Дебютант-киднеппер

Я покосился на брата, но тот стоял, истукан-истуканом.

— Больше, чем обычно берем с деревни, — я решил всё-таки не раскрывать сумму.

Болли исподлобья взглянул на меня, потом вновь обратился к Сигмунду.

— И чем ты хочешь заняться, эти десять дней?

На этот раз Сигмунд молчал долго. Потом оторвался от созерцания мысков собственных сапог:

— А ничем, — Усмехнулся, увидев вытянувшиеся лица. — Я устал... Все устали. И не все раненные оправились.

— Отдыхать не работать, — усмехнулся Болли, и уселся на рундук, обозначая конец разговора.

— Пошли, Кнуд, на прошлое место, — скомандовал Сигмунд.

— Не к добру это, — проворчал кормчий.

Какой же я осел! Мысль пришла в голову неожиданно. И почему я не увеличил сумму под предлогом нарушения договоренностей? Как я объясню брату и команде, когда будем считать выкуп?

Глава 18 Похитители еды

Летисии было хреново. Блин, а я уж надеялся, что наконец-то сплавлю это чудо с рук на руки, и груз ответственности за целостность девушки свалится с моих, не таких уж и богатырских плеч. Чем дальше, тем идея с выкупом казалось мне всё менее привлекательной.

Ворон вернулся на предыдущее место стоянки. Два дня под парусом сюда, два дня чтоб вернуться. Шесть дней на отдых. Но это команде. А мне надо как-то не дать загнуться пленнице до следующей встречи с родней. Надеялся я лишь на то, что раз за нее начали платить, то теперь дело пойдет на лад.

Кстати, о серебре, что привез в этот раз брат Летисии.

— Форинг, может всё-таки расскажешь, сколько там было? — как бы между прочим поинтересовался Болли, оторвавшись от миски с кашей.

Шел первый день пребывания на стоянке, все наконец-то выспались, Кнуд сварганил традиционную кашу, впереди — несколько дней безделия.

Я вновь собирался за «гербарием», может еще и поохотиться. Ну, не рассчитывал, что роль няньки, или точнее сестры-сиделки у меня настолько продлиться.

— Неужели ты решил, хольд, что я собираюсь присвоить это серебро? — недовольно поморщился Сигмунд.

— Нет, что ты! И в мыслях не было, — Болли, как бы защищаясь, выставил свободную от миски руку. — Мне просто интересно, во сколько люди оценили то, что дом мы увидим позже?

— Ты же вроде не торопился домой, Болли? — мрачно усмехнулся Фритьеф.

— Раньше не торопился, — не глядя на ветерана отпарировал волосатик, — а сейчас вот что-то захотелось.

Болли обвел взглядом народ, что, не отрываясь от работы ложками, прислушивался к разговору.

— Мы тут, всё равно, впустую болтаемся, — сказал волосатик. — Так не лучше ли уже вернуться домой, увидеть родных, наконец, починить корабль раз для этого нужна верфь? Набрать новых бойцов в лид и, со свежими силами, возвращаться?

Я замер. Ты чего такое несешь, падла волосатая? Окинул взглядом народ — многих проняло: кто-то завис над миской, с задумчивым видом, кто-то с тоской уставился куда-то вдаль. Ах ты ж... Но вмешаться не успел.

— В пересчете на марки, около тысячи, — с каменной мордой ответил Сигмунд. — Там не всё монеты, есть серебряный лом, если удачно расторговаться, может и вся тысяча выйдет.

По оркам как волна пробежалась. Болли так вообще откинулся, округлил глаза.

— А сколько всего мы должны были получить за девку?

Сигмунд с Фритьефом переглянулись. Я их понимаю — команде было озвучено что выкуп составит полторы тысячи. Марок.

— Так может... — Болли вновь обвел команду взглядом. — Может уже хватит? Может ... домой?

Да твою же мать! Я вскочил на ноги.

— А ничего, что через восемь дней нам привезут еще полторы тысячи, а Болли?

Волосатик пожал плечами, но тут долетел голос Ойвинда.

— Жадность сгубила многих, Асгейр. Мы можем потерять больше, чем приобрести, подумай над этим.

Это что сейчас было? Это меня обвиняют ... в жадности?

— Мы и так сделали небывалое, — негромко, но веско заметил Моди, — мы получили выкуп с людей. Считай, мы уже вошли в легенды... Я думаю, славы нам хватит.

Блин... И кто это говорит? Я бы понял, если б вякали Боллины подпевалы: Эйрик с Рериком, но говорят «старые» хольды!

— Согласен, — высказался Берси. — Тысяча, это хоть и меньше, чем полторы, но куда больше, чем ничего.

Черт, «медвежонок», ты то куда? Ты ж нормальный пацан! И тут я поймал просто торжествующий взгляд Болли. А-а-а, гад!

— Правда, Асгейр, — тихий голос Бьярни ударил как под дых, — ты сделал невозможное. Ты провернул всё это дело. Может пора остановиться и вернуться домой?

Болли тут же скривился, в глазах мелькнула злость. Но лишь на секунду.

— И что же ты предлагаешь? — уставился я глаза в глаза волосатику.

— Как что? — делано удивился тот, разводя руками. — Собираться и идти домой. Как там ветер, Кнуд, — обернулся он к кормчему, — уже переменился?

— Ослабел, — донесся голос Кнуда, — пока еще северный, но пока обогнем Вестлёнд, там можно и в лавировку будет.

— Вот видите?

— А что ... — я невольно запнулся, — с девкой?

— С девкой? — переспросил волосатик, — А чего с девкой? Ничего. Она нам больше не нужна. Если хочешь — себе забери, хочешь — тут отпусти.

— Что, теперь даже позабавиться не хочешь? — я попытался уязвить оппонента.

— Да кому она больная нужна? — скривился тот. — К ней даже прикасаться неприятно.

Козел! Ты же понимаешь, что переход до Оркланда она не выдержит. Да и здесь оставить... Далеко она такая уйдет? Даже к людям не выйдет.

Я бросил взгляд на брата с ветераном, они же в курсе, сколько нам должны за Летисию. Но те сидели с ничего не выражающими мордами. Ну ладно...

— Хорошо... — выдохнул я. — Не хотел говорить раньше времени... Короче, за то, что люди нарушили свои обещания, дважды откладывали выкуп... Я поднял цену до пяти тысяч марок!

Немая сцена. Любой театр, ставящий «Ревизора», позавидует. Большинство парней просто выкатили глаза, у кого-то даже каша из раскрывшегося рта вывалилась. Недовольный взгляд Сигмунда. И злые глаза Болли.

— Пять тысяч марок? — чуть ли не по слогам переспросил Ойвинд. — Это ж по сколько на каждого придется?

Народ тут же зашушукался, запереговаривался. А я, глядя в сжавшиеся до щелочек глаза Болли, подумал, что теперь надо чтоб рядом с Летисией всегда был кто-то из друзей.

***