Де’Бинэ Сача

Я не отвечал настрадавшемуся бедолаге-соседу, давая ему максимально выплеснуть через слова негатив, накопившийся за примерно час нашего расставания. И дело тут было вовсе не в моем чрезмерном великодушии, а в паре плечистых мордоворотов в полицейской форме, что на заднем сиденье авто двух сторон зажали нашу с Каспером основательно накосячившую тушку, скованную теперь цепями наручников-кандалов не только по рукам, но даже по ногам. Серьезность нейтрализации, как особо опасного злодея, и гудящие от побоев спина с ребрами, с первых секунд возвращения в тело актера четко дали понять, что провоцировать угрюмых бугаев по бокам бормотанием под нос оправданий перед соседом сейчас точно не стоит.

Но гораздо сложней вынужденного отмалчивания далось мне сохранение на лице затравленно-испуганного выражения. Потому как внутри у меня все ликовало из-за воплотившихся-таки на все сто ожиданий.

Ведь, ее до сих пор не было! Гребаная резаная рана, нанесенная недавно средневековому маркизу, на отрытом левом предплечье потомка актера так и не открылась ни сразу, ни по происшествии пяти минут с моего возращения. И с каждой следующей секундой ожидания уверенность в избавлении этого тела от дядькиного проклятья крепла у меня в груди. Значит, все это феерическое безумие, взорвавшее скучный и насквозь предсказуемый мирок начинающего актера Сача Бинэ, оказалось не напрасным. Стратегическая цель с блеском была достигнута. И я молодец! А то что за это придется теперь какое-то время Сача потомиться в заточении — вполне приемлемая плата за сохраненную жизнь… Блин, да этот придурок молится на меня должен за спасение из смертельной ловушки. А вместо благодарности приходится безропотно выслушивать:

…Скотина! Сволочь! Как же ты мне мозги-то так ловко запудрил! Из-за тебя у меня теперь ни работы любимой, ни репутации! Повелся, млять, как лошара распоследний, на хрень какую-то из пальца высосанную! И вот она расплата за доверчивость: как упыря натурального, в цепи заковали! Докатился!.. Спасибо, блин, помощничек! Да лучше б я вообще с тобой никогда не пересекался! Гад! Провокатор!..

Гадство! Долго еще мне этот бред малахольный слушать?! Пых, я же справился с заданием?! Так почему я до сих пор в теле этого неблагодарного французишки?! — увы, ответом на мои немые вопросы было лишь угрюмое сопение подпирающих бока конвоиров.

Наконец на переднее сиденье нашего авто плюхнулся какой-то важный тип в штатском и дал отмашку водителю. Мягко тронувшись, машина начала аккуратно выруливать со двора здания студии. Но, едва объехав пару полицейским внедорожников, была вынуждена вновь остановиться, из-за бросившейся под капот отчаянной девицы. В которой, с приятным удивлением и даже толикой гордости, после резкой остановки авто я узнал Кати.

К сожалению, толстое стекла и двери полицейской машины обладали отменной звукоизоляций, и я успел услышать лишь:

— … трите, что я только что скачала в… — проверещала размахивающая смартфоном подруга, пока офицер с штатском вылезал наружу для переговоров с нарушительницей.

Дальше дверь за его спиной захлопнулась, и я мог лишь гадать о продолжающимся снаружи диалоге, наблюдая за мимикой и жестикуляцией Кати и неулыбчивого парня в штатском.

Девушка, что-то увлечено доказывая, совала в лицо командиру конвоя телефон с запущенным видео. Последний какое-то время хмуро пялился в гаджет, что-то под нос бормоча, затем, обернувшись, кому-то крикнул и указал на Кати. Подлетевшая тут же пара жандармов с автоматами, подхватив с двух сторон девушку под руки, оттащила нарушительницу спокойствия от машины обратно к сгрудившейся на крыльце здания студии толпе зевак.

— … этого так не оставлю! И буду жал… — очередная выкройка из гневных воплей подруги залетела в распахнувшуюся дверь пока офицер в штатском усаживался обратно на свое место. А как только он сел, машина снова тронулась и покатила дальше.

Ну вот теперь и у бедняжки Кати проблемы возникнут из-за твоих выкрутасов! — заистерил дальше Каспер. — Доволен?! Ты этого добивался?! Ублюдок! Манипулятор! Ух, как же я тебе ненавижу!..

— Пьер, твою ж мать! — меж тем в параллель с Каспером устроил разнос подчиненному озлобившийся после беседы с Кати командир конвоя. — Ты почему телефон у этого чудилы до сих пор не отобрал?..

— Господин Вансель, но у него в карманах не было никакого… — заворчал громила справа.

— Болван! — перебил начальник. — А на животе у него до сих пор че висит?

— Я думал это жилетка просто такая моднявая, — здоровенная лапища конвоира цапнула меня за сбрую и, развернув в пол-оборота, сорвала с перекрестья ремней телефон вместе с кожаным кармашком. — Эти хиппари же сейчас, сами знаете, черте че напялить на себя норовят.

— Во-первых, не хиппари, а хипстеры, — поморщился начальник. — А, во-вторых, из-за твоего прокола, с камеры там до сих пор прямая трансляция продолжается.

— Где там? С какой камеры? — в очередной раз затупил здоровяк.

— Ну-ка дай сюда! — начальник отобрал мой гаджет у исполнительного, но не очень умного, Пьера и нажатием на боковую кнопку выключил телефон.

Глава 38

— Вот гадство! Долбанные копы! Чтоб им пусто было! — первым взвыл скандалист Жан-Поль, когда трансляция с телефона, попавшего в руки ушлого командира конвоя, оборвалась трескучей чернотой.

— И не говори, старина, — подхватил тут же его сосед — здоровенный афрофранцуз Алсид. — Хотя, честно говоря, пауза там под конец, конечно, изрядно затянулась. И эта пятиминутная игра в молчанку…

— Ну не скажи, бро, — заспорил бородатый толстяк Пьер. — Если б телефон у Сача не отобрали, мы б получи уникальную возможность: наблюдать изнутри, так сказать, попадание чела в тюрягу. И лично мне было б это весьма интересно посмотреть.

— Да ну какаю тюрягу, скажешь тоже, — фыркнул Жан-Поль. — Его ж еще только арестовали. Сперва должен суд состояться. И уж тогда… Пока же в КПЗ парнишку отправят.

— Думаете посадят, парня? — заворчал со своей койки Алсид. — Жалко, блин!

— Ну накосячил он за пару часов видео отсюда до послезавтра, — развел руками Жан-Поль.

— Но так-то он не первый начал, — возразил присевший на кровати Пьер. — Сперва на них с подружкой напали. А дальше парень справедливо карал обидчиков.

— Уж больно рьяно карал, — покачал головой Жан-Поль.

— И к черным парням, определенно, у него заметная неприязнь, — поддержал Алсид.

— Эй, да хорош! — отмахнулся Пьер. — Окажись вы на его месте, когда вашу подругу, как куклу дешевую, у вас на глазах заграбастают и облапают, интересно б было посмотреть тогда на вашу реакцию.

— Ну так-то, пожалуй, соглашусь, — кивнул Алсид. — Те черножопые мудаки палку, определенно, перегнули.

— А дальше он на крыльце заслуженно покарал нанимателей тех бандитов. И потом уже практически не жестил. С директором студии лишь ругался, — продолжил Пьер, воодушевленный поддержкой афрофранцуза.

— Ну да, и в процессе бурного выявления отношений все кулаки в кровь о бедолагу измочалил, — хмыкнул Жан-Поль.

— Но увечий-то никаких, при этом, ему не нанес, — заспорил Пьер.