеюсь на это». Парень прислонился спиной к стене и замер. Девушка прошла мимо него и встала недалеко от края платформы, но не заходя за предупредительную линию. «Нет, сегодня она этого делать не собирается, но она явно стоит перед выбором. Умереть или продолжать жить? Что она выберет? Сможет ли она выдержать все? Попробую помочь ей…» Изая оторвался от стены и осторожно подошел к девушке. Проходя мимо нее, он нарочно споткнулся и упал.

– Ай! Что ж такое-то... – пробормотал он, поднимаясь. Девушка все тем же пустым взглядом посмотрела на него. Повернувшись, она протянула парню руку.

– Вы в порядке? – бесцветным голосом спросила она.

– Смотря, что считать «порядком»… – пробормотал Изая. – Кости целы, а ссадины на колене не имеют значения. Важны раны, что в душе, разве нет?

«Ей нужно высказаться. Обычно все на такое клюют – если первый начинаешь говорить о боли, тебя поддерживают и делятся своими переживаниями», – мысленно ухмыльнулся Орихара.

– Мне все равно, – пожала плечами брюнетка и отвернулась.

«Интересно… – мысленно расплылся в улыбке Изая. – А она крепкий орешек! Похоже, ей совсем плохо! Это так любопытно! Что она собирается делать? Что у нее на сердце? Что в душе? А что в мыслях? О чем она думает, что собирается делать? Я должен провести эксперимент, теперь я точно не отступлю… впрочем, я никогда не отступаю».

– Простите за беспокойство, – начал Изая. – Вы не могли бы мне помочь?

– Что такое? – спросила девушка.

– Я живу в Синдзюку, но… Вы ведь едете туда, я прав?

Брюнетка кивнула.

– Понимаете, там рядом со станцией расположен небольшой парк. Честно говоря, у меня небольшая проблема. Если я пойду через него один… В общем, этого лучше избежать. Вы случайно не в том же направлении идете?

«Ага, случайно! Она живет прямо за парком – вон, у нее из сумочки выглядывает фотография, сделанная в том районе. На фото она в спортивном костюме. Сомневаюсь, что девушка, носящая черный строгий идеально выглаженный брючный костюм даже в три часа ночи в Икэбукуро, будет гулять в таком наряде далеко от собственного дома».

– Случайно в том же. Но я не собираюсь идти с Вами, – флегматично ответила она.

– Я не прошу Вас идти со мной – я знаю, что это выглядит слишком подозрительно, просто… давайте я пойду чуть в сторонке? Или позади Вас? Так, чтобы со стороны было видно, что я не один, что кто-то есть поблизости.

– Как хотите – я не могу запретить Вам идти в том же направлении, что и я.

«Ого... Да ее ничем не прошибешь! У нее что, совсем нет любопытства? Или...»

– Меня зовут Изая. Я не думаю, что будет правильно, если Вы не будете знать моего имени. Простите, что не представился сразу.

Девушка не отреагировала, но парень не сделал на этом акцента, да и не прервал свою речь, чтобы ей не показалось, будто он просит ее тоже представиться.

– Я живу в Синдзюку не так давно, но уже понял, что там лучше представляться сразу. Хоть это и деловой район, там можно нарваться на толпы преступников. В основном – мошенников. Собственно, это логично. Это же бизнес-центр Токио… Но мне кажется, что аферисты – это не так уж плохо. Они помогают осознать, что тебе есть к чему стремиться и куда расти – например, что тебе нужно учиться разбираться в людях. А Вы в них разбираетесь?

– Нет, – отрезала девушка. Изая видел, что не только ей не интересен, но и не раздражает, и последнее удивляло. Любого другого такой словесный рог изобилия давно привел бы в бешенство, особенно если у этого «любого другого» было бы плохое настроение. Но у девушки не просто было плохое настроение – она была... словно не живая. Ей было очень и очень плохо, и Изая даже подумал, что эта точно прыгнет с крыши не раздумывая, и что она – не его тип, но что-то его останавливало от того, чтобы развернуться и уйти. Обычно самоубийцы, определившиеся с выбором на сто процентов и одержимые этой идеей его не привлекали, а тут… Что же его остановило? Идеальная осанка? Гордо поднятая голова? Расправленные плечи? Нет, она еще не сдалась. Она борется. Борется из последних сил. И он ей поможет. Если, конечно, не добьет окончательно – такое случается лишь в одном проценте случаев, но все же случается…

– Тогда я попрошу Вас просто идти домой, а я последую за Вами, но я... я должен предупредить, что это может быть несколько опасно. Не волнуйтесь – Вам ничего не угрожает, но прошу, если... если на меня все же нападут – вызовите полицию, хорошо?

– Хорошо, – кивнула девушка. Наконец-то подошел поезд, и она вошла в вагон. Изая последовал за ней, и в ярком свете лампы поезда увидел, что под глазами девушки залегли черные тени, плохо замазанные тональником, а губы потрескались, словно их часто кусали. «А она сильная, – подумал Орихара. – Она плачет лишь по ночам, а днем словно замерзает. Как это мужественно с ее стороны... Хоть и не хорошо про девушку говорить «мужественная», она именно такая».

Поезд тронулся, и девушка, все так же не держась за поручень, как и на эскалаторе, слегка покачнулась, но устояла. Причем, она даже не дернулась, чтобы за что-то ухватиться, словно думала: «Ну, упаду – ну и что? Какая разница?» Изая, тоже абсолютно не нуждавшийся в поддержке поручней, мгновенно оказался рядом с ней. Благо, народу в последнем вагоне поезда было не слишком много. Все же четвертый час ночи… Парень не стал поддерживать брюнетку, но внимательно следил за ней. Поезд двигался то плавно, то рывками, но девушка уверенно стояла, и больше падать не собиралась. От Икэбукуро до Синдзюку всего один перегон – чуть меньше пяти километров, так что Изая думал, что девушка все же больше не покачнется, однако поезд внезапно дернулся, и пассажиры нервно закрутили головами. Брюнетка попыталась удержаться на ногах, но не смогла и полетела на пол. Сильные руки обхватили ее за талию, и на несколько секунд она оказалась прижата к крепкой мужской груди, затянутой в серую футболку. Изая, не глядя на девушку, выпрямился и поставил ее на пол.