Де’Бинэ Сача
Шрифт:
Я не отвечал настрадавшемуся бедолаге-соседу, давая ему максимально выплеснуть через слова негатив, накопившийся за примерно час нашего расставания. И дело тут было вовсе не в моем чрезмерном великодушии, а в паре плечистых мордоворотов в полицейской форме, что на заднем сиденье авто двух сторон зажали нашу с Каспером основательно накосячившую тушку, скованную теперь цепями наручников-кандалов не только по рукам, но даже по ногам. Серьезность нейтрализации, как особо опасного злодея, и гудящие от побоев спина с ребрами, с первых секунд возвращения в тело актера четко дали понять, что провоцировать угрюмых бугаев по бокам бормотанием под нос оправданий перед
Но гораздо сложней вынужденного отмалчивания далось мне сохранение на лице затравленно-испуганного выражения. Потому как внутри у меня все ликовало из-за воплотившихся-таки на все сто ожиданий.
Ведь, ее до сих пор не было! Гребаная резаная рана, нанесенная недавно средневековому маркизу, на отрытом левом предплечье потомка актера так и не открылась ни сразу, ни по происшествии пяти минут с моего возращения. И с каждой следующей секундой ожидания уверенность в избавлении этого тела от дядькиного проклятья крепла у меня в груди. Значит, все это феерическое безумие, взорвавшее скучный и насквозь предсказуемый мирок начинающего актера Сача Бинэ, оказалось не напрасным. Стратегическая цель с блеском была достигнута. И я молодец! А то что за это придется теперь какое-то время Сача потомиться в заточении — вполне приемлемая плата за сохраненную жизнь… Блин, да этот придурок молится на меня должен за спасение из смертельной ловушки. А вместо благодарности приходится безропотно выслушивать:
…Скотина! Сволочь! Как же ты мне мозги-то так ловко запудрил! Из-за тебя у меня теперь ни работы любимой, ни репутации! Повелся, млять, как лошара распоследний, на хрень какую-то из пальца высосанную! И вот она расплата за доверчивость: как упыря натурального, в цепи заковали! Докатился!.. Спасибо, блин, помощничек! Да лучше б я вообще с тобой никогда не пересекался! Гад! Провокатор!..
Гадство! Долго еще мне этот бред малахольный слушать?! Пых, я же справился с заданием?! Так почему я до сих пор в теле этого неблагодарного французишки?! — увы, ответом на мои немые вопросы было лишь угрюмое сопение подпирающих бока конвоиров.
Наконец на переднее сиденье нашего авто плюхнулся какой-то важный тип в штатском и дал отмашку водителю. Мягко тронувшись, машина начала аккуратно выруливать со двора здания студии. Но, едва объехав пару полицейским внедорожников, была вынуждена вновь остановиться, из-за бросившейся под капот отчаянной девицы. В которой, с приятным удивлением и даже толикой гордости, после резкой остановки авто я узнал Кати.
К сожалению, толстое стекла и двери полицейской машины обладали отменной звукоизоляций, и я успел услышать лишь:
— … трите, что я только что скачала в… — проверещала размахивающая смартфоном подруга, пока офицер с штатском вылезал наружу для переговоров с нарушительницей.
Дальше дверь за его спиной захлопнулась, и я мог лишь гадать о продолжающимся снаружи диалоге, наблюдая за мимикой и жестикуляцией Кати и неулыбчивого парня в штатском.
Девушка, что-то увлечено доказывая, совала в лицо командиру конвоя телефон с запущенным видео. Последний какое-то время хмуро пялился в гаджет, что-то под нос бормоча, затем, обернувшись, кому-то крикнул и указал на Кати. Подлетевшая тут же пара жандармов с автоматами, подхватив с двух сторон девушку под руки, оттащила нарушительницу спокойствия от машины обратно к сгрудившейся на крыльце здания студии толпе зевак.
— … этого так не оставлю! И буду жал… — очередная выкройка из гневных воплей подруги залетела в распахнувшуюся
дверь пока офицер в штатском усаживался обратно на свое место. А как только он сел, машина снова тронулась и покатила дальше.Ну вот теперь и у бедняжки Кати проблемы возникнут из-за твоих выкрутасов! — заистерил дальше Каспер. — Доволен?! Ты этого добивался?! Ублюдок! Манипулятор! Ух, как же я тебе ненавижу!..
— Пьер, твою ж мать! — меж тем в параллель с Каспером устроил разнос подчиненному озлобившийся после беседы с Кати командир конвоя. — Ты почему телефон у этого чудилы до сих пор не отобрал?..
— Господин Вансель, но у него в карманах не было никакого… — заворчал громила справа.
— Болван! — перебил начальник. — А на животе у него до сих пор че висит?
— Я думал это жилетка просто такая моднявая, — здоровенная лапища конвоира цапнула меня за сбрую и, развернув в пол-оборота, сорвала с перекрестья ремней телефон вместе с кожаным кармашком. — Эти хиппари же сейчас, сами знаете, черте че напялить на себя норовят.
— Во-первых, не хиппари, а хипстеры, — поморщился начальник. — А, во-вторых, из-за твоего прокола, с камеры там до сих пор прямая трансляция продолжается.
— Где там? С какой камеры? — в очередной раз затупил здоровяк.
— Ну-ка дай сюда! — начальник отобрал мой гаджет у исполнительного, но не очень умного, Пьера и нажатием на боковую кнопку выключил телефон.
Глава 38
— Вот гадство! Долбанные копы! Чтоб им пусто было! — первым взвыл скандалист Жан-Поль, когда трансляция с телефона, попавшего в руки ушлого командира конвоя, оборвалась трескучей чернотой.
— И не говори, старина, — подхватил тут же его сосед — здоровенный афрофранцуз Алсид. — Хотя, честно говоря, пауза там под конец, конечно, изрядно затянулась. И эта пятиминутная игра в молчанку…
— Ну не скажи, бро, — заспорил бородатый толстяк Пьер. — Если б телефон у Сача не отобрали, мы б получи уникальную возможность: наблюдать изнутри, так сказать, попадание чела в тюрягу. И лично мне было б это весьма интересно посмотреть.
— Да ну какаю тюрягу, скажешь тоже, — фыркнул Жан-Поль. — Его ж еще только арестовали. Сперва должен суд состояться. И уж тогда… Пока же в КПЗ парнишку отправят.
— Думаете посадят, парня? — заворчал со своей койки Алсид. — Жалко, блин!
— Ну накосячил он за пару часов видео отсюда до послезавтра, — развел руками Жан-Поль.
— Но так-то он не первый начал, — возразил присевший на кровати Пьер. — Сперва на них с подружкой напали. А дальше парень справедливо карал обидчиков.
— Уж больно рьяно карал, — покачал головой Жан-Поль.
— И к черным парням, определенно, у него заметная неприязнь, — поддержал Алсид.
— Эй, да хорош! — отмахнулся Пьер. — Окажись вы на его месте, когда вашу подругу, как куклу дешевую, у вас на глазах заграбастают и облапают, интересно б было посмотреть тогда на вашу реакцию.
— Ну так-то, пожалуй, соглашусь, — кивнул Алсид. — Те черножопые мудаки палку, определенно, перегнули.
— А дальше он на крыльце заслуженно покарал нанимателей тех бандитов. И потом уже практически не жестил. С директором студии лишь ругался, — продолжил Пьер, воодушевленный поддержкой афрофранцуза.
— Ну да, и в процессе бурного выявления отношений все кулаки в кровь о бедолагу измочалил, — хмыкнул Жан-Поль.
— Но увечий-то никаких, при этом, ему не нанес, — заспорил Пьер.