Декалог

Ярек. Сегодня нет?

Анка. Сегодня нет.

Анка видит отца, садящегося в автобус. На макушке у него лысина — дома она была почти незаметна.

Анка. Папа!

Лысина замирает, отец машет рукой и знаком показывает, что должен садиться. Автобус уезжает.

Пожилой господин. Жених?

Анка не отвечает. Самолет катится к взлетной полосе.

Пожилой господин. Простите, кажется, мы с вами где-то встречались.

Анка. Да. В клозете.

Пожилой господин. Что, что?

Анка. Встречались, говорю. В сральне в Крыжополе.

Пожилой господин. Простите.

Анка. Ради Бога.

6

Женщина-окулист являет собой классический образец мужика в юбке: короткая стрижка, размашистые движения, низкий голос.

Врачиха. Имя?

Анка. Анна.

Врачиха. Возраст?

Анка. Двадцать.

Врачиха. Студентка?

Анка. Театральное училище, последний курс.

Авторучка врачихи замирает.

Врачиха. Что надо сдавать при поступлении? Мой сын к вам собирается.

Анка. Литература, стихи, проза, песенка…

Врачиха. Это я знаю… Вы какие стихи читали?

Анка. Херберта^[2].

Врачиха. Херберта… Н-да, ему не попасть. Вы красивая. Плохо видите?

Анка. Да. Вчера я смотрела издалека на самолет и почему-то видела только расплывчатое пятно. Потом вспомнила, что номер автобуса могу разобрать только в последнюю минуту. Когда он уже близко.

Врачиха надевает Анке металлическую оправу с одним закрытым окуляром и подходит к таблице с буквами.

Врачиха. Читайте.

Анка. Ф. А. 3. Е. Р. Фазер.

Врачиха. Последние буквы вы просто угадали.

Анка. Да.

Врачиха. И английский знаете?

Анка. Да. Зачем вы их так расположили?..

Врачиха. Заодно проверяю общий уровень.

Анка. Мой отец вчера улетал на том самолете, которого я не видела.

Врачиха показывает на букву в нижнем ряду.

Анка. Не знаю.

Врачиха. Нехорошо, вы правы.

7

Вначале нечетко, а потом — по мере приближения желтого конверта к глазам — все отчетливее Анка видит надпись, сделанную чертежным почерком: «Вскрыть после моей смерти». Она стоит в комнате отца над выдвинутым ящиком тумбочки, потом идет с письмом к себе. Внимательно его разглядывает — вероятно, не в первый раз. Конверт толстый: в нем, по-видимому, много листков. Сняв с лампы абажур, Анка разглядывает письмо на свет — ничего не видно. Конверт тщательно заклеен; Анка пытается отогнуть уголок — безуспешно, нюхает — запах не вызывает у нее никаких ассоциаций. Тем не менее она снова подносит конверт к носу; теперь (если актрисе удастся это сыграть) запах ей что-то напоминает. Звонок в дверь. Анка смотрит в глазок. Видит за дверью деформированную фигуру Ярека с огромной головой и короткими ногами. Он смотрит Анке прямо в глаза, чувствуя её взгляд, просительно наклоняет голову, словно умоляя о благосклонности, Анка улыбается: простой актерский этюд сыгран хорошо и забавно. Ярек прикладывает палец к губам, а затем приближает его к нижней части глазка: палец вырастает до гигантских размеров.

Ярек. Здесь у тебя рот?

Анка. Здесь.

Ярек. Поцелуй. Поцеловала?

Анка. Нет.

Ярек. Ты не была на занятиях. Пришлось пропустить твои сцены.

Анка. Мне нездоровилось.

Ярек. А завтра?

Анка. Завтра приду. И долго ты собираешься тут стоять?

Ярек. Я замерз. С удовольствием выпил бы чего-нибудь горяченького.

Анка. У нас нет газа.

Ярек. Я на тебя посмотрю.

Анка. Меня нет.

Ярек. Ты есть.

Ярек прекращает игру. Грустно улыбается; на искаженном линзой лице улыбка кажется еще печальнее. Анка открывает дверь, Ярек нежно ее обнимает, Анка не отстраняется: скорее из жалости, а не потому, что ей это приятно.

Ярек. Чем я провинился?

Анка. Ничем. Не думай, что все вертится вокруг тебя.

Ярек. Мы можем побыть вместе.

Анка. Я предпочитаю этим заниматься, когда он недалеко. Ему назло. А когда он уезжает и я полностью свободна и могу этой свободой пользоваться… мне становится тошно.

Фактически она говорит это себе. Да Ярек и не слушает, он целует Анкину шею и мочку уха, касается груди.

Ярек. Если тебе грустно или страшно, я могу остаться с тобой…

Медленно опускается на колени, прижимается лицом к животу. Анка сверху спокойно на него смотрит: его ласки ее не трогают.

8

Анка идет через лесок, знакомый нам по первой новелле, там был каток. Лесочек тянется почти до самой Вислы. Анка соскакивает с невысокой ограды, отделяющей лес от пляжа, присаживается на нее, достает из кармана желтый конверт, затем длинные ножницы. Еще раз перечитывает надпись «Вскрыть после моей смерти» — и примеривается ножницами, откуда лучше начать. Она не замечает, что по реке в маленькой белой лодочке плывет молодой человек. Все ее внимание сосредоточено на письме, и она не видит, как молодой человек подплывает к берегу, высаживается и взваливает лодку на спину. Проткнув концами ножниц уголок конверта, Анка медленно, аккуратно его взрезает. Внутри — к Анкиному удивлению — еще один конверт, белый. Вынуть его Анке удается с трудом: конверты почти одинакового размера. Белый тоже плотно заклеен, и надпись на нем есть: «Моей дочери Анне», — но почерк явно другой: буквы закругленные, ровные, выведенные женской рукой. Белый конверт тоже старый, да и белым его трудно назвать: края уже пожелтели от старости. Молодой человек, словно не ощущая тяжести своей ноши, приближается к Анке.

Анка подносит ножницы к пожелтевшему белому конверту. Чувствует на себе чей-то взгляд. Поднимает глаза. Молодой человек с лодкой смотрит на нее пристально, не моргая, не изменяя выражения лица. Потом уходит. Анка выпускает из рук конверт и после недолгого колебания начинает негой рыть в песке ямку. Кидает туда длинные ножницы. Потом засовывает белый конверт в разрезанный желтый и засыпает ямку с ножницами песком.

9