Дело кролика
Шрифт:
Карлос ошарашенно тормозит.
— Поезжай, поезжай! — Геворкадзе благодушно махнул рукой. — Мы тут недавно в Нью-Йорке были, так землю под город, оказывается, купили у индейцев за двадцать долларов. Вот кто-то руки нагрел!..
Убийственно солнечный рабочий день. Кондиционеры работают на пределе. Мы тоже работаем.
— Мы с Тариэлом немножко посовещались, Карлос, и решили вложить деньги в другую недвижимость. Мы хотим купить в Испании дом. Дом — не плантация, поливать не надо (смех), и колорадский жук не съест!
Карлос тоже посмеялся. Платон Бежанович развил идею:
— Можно будет дом сдавать в аренду…
Тариэл Давидович:
— Или
— Где бы сеньоры хотели купить дом?
— В Малибу! — воскликнул, не сдержав радости, Геворкадзе. — Скажу тебе, Карлос, как другу, с детства мечтал купить дом в Малибу, там где все эти голливудские Шварценеггеры живут. Малибу — это ведь на острове около Испании?
Карлос подзадержался с ответом. Он был чуткий человек.
— Я был бы очень рад, если бы Калифорния была собственностью Испании…
После этого должно было пройти некоторое время. Тариэл Давидович медленно доставал сигарету и закуривал. Мы напряженно ждали продолжения.
— Слушай, Карлос, какой магазин у вас в Барселоне самый крупный?
Карлос в ужасе покачал головой:
— Он не продается!
— Да нет, — Тариэл Давидович презрительно выдохнул дым, — так чтобы не стыдно было зайти потратить деньги…
Помня секретаршу Лену, я уже знала, что в такой момент нельзя не отвести душу.
Внутри пятиэтажного супермаркета «El Corte Ingles» [16] я в переговорах уже не участвую: продавцы понимают покупателей лучше, чем родная мать агукающего младенца.
— Зачем тебе такой легкий костюм, Тариэл? В Москве сорока градусов в тени не будет.
— Надо же мне здесь в чем-то доходить неделю! Посмотри, какие брюки мятые — неприлично уже!
Продавщица, услужливо подбегая с еще одним костюмом:
— Este traje es muy mono tambien, Senor! [17]
16
«Английский двор» (исп.)
17
Этот костюм тоже очень красивый, сеньор! (исп.)
— Слышишь? Это какой-то «моно».
— Как будто стерео есть! Ладно, возьму, пусть будет!
Карлос, не отрывая заинтересованного взгляда от русских партнеров, сообщает мне следующее:
— У нас состоятельные люди предпочитают делать покупки в небольших бутиках, но сеньоры спрашивали, какой магазин самый крупный, и я честно ответил, что «El Corte Ingles». Может быть стоит сказать им, что они сейчас покупают вещи там же, где и весь средний класс?
Я лучше промолчу. Хватит с них на сегодня огорчений.
— Зачем тебе такие часы, Тариэл, все блестящие? Ты что, сорока? Возьми лучше эти, из красного дерева — они поизящнее, что ли. И к твоим обоям лучше подойдет.
Тариэл Давидович, гордо:
— Мне не надо — как лучше, мне надо — как дороже!
За холеным, белым от огней олимпийским портом, задумчиво наблюдал Христофор Колумб, поставленный на строгую, гладкую колонну. На голове у Колумба перебирала лапками голубка, устраиваясь поудобнее.
— Эта парочка всегда вместе, — улыбнулся Карлос, — и даже имена у них похожи: «Colon» и «Paloma» [18] .
18
«Колумб»,
«Голубка» (исп.)То, что мы сбежали из супермаркета, оставив Геворкадзе и Каретели в цепких руках продавцов, выглядело бы достаточно невежливо… если бы мои шефья удосужились это заметить.
Карлос повернулся спиной к морю и указал куда-то в глубь совсем уже смазанных темнотой улиц.
— Обратно мы пойдем через готический квартал, и я покажу вам дворец, в котором Колумба принимали короли, когда он вернулся из Нового света.
Чем выше поднимался город от моря к горам, тем ярче он становился. Готический квартал средневеково чернел, но в районе «Ensanche» улицы уже полнились огнями, по-сказочному зеленовато светилась «La Sagrada Familia», и на самой окраине Барселоны, на холме, радужно полыхал парк аттракционов. Где-то под слоем темноты затаились и музей Пикассо, и раскопки римского города Барсины, и поющие фонтаны у подножья горы Монжуик…
За нашими спинами звучит пушечный выстрел. Я вздрагиваю, но не удивляюсь: должно быть, канониры в порту заприметили приближение каравелл.
— Посмотрите, Хулия, скорее! Начинается сухая гроза.
Безоблачное, уже отмеченное первыми звездами небо разрывают молнии. Ни единого облака, ни единой капли дождя, зато гремит — от души.
Вот она Испания! Страсть бушует в сердце страны и прорывается в небо.
По готическому кварталу нас ведут пресловуто узкие пешеходные улочки, над которыми сушится не менее пресловутое белье. Вывешены сотни белых флагов — летняя Барселона сдается на милость туристам.
Я, разумеется, заглядываюсь на них и, разумеется, спотыкаюсь о барселонские булыжники.
— Вы не ушиблись, Хулия?
Не в этом дело! Я с мукой распрямляю ноги. Моим колготкам все-таки суждено будет остаться в испанской земле.
— Карлос, до скольких работает «El Corte Ingles»?
«El Corte Ingles» все еще работал, вернее, в изнеможении переваривал последних посетителей. Мы с Карлосом и нашей нешуточной покупкой могли бы поставить точку в его работе, если бы это не сделали двое других покупателей, задержавшихся в парфюмерном отделе;
— Э, понюхай Тариэл! Фу, вонь какая!
Продавщица старается сгладить впечатление:
— Es «White Diamonds», el parfum favorito de Elizabeth Taylor! [19]
— Слышишь, Платон, что-то «Элизабет Тейлор», «фаворито»; почему не взять жене?
— Возьму, о чем говоришь! Но какая вонь!
Все четверо мы выходим на улицу в благоухание испанской ночи.
В пятницу — последний день работы — нам пришлось из офиса Карлоса позвонить в Москву. Возникали проблемы, и требовалось поднять старую документацию. Тариэл Давидович собственноручно набрал номер; и господину Геворкадзе Москва ответила сразу.
19
Это «Белые бриллианты» — любимые духи Элизабет Тейлор. (исп.)
— Тамара? Это Тариэл Давидович… Я с кем говорю? С Тамарой?!
Подержав у уха трубку еще пару минут, Тариэл Давидович вдруг с ненавистью сунул ее мне:
— На! Говори! Не могу!
В трубке стоял невразумительный хохот.
— Алло! Тома!
— Юлька! — провопили в далекой Москве. — Юлька, пры-ффет!
— Тома, ты меня слышишь? Надо достать папку «Контракты за прошлый год»…
— Юлька, а мы тут коньячку прикупили, гу-уля-яем!
— Тома!
— А заку-усок! — Томка захлебывалась, перечисляя, — балычка, бастурмы, мяса, этого… которое копченое!