Deadly Cosplay

Кимико никто не воспринял всерьез, Широ продолжал шуметь, напомнив, что друзья ему еще должны десять тысяч иен. И проводив удалившуюся гурьбу бывших друзей взглядом, Хикару натянул капюшон толстовки и, спрыгнув с дерева, направился домой.

Его мучил невероятный голод. Люди пахли по-разному, совсем как еда, к которой у тебя может быть своё предпочтение и отвращение. И больше всего тянула молодая кровь, Хикару не знал, как сдержался возле студенческого городка и, покинув сквер, ринулся бежать.

Книги врали, как и фильмы с сериалами. Он не сгорел на солнце, не смог внушить продавщице в ближайшем магазине бесплатно отдать ему чипсы, за что получил шваброй по голове. Да и ни к чему ему теперь были чипсы.

В душе, как и в желудке, пустота. Обида. Нескончаемая злость на своих друзей.

Но всё началось не со зла. Хикару лишь хотел увидеть реакцию, но не ожидал, насколько горькой и колющей по теперь не бьющемуся сердцу она окажется. Его предали, его забыли.

И его ждали, сегодня в 22:37.

И Хикару, отравленный горем, не мог не сдержать своего обещания. Поэтому вернувшись домой, он решил прислушаться к совету старого вампира и найти себе утешение. В любимом деле.

***

Кимико следила за временем, как за змеёй, что петляет вокруг своей жертвы, стрекоча ядовитым языком. Вызывать полицию она посчитала глупой затеей: над ней наверняка посмеются так же, как и товарищи. Да и после групповой шутки она и сама верила, что Игараши жив и, ублюдок, просто шутит над ними. Наверняка завтра выйдет на пары, как ни в чем не бывало.

Время показывало 22:22, хоть желание загадывай. Перекусив раменом из магазина, Кимико отправилась на кухню, вымыла посуду и приступила к готовке завтрашнего обеда. На столе она наткнулась на лежащие яблоки, не припомнив, чтобы покупала их, не говоря уже о том, что выкладывала на стол. Она потянулась к одному из них, когда её отвлёк посторонний шум. Голос. Причем громкий и отчетливый — говорил телевизор, который она выключила и была в этом уверена на все сто процентов. Прихватив нож, Кимико скинула тапочки и босиком, бесшумно направилась обратно в комнату, из-за угла выглянув в помещение. По телевизору гремели новостные сводки, в котором передавали о недавно задержанном преступнике. Мурашки пробежались по взмокшей спине. Ведь стоило Кимико проскочить в комнату, выставив перед собой нож, как предательски затряслись коленки. За её столом, где она полчаса назад готовилась к семинару, сидел спиной к ней молодой человек, что-то увлечённо строчащий в тетради, так быстро и агрессивно, что он слышала, как шаркает кончик ручки по листу.

Колени подгибались и дрожали, но Кимико сильнее сжала нож и пискнула жалким незнакомым голосом:

— Это не смешно.

Юноша прекратил своё занятие, но, не убрав ручки, чуть повернул голову, не спеша явить своё лицо.

— Не смешно, — повторила Кимико.

Старое кресло скрипнуло, человек, восседавший на нём как на собственном троне, развернулся. Кимико издала глухой то ли стон, то ли вздох, качнувшись в сторону. Перед глазами картинка размывалась из-за подступивших слез. Но даже они не могли помешать узнать лицо, которое она видела черти сколько раз на экране, но никогда не могла бы встретить в реальности.

Такой типичный японец, с карими умными глазами как у уставшего от жизни мудреца, спадающие каштановые пряди, отдающие медным оттенком.

— Я-я-я… — Кимико запнулась, запуталась в собственных ногах и рухнула на пятую точку. — Ягами Лайт!

— В чём дело, Миса? — как ни в чем не бывало, непринужденно обратился к ней оживший образ из аниме. — Ты вернулась раньше обычного. Съёмки уже закончились?

Что это за бред? Что за бред он несёт? Всё понятно, Кимико просто наверняка уснула, и ей снится это сумасшествие после пережитого дня. Хрюкнув от смеха, девушка кольнула себя кончиком ножа в ладонь и почувствовала боль, от которой сердце бухнуло и провалилось вниз.

Юноша же, поправив идеально уложенную челку, развернулся к столу и продолжил настойчиво писать.

Кимико не понимала, как поднялась с колен. Но первым делом она кинулась на поиски мобильника. Не найдя единственный источник связи, юркнула к двери, наглухо запертой на ключ, который пропал из поля зрения. Вернувшись в комнату с ножом, она встала за спиной Ягами Лайта, выглянув из-за плеча.

Имена. Имена всех друзей, он выводил их на каждой странице, описывая убийство и время.

— Хватит! Хватит уже этого спектакля! Игараши, это же ты?! — визгливо прикрикнула Кимико и выставила нож перед собой, когда Лайт развернулся вновь.

— Игараши? Не понимаю, о чём ты. Я бог нового мира, а ты моя женщина. Неужели ты забыла слова нашей клятвы?

— Прекрати нести эту чушь! Я не Миса-Миса! А ты не Ягами Лайт! Они вымышленные несуществующие персонажи! И тетрадь эта НЕНАСТОЯЩАЯ!

— Как же ненастоящая? — и перелистнув на первую страницу, Лайт зачитал: — Яманака Кимико умрёт, поперхнувшись яблоком, в 22:37. — И кончив читать, взглянул на часы.

Нож во вспотевших ладонях заскользил как масло, Кимико медленно обернулась к часам. 22:31. Шесть минут. Ей нужно продержаться шесть минуты!

— Прости, я остановился как раз на Акире, она будет умирать дольше всех, как думаешь, кто из вампиров больше подойдёт на эту роль?

— Игараши! — Кимико патетично ударила свободной рукой в грудь, едва не брызнув на него слюной. Точно бешеная собака, она тряслась и лаяла ничего не значащими уже для мертвеца словами. — Слушай, я не знаю, что там произошло после, но я сожалею! Мы вернулись утром…

— Не ты, Ичиро, Нэо и Такаши вернулись.

— Неважно! Ты же жив! Это прекрасно! Давай просто забудем это маленький конфуз! И… и… — но уверенность утекала с пляшущими иероглифами на бумаге тетради смерти.

— Успокойся, через четыре минуты ты уже умрёшь.

Лайт подхватил рядом лежащее яблоко и принялся смачно и аппетитно хрустеть. Кимико стояла за спиной, плача и содрогаясь, стеная и стирая дорожки слёз. Время показывало 22:33. В диком отчаянии, она взревела раненым зверем, стоило стрелке лениво пересечь тридцать четыре минуты, и ринулась вперёд с выставленным ножом. Лезвие мягко вошло в правую лопатку жующего Ягами Лайта. Прекратив писать и грызть яблоко, Лайт устало размял шею и поднялся так, словно из его спины не торчал нож. Кимико глухо застонала, по ногам стекала влага, она даже не заметила, что обмочилась от пережитого страха и совершенного поступка. Лайт вырвал из спины нож, поддев окровавленным лезвием оставшуюся половину яблока, и медленно двинулся на девушку.

— Не подходи ко мне! Это не смешно! Прекрати! Прекрати!

Кимико рванула на кухню — ведь там ещё много ножей. На любой вкус и цвет, но стоило ей схватить один попавшийся и швырнуть его в появившегося на пороге мёртвого друга, как тот, ловко увернувшись, перехватил его зубами и с нечеловеческой силой разгрыз лезвие пополам.

Истошно завопив, Кимико ринулась к окну. Быть может, если она сбросится, то либо проснётся от кошмара, либо сможет сбежать. Третий этаж не так высоко, если стоять перед выбором: сломанная нога или псих с ножом, тетрадью смерти и яблоком.