Дефолт совести

Александр говорил уверенно, чётко, хотя был хорошо выпивши. И от этого их диалог становился всеё смешнее и смешнее.

– А ты, мой дорогой соавтор, что пожаловал? Тоже боишься за свою жизнь?

«Сейчас я им обоим испорчу настроение, если сразу брякну, что подрядился писать статью о сериале убийств», – подумал Багрянский.

– Что-то вроде того.

Он довольно коротко рассказал о предложении редактора журнала и о том вознаграждении, которое тот ему посулил.

– Бедненький. Ему, видите ли, не хватает денег, – с иронией заметил Духон.

– Денег никогда не бывает много. Вам, толстосумам, этого не понять. Правда, господин Зоммер?

Обрадовавшись, что с ним ещё советуются, адвокат охотно кивнул.

– Зачем тебе это надо, Багрянский? – уже серьёзно, на глазах трезвея, спросил Александр. – Штука-то опасная.

– Не опасней того, чем мы здесь занимаемся. Зато какие открывает возможности! По крайней мере, мне так показалось.

– Какие такие возможности? – засмеялся Духон. – Сейчас сюда пожалует Мацкевич. И знаешь, с кем? С самим прокурорским генералом Волиным, главным у них следаком. Вот-вот будут. Так что подождём.

Багрянский сначала опешил, а потом обрадовался, сообразив, какой материал нежданно-негаданно плывёт ему в руки.

– Смотри, Зоммер, как заблестели у него глаза! Нет, это у борзописцев неистребимо. Давай присаживайся, пока устрицы не кончились. Видишь, на столе, окромя устриц и шампанского ничего.

Через полчаса за столом уже сидело пятеро мужчин. Поначалу присутствие Волина несколько сковывало, но глядя, как тот активно присоединился к поглощению устриц и шампанского, натянутость постепенно улетучилась.

Наконец, когда на блюде остался лишь тающий лед, хозяин дома решил перейти к делу.

– Чудеса, да и только! – вдруг воскликнул хозяин дома. – Кто бы мог подумать, что сама прокуратура попросит помощи у пенсионера Духона, которого, было дело, сама когда-то навязчиво преследовала?!

– Извините, Александр Павлович, но я бы вас поправил. Не прокуратура, а всего лишь один её представитель.

– Никак не могу принять вашу поправку, уважаемый Виталий Валентинович. Для меня даже районный прокурор есть олицетворение прокуратуры в целом. А тут пожаловал генерал...

– Прокурорский, – скромно добавил Волин. – А пришёл я действительно за помощью, даже за советом, если выражаться точнее. Вот, к Леониду Сергеевичу...

Духон изобразил нечто вроде поклона в адрес гостя, но обратился к Мацкевичу:

– Бывает же в жизни и такое! Должен признаться, Леонид Сергеевич, что на этот раз интересы прокуратуры и нашего скромного сообщества каким-то чудесным образом совпали... Я ведь и сам, дорогой полковник, хотел поручить вам заняться расследованием странных серийных убийств моих бывших коллег. Разумеется, не устраивать там никаких слежек, засад, облав... не знаю, что ещё есть в арсеналах расследования. Лично мне нужна аналитика. Чистая аналитика. Умозаключения. Теперь, как я понимаю, этого желает и прокуратура. И Лёвушке, похоже, может понадобиться ваша помощь. Кстати, у него имеется заманчивое предложение от владельца одного столичного издания провести независимое журналистское расследование. И знаете, сколько ему посулили за это?.. Не поверите!.. Аж пятьдесят тысяч евро! Сначала я хотел было отговорить его от этого соблазна, но потом подумал – а почему и нет?! Хотя, конечно, истина стоит куда дороже предложенной суммы! Тут как раз я сам готов доплатить... Даже прокуратуре! Ха-ха!

– Что ты так разошёлся, Саша? – мягко положив руку на плечо друга, спросил Багрянский.

– Да, действительно, зачем всё это лично вам, Александр Павлович? – обретя наконец привычное хладнокровие, поддержал журналиста Мацкевич.

– А затем – я вам, помнится, говорил об этом, да и Зоммеру тоже, – что и у олигархов на пенсии ещё остались принципы. Буду со всеми предельно откровенен. Не только последние трагические события в Москве воскресили во мне давнее и жгучее желание разобраться, кто же всё-таки был главным виновником разорения моей бывшей империи и главным «героем» дефолта. Разбудил меня, как ни странно, этот странный правдоискатель Фролов.

При упоминании этого имени Зоммер словно очнулся от дрёмы.

– Что? Что, Павел?

– Ничего, герр Зоммер, дремлите на здоровье, – поспешил его успокоить Духон и продолжил: – Этот вопрос вот уже восемь – нет, девять лет, – точит меня изнутри, как незаживающая язва... Сам я убеждён, что виновны не только тогдашние российские правители. Это было бы слишком просто. Есть у меня, разумеется, на этот счёт свои соображения, догадки, предположения... Но одних моих догадок, уважаемые господа сыщики, недостаточно.

– Вас вполне можно понять, Александр Павлович, – живо откликнулся генерал. – Хотя, признаться, я не в теме тех далёких событий. Даже несмотря на то, что довольно долго занимался Туровым. Не могу понять другого. Почему вы так убеждены, что, раскрыв тайну недавних убийств, можно найти виновников дефолта?

– Вы хотите, чтобы Мацкевич помог вам в этом деле? Отлично! Только тогда и вы помогите мне!

– Конкретней, пожалуйста.

– Охотно. Друзьям я уже как-то говорил, что в жизни все взаимосвязано. Если, например, с каких-то банковских счетов деньги испарились, то, хоть убей, где-то они – рано или поздно – должны обнаружиться. Кстати, благодаря Зоммеру я лишний раз в этом убедился. А мы будем заниматься своим делом – аналитикой и время от времени с помощью Лёвы выстреливать в прессе. Уверен, что при этом те, у кого рыльце в пушку, засуетятся.

– И при удобном случае кого-то прибьют из-за угла, – мрачно закончил фразу Багрянский.

– Помолчи! – отмахнулся от него Александр.

Неожиданно Духон резко встал из-за стола и спустился с террасы в сад.

– Вы не задавались вопросом, почему все эти убийства в Москве, да ещё в узкой банкирской среде, произошли так внезапно? Что послужило импульсом?

– Лично я задавался таким вопросом, – живо откликнулся Мацкевич, – но никаких реальных, обоснованных догадок у меня пока нет. Можно, конечно, предположить, что подоплёка, как всегда, политическая. Весной будущего года предстоят выборы в Госдуму, а осенью начнётся президентская гонка! Самое время замутить воду...

Мацкевич пожал плечами. Почему нет?

– У меня тоже имеется одно предположение. Правда, в отличие от вашего несколько абсурдное. Обратите внимание: как только Зоммер с Фроловым объявились в Москве, кто-то сразу дал отмашку на отстрел, – высказался Багрянский.

– Так-так, кажется, улавливаю! – осенило Мацкевича, и он воскликнул: – Уж не хотите ли вы сказать, что некто серьёзно препятствует расследованию нашей парочки здесь, в Москве, и не нашёл ничего лучшего, кроме как убивать свидетелей? Зачистить поляну, одним словом.

– Интересно, – задумчиво протянул Духон, – впрочем, сейчас это уже неважно. Хотя мысль очень любопытная.

– Давайте всё же тогда определимся, кто с кем схватился в этой истории? – предложил Волин.

– Тут и определяться нечего. Все на виду, – не согласился Багрянский. – С одной стороны, те, кто хочет добраться до каких-то мифических досье, а с другой – те, кто хочет этому помешать.

– Если бы было всё так просто, дорогой Лев Владимирович, то многого не произошло бы. Ответьте, пожалуйста, все. Кто, по-вашему, заказчик убийств? – оживился Мацкевич. Он почувствовал себя на своей любимой стезе.